Брендон Сандерсон - Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей Страница 8

Сердце Кенна заколотилось. Поблизости гибло еще одно отделение армии Амарама; люди спотыкались и падали, кричали, пытались бежать. Враги насаживали павших на копья, как свинью на вертел.

Отряд Каладина встретил противника грохотом копий и щитов. Вокруг беспомощно вертевшегося Кенна все как будто забурлило. Воцарилась неразбериха, смешались друзья и враги, убитые и убийцы, и парень стремительно терял самообладание. Так много людей метались вокруг!

Он запаниковал и попытался найти укрытие. Поблизости обнаружилась группа солдат в форме алети. Отделение Каладина. Кенн бросился к ним, но, когда кто-то повернулся в его сторону, с ужасом понял, что не узнает лиц. Это не отряд Каладина, но группка незнакомых солдат, с трудом сохранявших неровный, изломанный строй. Раненые и перепуганные, они бросились врассыпную, как только вражеский отряд оказался поблизости.

Кенн застыл, вцепившись в копье потной ладонью. Вражеские солдаты неслись в атаку прямо на него. Инстинкты требовали улепетывать, но юный копейщик видел достаточно много воинов, которых перебили поодиночке. Он должен держаться! Нужно встретить их лицом к лицу! Он не может убежать, не может...

Парень завопил и ударил копьем в бок солдата, возглавлявшего нападавших. Мужчина небрежно парировал удар щитом и воткнул собственное короткое копье в бедро Кенна. Боль была горячая — такая горячая, что заструившаяся из раны на ноге кровь казалась по сравнению с ней холодной. Кенн охнул.

Солдат выдернул оружие. Кенн зашатался, уронил копье и щит. Упал на камни, угодив в лужу чьей-то крови. Его противник — громадная тень на фоне ярко-голубого неба — вскинул копье, готовясь вогнать его прямо в сердце юноши.

А потом появился он.

Командир отделения. Благословенный Бурей. Копье Каладина словно вынырнуло из ниоткуда, едва успев отразить удар, который должен был убить Кенна. Сам Каладин возник перед новобранцем — и оказался в одиночестве против шестерых копейщиков. Он не дрог­нул. Он... напал.

Все случилось очень быстро. Каладин сбил с ног человека, который ударил Кенна. Одновременно он выхватил один из ножей, примотанных к копью. Его рука взметнулась, нож сверкнул и вонзился в бедро второго противника. Тот с криком упал на колено.

Третий нападавший замер, глядя на своих раненых соратников. Каладин оттолкнул поверженного врага и воткнул копье в живот оцепеневшему солдату. Четвертый рухнул с ножом в глазнице. Ко­гда командир успел вытащить этот нож? Благословенный Бурей вер­телся между оставшимися двумя врагами, его копье превратилось в расплывчатое пятно, и управлялся он с оружием как с окованной железом дубиной. На мгновение парню показалось, что он видит вокруг командира отделения... что-то. Какое-то искажение воздуха, словно сам ветер вдруг стал видимым.

«Я потерял много крови. Она вытекает так быстро...»

Каладин крутанулся, отбивая атаки, и последние два копейщика упали с какими-то удивленными всхлипами. Повергнув всех противников, Каладин повернулся к копейщику и опустился перед ним на колени. Командир отряда отложил копье и достал из кармана полосу белой ткани, которой плотно и умело забинтовал ногу юноши. Он действовал привычно — как тот, кому уже приходилось бинтовать десятки ран.

— Каладин, сэр! — крикнул Кенн, указывая на одного из солдат, раненных предводителем.

Противник, зажимая рану на ноге, с трудом поднялся. Через миг, однако, подоспел верзила Даллет и толкнул солдата щитом — не убил, но обезоружил и позволил похромать прочь.

Подтянулись остальные солдаты из отделения и образовали кольцо вокруг командира, Даллета и Кенна. Каладин встал, положив­ копье на плечо; Даллет вернул ему ножи, которые выдернул из поверженных противников.

— Сэр, вы заставили меня поволноваться, — заметил Даллет. — Так помчались...

— Я знал, что ты пойдешь следом, — ответил Каладин. — Поднимите красное знамя. Сюн, Коратер, вы возвращаетесь с мальчиком. Даллет, оставайся здесь. Войско Амарама продвигается в этом направлении. Скоро мы будем в безопасности.

— А вы, сэр?

Каладин бросил взгляд через поле. В рядах врага образовалась брешь, и оттуда выехал всадник на белом коне, размахивая жуткой булавой. Он был в полном доспехе, отполированном и серебристо мерцавшем.

— Рыцарь в осколочных доспехах... — выдохнул Кенн.

Даллет фыркнул:

— Нет, слава Буреотцу. Просто светлоглазый офицер. Осколочное вооружение слишком ценно, чтобы их владельцы вмешивались в обычный приграничный спор.

Каладин смотрел на светлоглазого, охваченный гневом. Это был тот же самый гнев, который испытывал отец Кенна, когда говорил о чуллокрадах, или гнев, который выказывала мать, стоило кому-то упомянуть Кусири, сбежавшую с сыном сапожника.

— Сэр? — нерешительно спросил Даллет.

— Звенья Два и Три, делаем «клешню», — жестко приказал Каладин. — Спихнем-ка светлорда с трона.

— Сэр, вы уверены, что это разумно? У нас раненые.

Командир повернулся к Даллету:

— Это один из офицеров Холлоу. Возможно, он сам.

— Сэр, вы этого не знаете наверняка.

— Как бы то ни было, это лорд-военачальник. Если мы убьем офицера высокого ранга, то обеспечим себе путешествие на Расколотые равнины со следующей группой, которую туда пошлют. Мы с ним справимся. — Его взгляд сделался отрешенным. — Даллет, ты только представь себе. Настоящие солдаты. Военный лагерь с дисциплиной и светлоглазыми, у которых есть принципы. Место, где мы будем сражаться ради чего-то в самом деле важного.

Даллет вздохнул, но кивнул. Каладин махнул своим солдатам; они бросились к нему. Даллет остался с небольшой группой воинов позади с ранеными. Один из солдат — худощавый алети с черными волосами, в которых тут и там встречались светлые пряди, отмечавшие примесь какой-то иной крови, — достал длинную красную ленту из кармана и привязал к своему копью. Потом поднял копье повыше, и лента затрепетала на ветру.

— Это призыв гонцам забрать наших раненых с поля, — по­яснил Даллет юноше. — Скоро тебя отсюда унесут. Ты храбро стоял перед той шестеркой.

— Бежать было глупо, — сказал Кенн, стараясь не думать о боли, что пульсировала в ноге. — А почему гонцы придут за нами, если на поле столько раненых?

— Командир им платит, — сказал Даллет. — Они обычно уносят лишь светлоглазых, но тех меньше, чем гонцов. Каладин тратит большую часть своего жалованья на взятки.

— Это отделение и впрямь необычное, — пробормотал Кенн, чувствуя головокружение.

— Я ж тебе говорил.

— Дело не в удаче. Дело в подготовке.

— Отчасти. Только отчасти, потому что мы знаем: если кто-то получит ранение, Каладин позаботится, чтобы его унесли с поля боя. — Ветеран замолчал и оглянулся: как Каладин и предсказывал, войско Амарама возвращалось, отвоевывая позиции.

Всадник рьяно размахивал булавой. Его личная гвардия отступи­ла в сторону, атакуя фланги Каладина. Светлоглазый развернул коня. На воине был шлем без забрала, со скошенными боками и большим плюмажем на макушке. Кенн не мог различить цвет его глаз, но знал, что они должны быть синими или зелеными, возможно, жел­тыми или светло-серыми. Это светлорд, избранный Вестниками при рождении, отмеченный, чтобы править.

Светлорд бесстрастно разглядывал сражавшихся рядом. А потом один из ножей Каладина вонзился ему в правый глаз.

Офицер закричал, падая с коня, и в этот же миг Каладин каким-то образом прорвался сквозь гвардию и ринулся на него с поднятым­ копьем.

— Ну так вот, отчасти дело в подготовке, — продолжил Даллет, качая головой. — Но в основном дело в нем. В бою он словно буря и соображает в два раза быстрее остальных. А как он иногда двигается...

— Командир перевязал мне ногу. — Кенн понял, что начинает болтать чепуху из-за потери крови: при чем тут вообще его нога? Это же пустяк.

Даллет просто кивнул:

— Он много знает о ранах. А еще умеет читать глифы. Он странный для низкорожденного темноглазого копейщика, наш командир,­ да-да. — Здоровяк повернулся к юному копейщику. — Сынок, ты должен беречь силы. Командир рассердится, если мы тебя потеряем, особенно после того, сколько ему пришлось за тебя заплатить.

— Почему? — спросил Кенн.

На поле битвы становилось тише, как будто большинство умирающих уже охрипли. Почти все вокруг были их союзниками, но Даллет все равно следил, чтобы никто из вражеских солдат не попытался напасть на раненых Каладина.

— Даллет, почему? — в нетерпении повторил Кенн. — Почему он взял меня к себе? Почему я?!

— Просто он такой. — Даллет пожал плечами. — Ненавидит саму мысль о том, что молодые парни вроде тебя, едва обученные, оказываются в бою. То и дело хватает их и тащит в наше отделение. Не меньше полдесятка ребят были когда-то как ты. — Взгляд Даллета сделался отрешенным. — Думаю, вы все ему кого-то напоми­наете.

Кенн посмотрел на свою ногу. Спрены боли, похожие на маленькие оранжевые руки с непомерно длинными пальцами, копошились вокруг, реагируя на его мучения. Они постепенно отползали, разыс­кивая других раненых. Боль утихала, нога да и все тело онемели.