Джо Хилл - Газу Страница 7

- У него получилось! - заорал Лемми и поднял руку – «дай пять». Винс не дал. Накликаешь. Кроме того, пацану предстояло еще свернуть на Шестое. Если с ним что и случится, то именно там.

Время шло. Звук моторов усилился. На второй минуте они уже видели клубы пыли, вздымающиеся над ближними холмами. В просвете между двумя холмами солнце блеснуло на хроме. На мгновение показался Гон, почти лежащий на руле, длинные волосы развевались на ветру. Через секунду он исчез, а в просвете промелькнула фура, плюясь дымом из труб. Надпись «ЛАФЛИН» на борту исчезла, погребенная под толстым слоем грязи.

Винс ударил по стартеру «Вулкана» и мотор ожил. Выжал газ, и рама начала вибрировать.

- Удачи, Кэп, - сказал Лемми.

Винс открыл было рот, чтобы ответить, но его захлестнули такие неожиданные и сильные эмоции, что дыхание сперло. Поэтому он просто благодарно кивнул Лемми и тронулся в путь. Лемми не отставал. Он, как всегда, прикрывал его.

Разум Винса превратился в компьютер, пытаясь просчитать скорость и расстояние. Все должно быть рассчитано точно. Он ехал к перекрестку на пятидесяти, снизил до сорока, затем снова выжал газ, как только показался Гон. Тот обогнул заросли перекати-поля, и пару раз его мотоцикл даже оказывался в воздухе, подпрыгивая на кочках. Фура мчалась не больше, чем в тридцати футах от него. Приблизившись к перекрестку, где дорога из Кумбы снова соединялась с главной, Гон сбавил скорость. Не мог не сбавить. Лафлин тут же рванул вперед, пожирая разделявшее их расстояние.

- Сделай этого ублюдка,- закричал Винс, зная, что за ревом грузовика Гон его не услышит. И все равно он крикнул еще раз:

- Сделай его! Не тормози!

Дальнобойщик рассчитывал ударить «Харлей» в заднее колесо, выведя его из равновесия. Байк Гона ворвался на главную дорогу, слегка запнувшись. Гон резко наклонил влево, удерживая руль кончиками пальцев. Он выглядел как трюкач-наездник на тренированном мустанге. Нефтевозу так и не удалось задеть заднее крыло, его морда нашла лишь воздух там, где за секунду до этого было заднее колесо «Харлея»… но поначалу Винс подумал, что Гон все равно потеряет управление и не удержится в седле.

Он удержался. Его отнесло по дуге к дальнему краю Шестого шоссе, так близко к обочине, что из-под колес взметнулось облако пыли. И вот он уже несется в сторону Шоу Лоу.

Фура ушла в пустыню на разворот, гремя и подскакивая на выбоинах. Водитель переключал передачи так быстро, что машина ходила ходуном, из-под колес вырывались клубы пыли, накрывая синее небо белой пеленой. Оставив за собой глубокие следы и истерзанные заросли полыни, фура выкатила на дорогу и продолжила погоню за сыном Винса.

Винс тронул левую рукоятку на руле, и «Вулкан» сорвался с места. Малыша на руле бешено мотало из стороны в сторону. Теперь наступала самая легкая часть. Она, возможно, убьет его, но все равно она легче в сравнении с бесконечными минутами, которые он и Лемми провели в ожидании, пока не услышали мотор Гона на фоне рева ЛАФЛИНА.

Его окна будут закрыты, ты знаешь. После того как он проехал через всю эту грязь.

Это было не в его власти. Если водила закрылся в кабине, Винс разберется с этим, когда придет время.

Осталось недолго.

Грузовик шел на шестидесяти. Он мог ехать гораздо быстрее, но Винс не собирался дать ему переключить Бог знает сколько передач и позволить Маку достигнуть сверхсветовой скорости. Для одного из них все закончится. Возможно для него, но эта мысль его не пугала. По крайней мере, он выиграет для Гона время, а, получив фору, Гон легко доберется до Шоу Лоу. Но больше, чем о защите Гона, Винс думал о том, что весы надо уравновесить. Он никогда не терял товарищей так быстро: шестеро из Племени погибли на участке дороге меньше, чем в полмили. Он снова подумал о том, что нельзя так поступить с чьей-то семьей и преспокойно уехать.

Внезапно Винс осознал, что, возможно, Лафлин действует, исходя из тех же соображений… возможно, поэтому, он связался с ними при шансах на успех один к десяти. Он связался с ними, не зная, были ли они вооружены, давя по двое и по трое, плюя на то, что каждый сбитый байк мог стать для фуры причиной аварии - был «Мак», а стал огненный нефтяной шар. Это было безумие, но безумие не необъяснимое. Винс перестроился на встречку и начал сокращать дистанцию, пока до фуры не осталось совсем чуть-чуть. И тут он увидел нечто, подводящее итог этому кошмарному дню и объяснявшее все происходящее простыми словами. На бампере была наклейка. Она была грязнее указателя на Кумбу, но оставалась читаемой.

ГОРДЫЙ ОТЕЦ ОТЛИЧНИЦЫ ИЗ КОРМАНА!

Винс поравнялся с грязным грузовиком, увидев в зеркало заднего вида, как в кабине что-то шевельнулось. Водитель его заметил. В ту же секунду Винс увидел, что окно, как он и боялся, было закрыто.

Грузовик стал сдавать влево, заезжая передними колесами за белую разделительную полосу.

На мгновение у Винса появился выбор: сдаться или ехать дальше, а потом компьютер в голове сказал ему, что время выбора вышло, что даже если он затормозит, рискуя перевернуться, последние пять футов цистерны размажут его по левому ограждению, как муху.

Вместо того чтобы отступить, он увеличил скорость. Левая полоса все ужималась, фура все сильнее прижимала его к блестящей стальной ленте на уровне колеи. Он сдернул вспышку с руля, разрывая петлю, зубами сорвал изоленту с чеки. Обрывок петли беспрестанно бил его по щеке. Чека начала стучать по перфорированному боку Малыша. Солнце зашло. Теперь Винс был полностью скрыт тенью фуры. Ограждение было всего в трех футах от него, до надвигающегося справа борта фуры было не больше, и она все приближалась. Винс добрался до сцепки между цистерной и кабиной. Теперь он мог видеть только голову Гона, остальной обзор закрывал грязно-коричневый капот. Гон не оглядывался.

Он не думал, что будет дальше. Не было ни тактики, ни стратегии. Просто его срано-дорожное нутро прорвалось наружу, шля весь мир на хер, как и всегда. А для Племени, собственно говоря, это был единственный смысл существования.

Когда фура приблизилась для последнего смертельного удара, не оставляя ему места для маневра, Винс поднял правую руку и показал водителю средний палец.

Он поравнялся с грязной кабиной грузовика. Стало быть, прикончить его должна она.

Внутри что-то шевельнулось - загорелая рука с татуировкой морской пехоты. Мускулы на руке напряглись, и окно втянулось в паз. Тут Винс понял, что хотя кабине уже полагалось смести его с трассы, она остается на месте. Водитель сделает это, конечно, но только после того, как достойно ответит. «Возможно, мы даже служили в соседних частях», - подумал Винс. - «В долине А-Шау, где дерьмо пахнет слаще».

Окно было открыто. Высунулась рука. Она начала складываться в ответном жесте, но затем остановилась. Водитель понял, что в руке, показавшей ему средний палец, что-то было. Винс не дал ему время обдумать это, и лица дальнобойщика он так и не увидел. Все, что он увидел: татуировка «Лучше смерть, чем бесчестье». Хорошая мысль, а как часто нам выпадает шанс дать кому-то то, что он хочет?

Винс поймал чеку зубами, рванул её, услышал шипение какой-то химической реакции и забросил Малыша в окно. Ничего сверхъестественного - всего лишь легкий бросок. Он был подобен волшебнику, который выпустил голубя из руки, в которой, казалось, за минуту до того был зажат простой носовой платок.

«Теперь можешь давить, - подумал Винс. - Давай закончим все правильно».

Но грузовик вильнул в противоположную от него сторону. Винс был уверен, что грузовик бы непременно вернулся, если бы на то было время. Это был всего лишь рефлекс: Лафлин пытался увернуться от брошенного в него предмета. Но этого было достаточно, чтобы спасти Винсу жизнь, поскольку Малыш сработал до того, как водитель выровнял курс и смел Винса Адамсона с пути.

Кабину осветила вспышка настолько яркая, что казалось, сам Господь спустился с небес, чтобы щелкнуть фотоаппаратом. Вместо того, чтобы дернуться влево, Лафлин свернул вправо, выехав на свою полосу, а потом и за неё. Кабина ударилась в правое ограждение, выбив сноп искр, вызвав огненный дождь из тысячи фейерверков. Винс ошалело подумал о Четвертом июля: Гон снова ребенок, сидит у него на коленях, глядит на красные вспышки салютов, их огни отражаются в его восторженных глазах.

Фура прорвала ограду, как будто она была из фольги. ЛАФЛИН начал скатываться с насыпи в наполненный песком и сорняками овраг. Колеса застряли. Грузовик накренился. Цистерна проехала вперед и протаранила заднюю стенку кабины. Винс почти ничего не увидел, потому что пронесся мимо места происшествия прежде, чем успел нажать на тормоза и остановиться, но Лемми увидел все. Увидел, как кабина с цистерной складываются в букву «V» и разделяются; как цистерна первой катится вниз, а через пару секунд за ней падает кабина; как цистерна разлетается и взрывается. Она превратилась в огненный шар, из которого повалили клубы черного маслянистого дыма. Кабина прокатилась мимо нее, переворачиваясь, превращаясь в бессмысленную бурую груду лома. Зубья погнутого металла поблескивали на солнце.