Саладин. Султан Юсуф и его крестоносцы - Сергей Анатольевич Смирнов Страница 6

- Тебе не по душе его брат Джон?

- От своего отца, короля Генриха*, Ричард Лев перенял силу, доблесть и, возможно, немного безрассудства. Джон слаб духом, но ему остались в наследство вся хитрость Старого Гарри, его коварство. Упрямство они поделили с Ричардом поровну.

- Значит, бывают в Англии случаи, когда наследство делится поровну между сыновьями,-- усмехнулся султан.

Он вытянул из складок одежды правую руку и подержал ее над жаровней. Крупный голубой камень засверкал в его перстне.

- Что тебе известно о путешествии малика Ричарда на родину? - был новый вопрос султана.

Холодок дурного предчувствия пробежал по хребту рыцаря.

- Надеюсь, оно завершилось благополучно... или завершится.

Султан сверкнул глазами, глянув на своего катиба.

- Тогда приготовься услышать известие, которое известно еще немногим, - тихо, но твердо проговорил аль-Исфахани.- И ты - один из избранных... Малику Ричарду удалось благополучно преодолеть только часть пути, казалось бы самую опасную. Он преодолел море, хотя оно было весьма бурным, и малик Ричард потерял большую часть своих кораблей и воинов. Он высадился на берег, но до своей страны уже не добрался. Его следы затерялись на в а ш и х, христианских землях. Малик Ричард пропал.

Под ногами рыцаря Джона Фитц-Рауфа разверзлась твердь.

- Что за чертовщина! - выругался он на родном языке.- Как пропал?!

Катиб криво улыбнулся и осторожно посмотрел на своего повелителя.

- Как мог пропасть мой король?! - еле ворочая языком в пересохшем рте, проговорил рыцарь на арабском.

Катиб аль-Исфахани развел руками и сказал:

- На ваших землях происходят странные явления. По нашим сведениям, его видели последний раз в каком-то деревенском духане, где он расплатился за кусок мяса золотом, будто за подкованного и оседланного жеребца. Потом он вышел и пропал... Это случилась на землях, принадлежащих правителю австрийских земель*.

- Чертовы швайны устроили ему ловушку! - воскликнул рыцарь Джон.

Он грозно двинулся вперед, но вовремя опомнился и отступил на то места, где стоял.

- Мы тоже полагаем, что его заманили в ловушку, - с довольным видом кивнул катиб.- Ведь среди воинов, называющих себя "воинами Исы"*, были распри. Мы слышали, будто после взятия Акры малик Ричард осквернил австрийское знамя, первым появившееся на стенах крепости, сбросил его и водрузил свое, английское. Правда, иные утверждают, будто австрийское знамя уронили случайно, в суете... Но так или иначе, у австрийского малика появился повод для мести.

- Будьте уверены, они подстерегли его в лесу и налетели целой сворой, чертовы псы! - взмахнул кулаком рыцарь Джон. - Они упрятали короля в какую-нибудь свою грязную конуру! И теперь сами боятся, не знают, что делать.

- Что значит "не знают"? - полюбопытствовал катиб.

- А что бы делал на следующий день один из ваших эмиров, если бы накануне поймал убежавшего в пустыню коня султана, лучшего коня? - сказал рыцарь. - Только не вернул его правителю в тот же час, а польстился на добычу. И спрятал коня в своей конюшне.

Султан улыбнулся, сделал знак катибу и задал рыцарю вопрос:

- Если бы ты получил свободу, кафир, что бы ты с ней сделал?

Сердце едва не выскочило из груди пленника. Новое предчувствие воодушевило его.

- Ринулся бы вызволять из беды моего короля! - рявкнул он на весь дворец, и телохранители за занавесями схватились за сабли.

- Его еще надо найти, - заметил великий султан.

- В своей стране я выслеживал добычу в таких дремучих лесах, какие вам и не снились, - сказал пленник без тени хвастовства.

Тогда султан поднял руку и, указав на него перстом, рек:

- Твое слово, воин. Ты получишь оружие, деньги, коня и отправишься выполнять свое обещание. Ты найдешь своего малика, освободишь его. Сам или с помощью воинов, которых ты соберешь. Ты поможешь своему повелителю вернуть трон.

Рыцарь с трудом перевел дух. Пот крупными каплями побежал по его лицу, и у него даже потемнело в глазах.

- Клянусь, великий султан, - проговорил он, едва не задыхаясь, - что твое повеление для меня - глас Божий.

Султан нахмурился и, немного помолчав, продолжил:

- Твоя награда - твоя свобода, воин. Но у меня нет такого длинного поводка, чтобы его хватило на всю твою дорогу. Тебя не удержит ничто, кроме клятвы... Я помню очень знатных христиан, которые клялись мне своим крестом, а потом нарушали клятву.

- Я не могу отвечать за других, - выдавил из себя рыцарь.

- Верно, - кивнул султан. - Но или ты станешь хозяином своей свободы, когда я отпущу тебя, или она станет твоим хозяином. В моей руке не останется ничего, кроме твоей чести. А есть старая и горькая курдская пословица: честь собакам бросили, собаки не съели.

- Какую клятву ты просишь от меня, султан? - почувствовав на душе невыносимую тяжесть, спросил рыцарь. - Какие слова будут порукой за мою честь?

- Присяга на верность мне, султану.....- сказал повелитель правоверных. - Я не требую от тебя принять истинную веру, веру Пророка, да пребудет с ним вечно милость Аллаха. Только - присягу. Когда ты поможешь своему малику Ричарду, ты вернешься и я освобожу тебя от присяги и отпущу на все четыре стороны.

Беспорядочный вихрь мыслей закружился в голове воина-кафира.

Спасти своего короля! Можно ли вообразить подвиг благороднее этого? А к славе, дай Бог, от королевских щедрот прирастет и титул, узнав о котором, поперхнется вся родня. Но принести присягу на верность иноверцу! К тому же - прямому врагу короля! А вдруг здесь таится какая-нибудь коварная восточная хитрость? Да и не привык рыцарь Джон Фитц-Рауф бросаться присягами. Он расставил ноги пошире, а то