Спасите меня, Кацураги-сан! - Алексей Аржанов Страница 64

Быстрым шагом я добрался до приёмного отделения, где за считаные минуты успел начаться настоящий хаос. На улице стояло две машины скорой помощи. Фельдшеры уже завели в здание двух экстренных пациентов, которых я сразу же принялся осматривать «анализом».

И мало мне проблем, так ещё и фельдшером скорой сегодня дежурил не кто иной, как Нода Такео. Тот самый засранец, который подставил меня на пару с доктором Муратой.

— Кацураги-сан, у меня пациент с острой аллергической реакцией, — пряча от меня взгляд, сообщил Нода. — Лечился от пневмонии, самостоятельно колол антибиотик. Судя по всему, реакция именно на него. Дексаметазон мы уже укололи, но дышать ему всё так же трудно.

Лицо пациента отекло, губы побагровели. Дыхание больше походило на свист. Однако этот пациент, по крайней мере, мог сидеть и был в сознании.

Второй же лежал на каталке.

— Его нашли в таком состоянии в парке, сколько пролежал — неизвестно, давление за сто восемьдесят, пульс нормальный, сахар нормальный, — сообщил второй фельдшер. — Знакомых, родственников рядом не было. Травм нет.

Я решил внимательно осмотреть лежачего пациента «анализом», чтобы определить, кто из них более экстренный. Важно правильно расставить приоритеты, в противном случае качественно оказать помощь не выйдет.

Но мой осмотр автоматически прервался, поскольку меня отвлекли другие посетители нашей клиники.

В приёмное отделение вошли двое полицейских, между которыми, шатаясь, брёл пьяный мужчина, напевающий какую-то заразительную японскую песенку.

Вот теперь точно — началось!

Глава 22

— Сакура, сакура… — напевал пьяный мужчина. — И горы, и деревни — куда ни посмотри…

— Тихо! — слегка подтолкнул его полицейский. — Садись, жди очереди.

А очередь мне только предстояло выстроить. Разумеется, продувать нарушителя порядка я буду только после маршрутизации экстренных пациентов.

— Фельдшеры скорой, можете быть свободны, — велел им я. — Этих двоих госпитализировать будем однозначно. Дальше — дело за мной.

— Хорошего дежурства, Кацураги-сан! — крикнул Нода Такео, покидая приёмное отделение.

Вот засранец! Не то чтобы я верил в приметы, но он-то, зараза, наверняка знает, что это — дурной тон!

Я включил «анализ» и принялся осматривать пациента без сознания. Сердце и лёгкие в норме, почки в норме… Ага. Нашёл! Кровоизлияние в головной мозг. У этого — инсульт! Видимо, приступ случился, когда рядом никого не оказалось. Чёрт знает, сколько он пролежал в парке без сознания.

— К этому вызывайте невролога! — крикнул я медсёстрам, указав на пациента без сознания. — И передайте, чтобы разбудили рентгенолога, ему точно потребуется компьютерная томография головного мозга.

С неврологическим пациентом я пока ничего сделать не смогу. Один вариант — направлять его в неврологию к Асакуре Джуну, капать препараты по стандарту и готовить к реабилитации. Инсульт произошёл вследствие кровоизлияния, тромбов в сосудах головного мозга нет. Удалять их не придётся, так что Цубаки я больше работы не подкину. Достаточно и того, что ему придётся всю ночь мониторить состояние Нагаты Джиро.

Я переключился на второго пациента. Мужчина с отёкшим от аллергии лицом дышал с большим трудом. Его дыхательные пути были проходимы, но сильно спазмированы. Плюс ко всему ещё и сопутствующая пневмония. Придётся прописать рекомендации по снятию аллергии и направить его в инфекционное отделение. С пневмонией в терапию класть нельзя.

— Как вас зовут? Говорить можете? — спросил я.

— Уфуфи Фуфико, — просвистел пациент сквозь отёкшие губы.

Судя по всему, и язык раздуло.

Я протянул ему лист и ручку.

— Напишите, пожалуйста, какой препарат кололи и кто вам его назначил, — попросил я.

Пациент написал то, что я и ожидал. Цефтриаксон. С него такие приступы ловят чаще всего. Только назначивший врач должен был обязательно поинтересоваться насчёт аллергического анамнеза.

Странно и то, что ему позволили колоть антибиотик самостоятельно. Обычно с такой пневмонией пациентов госпитализируют сразу.

На второй вопрос отвечать он не стал, лишь виновато посмотрел на меня.

Ага, всё ясно. Никто ему его не назначал. Купил на чёрном рынке фарм-препаратов. А такое в Японии очень распространено из-за отсутствия аптек. Все препараты здесь продают строго по рецепту врача, тем более — антибиотики.

— Уколите ему супрастин и вызывайте инфекциониста. К его приходу сделаем рентген лёгких и возьмём мазки на вирусные инфекции, — раздал указания я, а сам уселся за стол и принялся расписывать план лечения аллергического отёка для инфекционного отделения.

— О, Кацураги-сан! — услышал я до боли знакомый голос сонного Асакуры Джуна. — Да вы присоединились к нашей бравой команде дежурантов, как я посмотрю?

— Асакура-сан, — я взглядом указал на больного. — Подозрение на острое нарушение мозгового кровообращения. Скорее всего, геморрагический инсульт.

Мои подсказки упростят Асакуре диагностику заболевания. Главное, чтобы он не начал сыпать вопросами о том, как я с ходу отличил кровоизлияние от инфаркта мозга.

— Ох, так и думал, что приёмное отделение сегодня поспать мне не даст, — вздохнул Асакура Джун и принялся осматривать пациента.

— Всё, везём на КТ! — сказал он санитарам.

— Направления уже готовы, держите Асакура-сан, — я протянул неврологу бумаги.

— Быстро и эффективно! — улыбнулся невролог. — Вы не перестаёте удивлять, Кацураги-сан.

Инсультника забрали в неврологию, я с облегчением выдохнул и услышал продолжение песни.

— То ли туман, то ли облако, — напевал мужчина, который сидел между двумя полицейскими, — благоухает под утренним солнцем…

Пока возился с пациентами, уже и забыл, что сюда привезли этого товарища. Что ж, а теперь начнём самое интересное.

Инфекционная бригада забрала пациента с пневмонией, медсестра передала им написанные мною назначения, а в это время моя вторая помощница начала запускать алкотестер.

— Ну что, господа, подводите нашего клиента сюда, — попросил я полицейских.

Пока мужчину вели ко мне, я начал заполнять его паспортные данные. Аидзава, сорок пять лет.

— Аидзава-сан, согласны на освидетельствование? — спросил я.

— А чего бы и нет? — промямлил он.

Ситуация мужчину, похоже, забавляла. Но спросить разрешение я был обязан. В приёмном отделении стоят камеры, и если впоследствии гражданин захочет подать в суд на тех, кто проводил освидетельствование, могут возникнуть вопросы, почему оно проводилось без согласия.

Хотя отказ по закону приравнивается к добровольному признанию алкогольного опьянения, так что смысла в подтверждении согласия или отказа я никогда не видел.

— Тогда приступим, — сказал я. — Для начала подуйте в трубку алкотестера до окончания звукового сигнала.

— А он мне песенку споёт? —