Возвращение Безумного Бога 4 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок Страница 7

— К черту ваши инструкции! — рявкнул я, — Вот серьезно, мне сейчас не до инструкций.

— Мы очень сожалеем, — печально произнес Лебедев, — Если вы позволите, то я…

— Ни капли не сожалеем, — оскалился Волков. Он тоже был крепкого телосложения, хотя и пониже Громова, — Вы вообще верите в эту чушь? Какие еще дочери? Княжичу Безумову восемнадцать лет, когда он успел? Не знаю, что это за твари… — он бросил презрительный взгляд на мирмеций, — Но вся эта история пахнет очень плохо…

— Очень плохо пахнет из твоего рта, скот, — процедил я, глядя прямо на него.

— Что ты сказал? — он резко повернулся ко мне, ярость исказила его и без того острые черты лица.

Громов зыркнул на Волкова и положил ему руку на плечо.

— Здесь опасное место, вокруг монстры, — сказал виконт, — А ситуация неоднозначная. Не разжигай.

Тот ухмыльнулся и демонстративно руку стряхнул. На меня он смотрел таким взглядом, словно хотел сказать: «Ты поплатишься за эти слова».

Я ответил взглядом: «Скоро твоя голова надолго застрянет между твоих полужопий».

— Ваша Светлость, — мягко произнес Лебедев, встав между нами, — Позвольте мне осмотреть раненую. Возможно, я смогу помочь.

Я колебался. С одной стороны, этот человек был виновен в ранении Перчинки. С другой — он действительно мог помочь…

— Хорошо, — наконец кивнул я, — Но учтите — любое неверное движение, и вам конец.

Лебедев склонился над Перчинкой, осторожно осматривая рану. Его руки засветились мягким зеленоватым светом.

— Хм… любопытно, — пробормотал он, — Никогда не видел подобной анатомии. Впрочем, у людей, которые подверглись воздействию Аномалий, это обычное дело… Но я могу помочь.

Он принялся за работу, и я увидел, как рана на груди Перчинки начала прямо на глазах затягиваться. Дочь облегченно выдохнула, боль явно отступала. Да, Лебедев очень хорош в целительстве, это стоит признать.

— Спасибо, — неохотно произнес я, когда Лебедев закончил.

— Не за что, княжич, — кивнул целитель, — Теперь, может быть, вы объясните нам, что здесь происходит? Как вы оказались в этом странном Разломе? И кто эти… существа?

Я вздохнул. История предстояла долгая…

— Для начала, это мои дочери — Перчинка, Сахаринка и Вафелька, — начал я, — Они мирмеции — существа, созданные мной с помощью алхимии и магии. Наполовину люди, наполовину муравьи. И да, в них течет моя кровь, так что они — часть рода Безумовых. И поэтому прошу относиться к ним соответствующе.

Я решил именно так преподнести происхождение мирмеций. В любом случае, их как-то придется легализовать, поэтому нужна какая-то история об их происхождении.

Лучше уж так чем правда. Что я их настрогал с древним аномальным существом…

Одаренные изумленно переглянулись.

— А это место, — я обвел рукой окрестности, — Это мое личное измерение. Я создал его, объединив осколки нескольких зачищенных Разломов.

— Невероятно, — выдохнул Громов, — Мы слышали, что род Безумовых славился своими алхимическими экспериментами, но такое…

— Никогда не слышал, чтобы кому-то удалось укротить Разлом до полного подчинения, — удивленно произнес Лебедев, — Даже не верится, что такое возможно…

— Чушь, — коротко бросил Волков, — Кто в это поверит?

— Да, мы многое умеем, — кивнул я, демонстративно игнорируя последнего, — А теперь объясните мне — как вы сюда попали? Я думал, что только я могу открывать сюда проходы.

Волков нахмурился:

— Мы приехали в соседний лес по вызову на открытый Разлом. Мы нашли его и зашли для зачистки, как обычно.

— И решили, что попали в очередное логово монстров, — добавил Лебедев.

— Занятно, — протянул я, — Похоже, в моем измерении образовались спонтанные разрывы. Надо будет разобраться с этим…

— Князь, — вмешался Лебедев, — При всем уважении, то, что вы делаете — очень опасно. Создание искусственных существ, манипуляции с пространством… Да, это все личные дела рода Безумовых, вы не обязаны ни перед кем отчитываться… Многие роды ведут свои собственные изыскания, имеют свои секреты, и не обязаны их раскрывать… Но всё же… это у же как-то немного… за гранью…

Я усмехнулся:

— Не учите меня жить, баронет. Изучить Разломы и научиться ими манипулировать — критически важная цель для всей Империи. Возможно, это исследование даст нам преимущество в войне с Аномалиями. Я прекрасно знаю, что делаю.

— Правда? — скептически поднял бровь Громов, — А как насчет тех тварей, с которыми мы столкнулись по пути сюда? Это тоже часть вашего… гм… плана?

Он явно хотел сказать что-то вроде: не вы ли создали этих чудовищ?

Я напрягся:

— Какие еще твари?

— Жуткие создания, — поежился Лебедев, — Похожи на помесь насекомых и демонов. Они напали на нас, как только мы здесь оказались. Сначала выглядели как безобидные зверьки, но при виде нас быстро мутировали… Это тоже ваши творения?

Я выругался про себя. Похоже, проблем в моем измерении куда больше, чем я думал… Чудища плодятся с огромной скоростью. Но я ума не приложу, откуда они тут взялись в таких количествах.

— Ладно, господа, — вздохнул я, — Похоже, нам придется объединить усилия. Нужно разобраться, что здесь творится, и устранить угрозу.

— Согласен, — кивнул Громов, — Но учтите, князь — мы будем действовать по закону. Никаких сомнительных экспериментов.

Я скрипнул зубами, но кивнул:

— Хорошо. Но и вы уясните — мои дочери неприкосновенны. Еще одна «случайная» атака, и я за себя не ручаюсь. И никакой самодеятельности — это не обычный Разлом, с которым вы привыкли иметь дело. Слушайте во всем меня.

— Договорились, — протянул руку Громов.

Я пожал ее, чувствуя, как искры силы пробегают между нашими ладонями. Что ж… посмотрим, к чему приведет этот вынужденный альянс…

— Итак, с чего начнем? — спросил Лебедев, оглядываясь по сторонам.

— Для начала нужно понять масштаб угрозы, — ответил я, — Сколько этих тварей вы видели? И где именно?

— Не меньше дюжины, — нахмурился Громов, — Они напали на нас сразу после того, как мы оказались здесь. Мы едва отбились.

— Да, эти твари чертовски быстрые и сильные, — добавил Лебедев, — И они как будто… материальны лишь частично. Обычные заклинания их почему-то почти не берут…

— Их надо бить либо максимально сконцентрированной магией, либо рассеянной, — сказал я.