Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца Страница 7

Он коснулся пальцем шрама на щеке.

-И тут опять весть: не пришѐлся герцог по нраву нордийцам. Захотели они его дом

в Шипе спалить, да вместе с домом спалили свои верфи и флот, что стоял уже готовый к

нападению на северные земли. После этого нордийцам и пришлось заключить с нами

договор о посольствах, чтобы нельзя было незаметно войну подготовить.

Молодой человек усмехнулся:

16

-Хоть какая-то польза от этого изменника. Только из-за чего нордийцам захотелось

его убить?

-Да в том-то, Кор, и загвоздка. С чего было убивать первого претендента на

геммский престол перед самым нападением? Тем более, что свою преданность нордийцам

и враждебность дому Хайков он уже доказал. Не мог же он вдруг снова стать сторонником

Геммы. Я знал Парна как твѐрдого человека: сказал - значит сделал. А здесь - такие

метания… Не в характере герцога они. Чисто по-человечески жаль его. Столько хорошего

мог совершить, а вместо этого развязал междоусобицу похлеще, чем Дарк во времена

короля Артура.

-Ну, парень, не поминай меня лихом!

Седоватый лохматый кузнец припечатал свою лапищу к спине юноши, широко

улыбаясь в курчавую бороду. Ради проводов он на полчасика ушѐл из кузницы, оставив

там следить за горном нового подмастерья. Порывшись в карманах, он вытащил что-то

завернутое в тряпицу.

-Вот. Думал, думал, что тебе подарить... Ты хоть и сам себе всѐ отковал, но запас

тоже не помешает. В сапог, если что, сунешь, может, когда и пригодится.

Мастер развернул, наконец, тряпицу, в которой лежал добротно сработанный

метательный нож.

-Да что ты благодаришь? -расхохотался он басом. -Я же его по твоим рецептам

ковал. Учился! Это я тебя благодарить должен, что меня на старости лет кое-чему

надоумил.

Работать в кузнице было тяжеловато для шестнадцатилетнего паренька. Спустя

неделю после того, как Эрг попал в полутѐмное жаркое помещение, кузнец удивленно

высказал старосте, зашедшему проверить дела:

-Я думал, он через час работы ноги протянет, а он ничего, жилистый оказался.

Постучит кувалдой-то, а как передохнуть, - пот вытрет и бегом руки над огнѐм греть.

Надо же, от такой работы мѐрзнет! -загоготал он, ничуть не смущаясь Эрга.

-Ты не умори его, -ревниво предупредил Донито.

-Да я же говорю: он жилистый.

-Всѐ равно. И жилистый с непривычки надорваться может.

Ещѐ через месяц довольный кузнец похвастался подмастерьем.

-Ну и чутьѐ у него на нагрев! Скажет: пора, - так оно и есть. Я сперва проверял на

разных сталях. Не-е! Надежно! Я уж и проверять бросил.

-Смотри, если что не так, я не с него, а с тебя шкуру снимать буду за то, что

проглядел! -пугал Хозяин.

А Эргу нравилась работать в кузне с еѐ мелодичным перезвоном металла, яркими

отблесками горна, звѐздами раскалѐнной окалины. Его манил к себе огонь, а работа с

металлом доставляла истинное удовольствие. Он чувствовал себя при этом творцом, немного волшебником, который своими руками превращает бесформенный кусок металла

во что-то полезное людям. Но самую большую радость доставляла работа, когда вещь

получалась не только полезной, но и красивой. Эрг готов был возиться над каждой

безделушкой часами, лишь бы она, выйдя из рук, радовала глаза. Именно таким подходом

к делу юноша заслужил уважение не только местных жителей, но и старого кузнеца.

За два года тяжѐлой работы он окреп, возмужал, раздался в плечах. Сохранив

гибкость тела, поддерживаемую ежедневными занятиями, как приучил его Исповедник, Эрг обрел мощь настоящего богатыря. Сила кузнеца вместе с острым умом, отточенным

стараниями Исповедника Пита, сделали его первым среди сверстников, которые

предпочитали советоваться с ним вместо того, чтобы задирать молчаливого и незлобивого

товарища. Тем более, что в нѐм неожиданно для всех (кроме Исповедника) открылся

настоящий талант.

17

Как-то кузнец отлучился по делу, оставив Эрга за себя. Тот от нечего делать

выковывал гвозди, когда к кузнице подъехал один из стражников господина Донито. Ему

требовалось сварить сломавшийся меч. Повертев в руках обломки, Эрг долго качал

головой. Сталь оказалась твѐрдой, но очень уж хрупкой.

-Верно, хрупкая, -поддакнул стражник, -Но если мягкую взять, меч, конечно, не

сломается, но гнуться начнет и затупится быстро. Вот если бы сделать так, чтобы он

одновременно был и твердым, и мягким...

В голове Эрга что-то вспыхнуло, зазвенело в ушах, и перед глазами поплыли

разноцветные круги. Так, что он от неожиданности схватился за наковальню. И в памяти

тут же всплыли какие-то неведомые ранее слова: «Япония», «самурай», «нинзя»... Они не

говорили ему ничего, кроме того, что он ЗНАЕТ их, и знает давно, задолго до своего

рождения, знает, что ему сейчас нужно сделать.

«Завтра схожу к Учителю», -промелькнуло в голове, и молодой человек уверенно

сунул обломки в горн.

Стражник скептически поглядывал, как Эрг вытянул обломок с рукоятью в

длинную ленту, раза в три тоньше первоначальной, а потом принялся сваривать еѐ с двумя

накладками из мягкого железа.

-Ты уверен, что этим можно будет сражаться? -усмехнулся он, когда юноша

приступил к закалке.

-Поживѐм - увидим, -отрезал тот и, остудив клинок, рубанул им для проверки по

толстенному железному пруту, лежавшему на соседней наковальне.

Стражник только крякнул от неожиданности. А после заточки меч смог рассечь и

волос.

Исповедник внимательно выслушал Эрга и улыбнулся одними глазами.

-Ты прав, сынок. Это те знания, о которых я говорил тебе. Знания твоих родителей, что они передали тебе перед самой смертью. Они будут всплывать в твоей памяти ещѐ

долго, может быть, всю жизнь, но всегда в тот момент, когда ты в них нуждаешься.

Только позволь предупредить тебя: не насилуй свой мозг бесполезными попытками

вспомнить что-то специально. Всѐ придѐт само собой. Не торопись узнать то, что тебе ещѐ

не нужно. Такое легко забудется.

-Но почему, Учитель? Почему я вспомнил опыт, знания оружейников древности,

что меня не очень-то и волновало, а того, кем были мои родители, вспомнить не могу?

Ведь мне это не даѐт покоя всю жизнь. И почему мне нельзя даже спрашивать об этом?

Старик сокрушенно покачал головой:

-А я-то считал, что ты умеешь терпеть...

-Поймите, Учитель, я не хочу многого. Если мне объяснят почему, мне не так

трудно будет томиться в неизвестности.

Колдун пристально поглядел в глаза своего ученика, и тот не выдержал

пронзительного взгляда, опустил голову.

-Верно, я не всѐ рассказал Вам. Я вспомнил... Нет, я ЗНАЮ, что от моего отца

осталось рыцарское снаряжение. И что он хотел видеть во мне свою смену... Это всѐ, если

не считать того, каким должно быть это оружие и снаряжение...

Исповедник удовлетворѐнно кивнул.

-Ищи ответы на свои вопросы сам. И вовсе не потому, что твоя память, - это ещѐ и

память твоих родителей, а потому что ты не хочешь помнить истин, усвоенных ранее.

-Но, Учи...

-Ищи ответы на свои вопросы в себе и не торопись, -оборвал гостя старик.

-Какое оружие? Что за фантазии? -попытался отмахнуться Марс Донито, но не смог

выдержать пристального взгляда приѐмыша и, торопясь, словно опасаясь не успеть, 18

рассказал Эргу, вытащившему на белый свет своѐ наследство, всю краткую историй

явления в деревню и смерти его родителей.

Глядя на задумчивого юношу, обложившегося вещами, староста с опаской

поинтересовался:

-Что ты теперь будешь делать?

А услужливая память уже вынула из своих недр слова Исповедника: «Он сам

найдет свой путь».

Эрг пожал плечами:

-Для начала примерю и посмотрю, что нужно привести в порядок.

Старик Донито сам привел парня к своим стражникам и дал им указание обучить

Эрга основам владения оружием.

-Что, тебя тоже Хозяин решил в стражи определить? -покровительственно

похлопал его по плечу Джафар, давний товарищ по играм, отец которого, прослуживший

в страже всю жизнь, с согласия старосты готовил сына себе на замену.

Кроме Джафара у стражников обучались ещѐ двое ребят примерно одного с Эргом

возраста, уже почти год готовившихся к вступлению в стражу прииска.

Вакансии на службу появлялись редко, и молодежь трудилась в поте лица, чтобы

при случае иметь как можно больше шансов. Наставник, выставивший Эрга на пробный

бой с Джафаром, лишь кратко объяснив приемы владения мечѐм, ожидал, что новенький

получит хорошую трѐпку. Так оно и шло первые две-три минуты. Но потом что-то

неуловимо изменилось, и Джафар, неожиданно для себя, из лениво нападающего эксперта

превратился в усиленно обороняющегося дилетанта.

-Это талант, -коротко констатировал стражник, -Он нутром меч чует. Если