Неизвестно - Черняев 1981 Страница 6

За ужином с канадцами состоялся очень трудный разговор. Каштан был вне себя, что ему не досталось слова в КДС. Он отказался выступать где бы то ни было еще. С трудом его уговорили члены делегации отдать свое выступление в «Правду», как, якобы, состоявшееся. Целый день срывал зло на референте Уласевиче (тот, бедный, терпел, не жаловался), отчасти - на Мостовце. Со мной он себе подобного не позволил. Но держался отчужденно. А я повел контратаку исподволь. Мол, встречи лидеров братских партий с нашими парторганизациями (да еще такими, как Московская, в которой одной только 2 миллиона коммунистов, а у Каштана, дай бог, несколько сотен во всей партии) - это прямое продолжение съезда. Это - великая школа интернационализма для наших коммунистов, для всего народа. Ведь речи друзей распространяются в 10 миллионах экземпляров, по радио и т.д. Считать зазорным такую трибуну - странно. Тем более, что ведь из 115 делегаций несоциалистических стран более сотни выступали именно на таких активах и митингах, и никому в голову не пришло обижаться. И т.д. в этом духе. Меня зло взяло - и я шел почти на провокацию. Однако, чем больше я говорил, тем больше он сникал, тем сильнее сияли его коллеги по делегации. А потом прекрасный Сэм Уолш (лидер Квэбекской КП) шепнул мне на ухо: хорошо, что ты все это выложил, нам это очень облегчит работу с ним дома...

Вот уже месяц длится зима. С начала съезда морозность нарастала. А теперь вот предстоящей ночью температура опустится до минус 20-ти. Это в середине-то марта!

За время болезни прочел, помимо всяких общественно значимых книг и растянутого наслаждения Аполлоном Григорьевым (проза!), «Третью ракету» Быкова (раньше почему-то ее пропустил) и «Войну» Стаднюка. Это - антихудожественное сочинение. Достаточно раскрыть любую страницу и прочесть любой абзац, чтоб убедиться, что возле литературы оно, как говорится, не лежало рядом. Но увлекает информативностью. Товарищ основательно порылся в архивах, побеседовал кое с кем из участников событий и сообщает то, что нигде так просто не прочтешь. О трагедии генерала Лукина, о Тимошенко, который у него вполне хороший, о Сталине и заседаниях Политбюро в июле 1941 года, о Якове Джугашвили, о генерале Жукове и о Мехлисе. Тенденция автора вполне откровенная. Он не реабилитирует Сталина и весь его стиль. Он не считает даже нужным это делать. Для него то, что делалось Сталиным, единственно возможное. Иного и представить (даже придумать) невозможно. Но, повторяю, любопытно. Несмотря на пошловатое философствование а 1а Толстой, что-то интригует в его рассуждениях. Тем более, что никто теперь никогда не сможет ответить на вопрос о том, «что было бы, если бы не было того, что было на самом деле» в 30-ых годах и в начале 40-ых.

В «Новом мире» № 12 повесть М. Колосова «Три круга войны». Война с позиций мальчишки, попавшем в армию после освобождения из оккупации в 1943 году. Но дело не в этом. А в том, как описывается война. Больше всего напоминает повесть Окуджавы, появившуюся где-то в 60-ых годах, которую нещадно долбали - за дегероизацию. Теперь это - привычное дело: олитературивать дневники рядовых участников войны. Это действительно то и так, как было на войне с миллионами солдат: куда-то бежал, как попало стрелял, пригибался, выполнял какие-то поручения, голодал, месил грязь, слышал команды, за которыми ничего не следовало, сам не понимал - участвует он в бою, раз вокруг все рвется и стреляет, или бой это где-то рядом и у других, а он случайно оказался в этом крошеве. Так как смысла во всех «движениях» его и его товарищей никакого не видно и никто ничего не в состоянии ни понять, ни объяснить. Действительно, и со мной так много раз бывало, даже когда я уже был командиром. Но про это почему-то неинтересно читать. Интереснее, как у Быкова, или Бондарева, или Бакланова - осмысленные бои, организованная батальность, хотя в ней видишь «белую нитку», придуманное, искусственную стройность.

15 марта 81 г.

Вчера был у Аксеновых. Космонавт, дважды герой, рязанец, с которым мы познакомились в домике на семи ветрах, где жили не рязанские делегаты на съезд от Рязани (дом, переданный советской власти владельцем Казанской железной дороги, ее строителем, который потом до 1927 года служил инспектором в Наркомате путей сообщения).

Владимир Викторович Аксенов из Касимова. Человек 21 века. Теперь вот познакомился с его семьей. По нему можно предположить, что это хорошие люди. Опыт подтвердил. Ни в нем самом, ни в его семье нет ни тени избалованности славой и комфортом. Интеллигентная современная семья с глубокими русскими традициями (генетически - у него дед и бабка дореволюционные народные учителя).

Много, конечно, говорилось о космосе. Показывали фото, чего не увидишь в шазз ше&а. И опять же он умеет все это подать не персонифицировано, «по делу говоря» (его клише). И опять же, как и во всем остальном, у нас огорчающий разрыв между тем, что можно взять для практической жизни из космоса, и тем, что берется фактически. Он считает, что уже сейчас космические программы можно сделать самоокупаемыми, если по-хозяйски использовать все полученные там открытия. Однако, окупается в данный момент не более двух процентов. Например, карты СССР, которые они снимают с высоты в 300 км. Только 200 из 200 000 стандартных съемок пошли в работу для геологов, сельского хозяйства, биологов, лесоводов. Остальные - в сейфах, так как там зафиксированы военные объекты. Но не только поэтому, а потому, что не созданы механизмы практической переработки добытого в космических кораблях.

Первые полчаса, как мы пришли, Владимир Викторович будто чувствовал неловкость, будто стеснялся, не сразу найдя, как и чем нас занять. Не мы оказались в положении людей, тушующихся в присутствии такой знаменитости, а он - знаменитый на весь мир, действительно герой.

К тому же он хорош собой внешне. А речь у него - речь учителя: размеренная, ясная, правильная, убеждающая.

Так я и не понял, что он во мне нашел, почему сразу привязался, настойчиво стал звать в знакомые, приглашать домой.

В пятницу, когда я появился на работе, зашел ко мне Загладин. Обсудили две темы. Жилин, который опять пьет, спаиваемый Шапошниковым и «что делать». Ежов, который попался на проститутках, связанных с американцами, и чего-то им говорил о служебных делах (кажется, о распределении обязанностей между консультантами в связи со съездом). Подумаешь - секреты! К тому же он наверняка не знает, что его подружки путаются с американцами. Думаю, что это какие-нибудь его старые знакомые по институту или по журналистике, а профессионалками они стали позже. и ему дают по старой дружбе, а не за 1000 долларов за сеанс (выясненная такса для американцев!). Об этом - о том, что Ежов влип

- мне рассказал еще Б.Н., когда поздравлял с избранием в ЦК. Откомментировал так: «В связи со съездом ужесточили наблюдения, вот и попался. Теперь надо от него избавляться. Поговорю с Загладиным» .

Загладин, тоже рассказав мне все это, думая, что я еще не знаю, горевал: как сделать? Ведь, оказывается, нельзя говорить, почему мы его увольняем. Даже нельзя вот сейчас предупредить, чтоб он больше не ходил к этим своим приятельницам.

Другая тема - Кириленко. Вадим был на первом после съезда Секретариате ЦК. М.А. Суслов сразу после съезда уехал в отпуск. В его отсутствие всегда, уже много лет Секретариат и Политбюро (когда не было Брежнева и Суслова) вел Кириленко. А на этот раз из задней комнатки первым вышел Черненко и сел за председательское место. Кириленко вышел вслед и сел на свое обычное место «одесную». Все заседание молчал.

21 марта 81 г.

Б.Н. выступал в Большом Кремлевском дворце с докладом на партийном собрании всего аппарата ЦК (2900 человек!). На этот раз и доклад был приличный и произнес он без нудности, часто ему присущей (и без отступлений от текста, что всегда особенно вредит его ораторству).

Я был избран в президиум и в редакционную комиссию собрания. Сидел на местах, где обычно сидят члены ПБ и Секретари ЦК. Глядя в зал, на дальний балкон, подумал почему- то: как же здесь выступали, когда не было радиофикации, как можно что-либо услышать из одного конца зала в другом. И потом вдруг, как ударило: ведь ровно, почти день в день, 25 лет назад (четверть века) я сидел вон там, на балконе и слушал доклад Хрущева о культе личности

- XX съезд!! Ошарашенный я, помню, бросился сразу к Искре и в возбужденном «окружении» Зиновии Федоровны (матери) и отчима (старого партийца) сбивчиво рассказывал. Тогда и потом, казалось, что теперь-то уж наверняка что-то грандиозное произойдет. И вот прошло четверть века. Конечно, многое изменилось. Но кардинальных перемен, которых тогда ждали все - и справа, и слева, и болото - интеллигенция, не случилось.

Во вторник был на Секретариате ЦК. Действительно, его ведет Черненко. А Кириленко вякает, активничает, то и дело встревает в обсуждение, но его слушают вежливо и иронично. Произвело на меня впечатление обсуждение перспектив (и итогов) развития газовой индустрии. Грандиозные таки дела у нас делаются (хотя с колоссальными отходами, издержками, бардаком, бесхозяйственностью, разбазариванием ресурсов, нервов, энергетики, человеческих судеб). Тем не менее: за X пятилетку построено 29 000 км. газопровода, в XI - будет построено 50 000! Представить себе трудно, а если еще добавить все сопутствующее этим «ниткам» почти в 1,5 м. диаметром! В 1960 году добывалось всего 46 млрд. кубов газа, а теперь планируется только добавка за 5 лет - 205 млрд.!