Биоэффект - Аллесий Страница 7

— Плохо всё, братцы…

— А куда идти-то?! К монастырю?! Так ходили все, малыми когда были! Отцы да матери повели, так чем кончили все?! — воскликнул кто-то крикливый.

— Да… стоило только отцу пана нашего нас передать, так сынок его сразу…

— Тихо ты, окаянный! Ты чего говоришь такое, ирод! — шикнул на сказавшего ещё один мужчина, достаточно уже преклонного возраста.

— А делать-то чего будем? Не даст пан молодой воли, ой не даст! И к монастырю нельзя…

— В лес пойдём! — решительно, как на духу, рубанул крепкий старик, до сего момента молчавший. Установилась оглушительная тишина.

— Как, в лес? — озвучил кто-то вопрос. — Нечесть же тама! Остап вона, приходил, две весны тому назад… увести хотел нас! Дядька Остап, который когда я мальцом был, сгинул в лесу ентом!!! Да Боже сохрани…

— А у тебя другая мысля есть?! — строго посмотрел на запротестовавшего старик. — Знаю я всех этих панов! Не люди мы для них. Скот… уж поверьте, долго на свете живу. Нету у нас иных путей, окромя как батюшку лешего о защите просить. Иначе с голоду помрём. Не вы, так мы, старики, да дети малые! Худо нынче стало. Нет нам другого хода.

— Не пойду я к нечисти этой! И жену не пущу!!! — воскликнул кто-то.

— Ну так и помирай тут! — рявкнул самый крепкий из здесь стоящих. — Прав ты, староста. Ой, как прав. Я с тобой пойду, и семья моя. Нет нам тут жизни больше. Лучше уж под нечистью, чем под паном таким! Тьфу… — сплюнул мужчина.

— Кузьма, ты это… словами-то не кидайся. Знаем мы, дитятко почило, да токмо и боженьку предавать нельзя, позаботится он о доченьке твоей…

— Хватит!!! Дочка, сын, потом опять дочка… а следующий кто?! Нет уж! Пусть пан подавится, а я под ним не останусь!

— По домам идите, — прервал спор староста. — Завтра с утреца пойдём. Как рассвет настанет, так сразу и уходим. Отоспитесь на дорожку, да скарб свой соберите. Кто не желает, здесь пусть остаётся, да токмо не завидую я вам.

Сказал, как отрезал. Деревенские потихоньку потянулись из дома.

* * *

— Остап, — я был в теле, которое выглядело точно также, как и то, в котором я ранее разговаривал с молодым Лешим в его голове. — Пойдём.

— Что случилось? — спросил он меня, пока мы шли по лесным тропинкам.

— Люди какие-то. Много. А верстах в трех за ними ещё люди, но конные. Воины.

— А первые? Крестьяне? Сбежали, наверное. А вторые — это пан за ними гонится.

— Да. Первые ужасно измождённые. Вторые как раз говорят о сбежавших скотах, не понимающих милости пана. Гм… если я правильно понял, то погоней командует старый пан, а вместе с ним едет его сын, которому старый передавал твою бывшую деревню. Ну, ты помнишь тот случай.

— И чего делать будешь?

— А и не знаю пока что. Встретиться бы надо.

Успели мы как раз вовремя. Крестьян нагнали на весьма крупной полянке, полукруглом окружили, когда появились мы.

— Эй! Вы кто ещё такие? — крикнул кто-то.

— А тебя головы не лишить, смерд? — холодно спросил я так, что перекрыл все звуки на поляне и нас услышали все. — За наглость такую с хозяевами этих мест.

— Кто ты такой? — вышел вперёд спешившийся мужчина. — Я пан в этих землях и лес этот тоже мой.

— То-то я смотрю, ты тут суд вершить собрался. Огорчу тебя, пан, не твой этот лес, а мой. И твоим он никогда не был.

— Нечисть лесная! — выкрикнул вдруг испуганным голосом кто-то из крестьян, а ещё один его поддержал:

— Остап же это рядом! — в установившейся тишине, второй голос было прекрасно слышно всем. — Дядька Остап, который лешим стал! Как же так-то, я ж думал, что сплетни всё…

— Леший значит? — спросил пан, внимательно смотря в мои глаза и оглядывая мои зелёные волосы. Мы с Остапом были похожи, наверное, на стоящих перед нами людей, как эльфы похожи на троллей. Кожа гладкая, слегка зеленоватая. Рост превышал средний на данное время, а мускулатура была видна невооружённым глазом. Зелёные волосы и глаза, а так же чуть заострённые кончики ушей дополняли образ. Стоящие же перед нами… шрамы, грязные и потные лица, спутавшиеся волосы, обросшие подбородки, странного вида одежда…

— Так что ты решил, пан? Сам уйдёшь, али мне лес поднять?

— Да чего мы слушаем эту нечесть?! — воскликнул молодой пацан, вида лихого и придурковатого. — Нас тут двадцать воев, а этих иродов двое только!

В противовес ему раздался мощнейший синхронный волчий вой, а потом рёв множества животных с разных сторон.

— Неправильно сказал, малец. Это вас тут всего двадцать, а за нами волки, медведи, кабаны, деревья, змеи и птицы, сила лесная. Не захочу я коли, так и не выйдете вы отсюда живыми, — также холодно продолжил я.

— Мои это крестьяне, сбежали они от меня, — достаточно вежливо начал пан, подняв руку и тем самым приказывая всем молчать. — Позволишь ли ты мне вернуть их?

— Были твоими, пан. Когда они в лес мой вступили, то мёртвыми для всех стали. Нету их больше. Хотя… — я чуть театрально оглядел сжавшихся изможденных людей. — Коли захочет кто к тебе вернуться, то отпущу. А кто хочет здесь остаться, то пусть тебе крест свой отдаст. Не место ему тута.

— Да как же можно-то… крест отвергнуть… — пробормотал кто-то. Пан нахмурился и оглядел съёжившихся крестьян. Некоторые назад к нему проковыляли, а вот остальные… собрались кучкой, пошушукались, а потом один вышел и, трясясь, прожил к ногам бывшего господина крестики.

— Всё, пан. Теперь можешь идти с миром.

— Несправедливо получается, — начав было оборачиваться, да так и не обернувшись до конца, снова заговорил местный феодал. — Ты у меня людей моих забрал, а сам ничего и не отдал. Недостойно это хозяина.

— Вот как? — я задумался. “Портить отношения с паном глупо, так что в чём-то он и прав, м-да… дилемма. Хотя…” Я подошёл к ближайшему дубу, ветка которого сама наклонилась ко мне. Срываю жёлудь, который у меня в кулаке напитывается моей же кровью, в спешном порядке набирая питательные элементы и увеличиваясь в размерах втрое. — Держи, пан. Посадишь у себя, будешь поливать каждый день. Это и есть моя плата. А коли сочтёшь малой, так уж прости, недостоин ты, значит, моей дружбы, — повертев в руках жёлудь, мужчина молча сунул его в карман.

— Отец, и