Бастард рода Неллеров. Книга 3 - Серг Усов Страница 60

Сегодня же дам команду всех рабов и вольнонаёмных, не задействованных в военных делах, а, главное, их семьи, срочно подготовить к отправке в Реймс, следом за крепостными.

— Не подумал, Агни. Спасибо, что подсказала. — свешиваюсь с седла и ещё раз обнимаю сестру. — Ну, мы поехали. — взмахом руки даю команду на начало марша.

Впереди десяток солдат, затем мы с кузиной, защищённые по бокам гвардейцами, следом фургоны и остальное наше воинство.

Милорд Карл отстал от меня на корпус коня, и правильно, ему надо побыть в мечтах наедине со своими мыслями, а я всё никак не могу наговориться с Юлианой.

Она подвигает меня на изготовление лечебных амулетов, обещая показать, как это в принципе делается. Я же не вижу в этом особого смысла. Зачем? Зачем вкладывать плетение в драгоценный или полудрагоценный камень, если можно сразу направить заклинание на больного? К тому же, энергия со временем рассеивается, и что, по новой наполнять?

— Есть ли смысл носить воду в решете? — спрашиваю и морщусь от досады, видя, как солдаты нашего авангарда сбивают неосторожно выставленные излишне далеко от стен домов торговые прилавки. Продавцам приходится кидаться собирать рассыпавшиеся товары с земли. — Лучше кристаллы использовать для защит, магических или воздушных.

— Фактор времени, Степ. — рассудительно отвечает Юлиана. — Активировать амулет — это один миг, а сколько времени ты тратишь на создание плетения с нуля? Вот то-то. Так что, не спорь. Как приедем, займёмся. — молодец моя двоюродная сестрёнка, не успела ещё в гости приехать, а уже мною распоряжается. Можно подумать, у настоятеля других дел нет. — Чего ты хмуришься? — продолжает. — Я ведь и о безопасности твоей думаю. Вдруг ты сам получишь тяжёлое ранение от меча или кинжала, смазанных ядом агалары? Кто тебя спасёт? Я не смогу. Только метаться стану в отчаянии. А вот ты сам себя сможешь, если меня послушаешь и сделаешь амулет с тем самым плетением полного исцеления. Даже при дикой боли активируешь. Сосредоточенность не нужна. Согласен? Насчёт же истечения энергии, так и пусть. Будешь постоянно, раз в неделю или месяц — какой камень возьмешь под амулет — вкладывать плетение заново. Степ, пойми, это же защита твоей жизни.

А ведь Юлечка права. На сто процентов.

— И твоей тоже. — киваю. — Себе сделаю, и тебе, и Агнии. Ох, ты, это кто у нас так богохульствует?

Мы как раз миновали арку ворот и сразу же въехали на мост через ров. Дальше шли подвешенные на столбах ряды клеток по обе стороны дороги, общим числом с десяток. А, нет, двенадцать. Дюжина.

Пять из них не пустовали, там находились приговорённые к смерти от голода и жажды преступники. Но если четверо из них уже не подавали признаков жизни, то один — обнажённый парень с телом, покрытым страшными ожогами и рваными ранами — тряс прутья клетки и истошно изрыгал проклятия, смешивая матерщину с хулой на Создателя. Понятно, кукухой от пыток поехал.

— Виталий, — Юлиана повернула голову к едущему сбоку от неё гвардейцу. — Дай мне свой арбалет. Что это? Ты предлагаешь мне самой его взводить? У меня и седло для этого не приспособлено. — смутившийся воин очень быстро взвёл оружие и, вложив в него болт, протянул миледи. — Спасибо. — поблагодарила та без улыбки. Мы как раз поравнялись с клеткой богохульника. До неё было не более десятка шагов. Кузина, почти не прицеливаясь, направила болт между прутьями клетки точно в голову преступнику, заставив его упасть и замолчать навсегда. — Возьми, Виталий. — вернула она арбалет гвардейцу и пояснила уже мне: — Симпатичный парень был. Жалко стало.

Кому-то вмешательство в правосудие могло стоить больших неприятностей, но разве кто-нибудь посмеет из-за такого пустяка высказать претензии миледи Неллерской? Вряд ли. Во всяком случае, я про таких нет, не слышал.

— Оказывается, ты не только мечом хорошо владеешь. — говорю искренне, уважительно. — Кто так научил стрелять?

— Так наш наставник Ричард и учил. Ты не знал?

— Об этой стороне его талантов действительно не знал. Научишь меня пользоваться арбалетом?

— Сначала лечебные амулеты, Степ. Папа мне десяток отличных алмазов дал перед прощанием. Поделюсь с тобой, любимый мой братик.

Глава 23

Живёт моя отрада в высоком терему, кузине подготовили гостевые вип-апартаменты на моём, третьем, этаже главного монастырского здания. А в терем тот высокий нет хода никому, начальник Юлианиной охраны, такой же зануда как и мой Ригер только в звании лейтенанта, настоял, чтобы перед покоями его миледи выделили комнату для троих, постоянно несущих дежурство там, гвардейцев.

Конечно, я не возражал, безопасности много не бывает, особенно, если речь идёт о моей любимой сестрёнке.

Встал сегодня пораньше, ещё до рассвета — что-то не спится мне в последнее время — и три часа потратил на изготовление второго уже по счёту амулета с плетением полного исцеления, того самого, что может сотворить настоящее чудо. Теперь вот несу кузине его в подарок, от первого экземпляра она отказалась наотрез, заявив, что мне нужнее и победив меня в смертельном бою, то бишь, коротком, яростном споре по этому поводу.

Я знаю, у красотки есть сторож у крыльца, но он не загородит дороги молодца. Стоявшие в коридоре гвардейцы миледи молча поклонились мне, пропуская беспрепятственно и получая в ответ благословение.

В этих покоях совсем недавно временно проживал жирная скотина Леопольд. Скоро этот мерзавец почувствует на своей шкуре всю тяжесть моего гнева, а пока, что пока?. Да, сегодня мне ещё нужно будет пообщаться наконец с Люсильдой. В последнее время пару раз её инкогнито навестил, подлечил, чтобы не сдохла, теперь вот нужно закрыть с ней вопрос.

Заранее посылал гонца, и брат Георг, мой управляющий, частично переоборудовал вип-апартаменты под проживание в них девушки: заменил прежнее небольшое зеркало на то ростовое и прилично ровное, что ранее стояло у меня в гардеробной, и переместил сюда огромный, морёного дуба, книжный шкаф из кабинета главного библиотекаря. Фолианты для наполнения полок кузина сама себе выбирает, тратя на это не менее часа-полутора ежедневно. Она у меня запойная читательница, это я ещё в Неллере заметил. Прям как моя Даша, та тоже любила книги.

Из пяти слуг на ночь в покоях кузины оставались лишь двое — Валька и Гойко Митич. Несмотря на