Александр Комзолов - Зов Прайма Страница 8

— О-о-о, — простонал гигант, и попытался раздавить нападавшего.

Боевая перчатка взметнулась вверх и упала вниз, со свистом раскалывая воздух. Слишком медленно — человек в лохмотьях уже переместился за спину рокота и также легко прикоснулся к незащищенной спине героя. Вергилий охнул в последний раз и ничком упал на землю.

Убийца на мгновение замер над телом поверженного героя, медленно повернул голову в их с Рикой сторону и несколько секунд смотрел на них, а затем исчез.

Тяжелая дождевая капля упала Кристэну на затылок.

— Вергилий!

Алесса пронеслась мимо Кристэна, нарушая накатившее оцепенение. Рика пришла в себя первой. Она сделала первый неуверенный шаг вперед, тряхнула головой и поспешила за Алессой.

Гроза все-таки началась, окатив дуэлянта ливнем. Кристэн шагнул было к девушкам, но чуть задержался, бросив взгляд на мольберт. На незаконченной картине был изображен колодец изнутри, как будто кто-то упал в него и теперь смотрит вверх. А вверху над входом в колодец склонилась нечеткая фигура в серых лохмотьях. Краски быстро растекались, сдаваясь под напором проливного дождя.

Охота удалась, и Охотник мог вздохнуть с облегчением. Предательский шепот в голове успокоился, удалился в свою часть сознания, где смаковал новую победу.

Убить рокота было просто. Отточенные движения убийцы героев были слишком быстры для такого тяжеловеса. Сложнее было отвлечь черную пантеру, чтобы она не мешала. Эта героиня явно была более серьезным врагом, и убивать ее было бы намного сложнее — хотя бы из-за того, что ей невозможно причинить никакого вреда, пока жива ее кошка.

Но сцена была разыграна блистательно. В ней были предвкушение, обман, разочарование и — финальный аккорд — прозрение перед лицом истинного врага. Главный герой кланяется и покидает сцену. Стена из ливня стала занавесом, а гром и молния — восторженными аплодисментами.

5.

— Время пришло! Просыпайся!

Сознание медленно возвращалось к жизни. Так старый пес просыпается ранним утром, чтобы, ворча и поскуливая, встретить непрошенного гостя у ворот.

Неужели, прошла целая неделя? В твоем мире на дне колодца время не подчиняется законам. Оно подхватывает тебя и зовет вперед, как ветер несет лепестки сакуры, как ручей крохотную щепку.

Как же сложно возвращаться! Там, наедине с самим собой, в своем собственном мире все идеально. Там нет проблем и сложных решений. Есть только ты — богиня и жрица во время молитвы, королева и ее фаворит, скрипач и его скрипка, актер и зритель. И не нужен больше никто — все остальные станут лишними, нарушат хрупкий баланс и разобьют скорлупу. Мягкая колыбель, материнская утроба, дающие покой и защищенность.

— Я вернулась, учитель.

Старик кивнул, поглаживая ухоженную белую бороду, и жестом указал на стоящий у ее ног поднос с чашкой чая и пузатым раскрашенным чайничком.

— Наш последний урок еще не закончен и тебе нужно подкрепить силы, — сказал он. — Пей.

Ученица послушно взяла в руки чашку и поднесла к губам. Старый учитель внимательно следил, как она сделала два больших глотка. Горячий чай больно обжег горло, но сейчас она была рада этой боли. Приятно было ощущать это забытое чувство, присущее жизни.

— Я доволен твоей медитацией, — похвалил старик.

— Спасибо, учитель, — склонила голову в поклоне ученица.

— И в награду я отвечу на один любой твой вопрос, пока ты восстанавливаешь силы. Спрашивай, — приказал он.

Ученица ненадолго задумалась, пытаясь понять, какой именно из вопросов ее больше всего интересует. Слишком редко учитель был столь щедр на награды!

— Я хочу знать о нашей семье, — сказала она. — У вас были другие ученики? Где они сейчас?

Рука старика несколько раз сильно стиснула бороду.

— До тебя у меня было только два ученика. Всех остальных я прогнал, они не были достойными, — ответил он. — Первой была женщина. В молодости она очень походила на тебя. Была послушной и прилежной. Всегда старалась достичь совершенства, тонко чувствовала путь, который приводил ее к победе. Сейчас она повзрослела и перестала слышать себя. Ее ощущения притупились. Она все еще сильна, она все также достигает совершенства, но теперь она сомневается.

— Где сейчас моя сестра?

— Твоя сестра сейчас в Ардее правит на золотом троне. Адорния процветает под ее правлением.

Ураган из эмоций прошелся по душе ученицы, встряхивая и переворачивая все доселе неизвестные закоулки. Королева Изабель Адорнийская — ее сестра?! Вскрик удивления застрял в горле, не смея вырваться наружу. Лицо превратилось в неподвижную маску, прячущую за собой изумление.

«Контролируй свои эмоции» — вот был первый урок учителя, и они не перешли ко второму, пока ученица его не освоила. — «Чувствуй их внутри, познавай их, но не показывай. Чтобы править другими, научись править собой».

— А второй ученик? — отставляя опустевшую чашку, спросила ученица.

— Время вопросов закончено. Я вернусь через неделю.

Старик поднялся и зашагал прочь.

Рыбки в аквариуме радостно зашевелились. Предвкушая лакомство, они толкались у поверхности воды, распихивая друг друга, желая быть первыми во время раздачи корма. Совсем как ее придворные.

Изабель аккуратно насыпала в аквариум выверенную порцию корма.

— Спасибо, что разрешила воспользоваться королевской Итералией, — поблагодарил развалившийся в глубоком кресле Раэль.

Лорд сидел в кресле боком, закинув ноги на подлокотник.

— Ты же знаешь, я ни в чем не могу тебе отказать, — Изабель улыбнулась, и хотя она стояла к Раэлю спиной, она знала, что лорд почувствует ее улыбку.

Только Раэлю из Даэр-лиена дозволялось так вальяжно вести себя в ее кабинете, и то только при отсутствии посторонних.

— Так что же у тебя все-таки случилось?

Изабель вернулась к рабочему столу, но не стала садиться за него — это выглядело бы слишком официально — вместо этого она присела на его краешек.

— Ты слишком подозрительна, моя королева, — рассмеялся Раэль. — На этот раз общеизвестная версия является также и правдивой. На моих героев действительно напал убийца — отвлек пантеру, убил рокота и сбежал. Я уверен, все это уже написано где-то в твоих бумажках.

— И все это на глазах у Рики. Как она?

— Справляется, — пожал плечами Раэль, — волнуется за Вергилия. Я отправил его домой, чтобы он ее успокоил.

— Я этого так не оставлю, — пообещала Изабель, — мне уже докладывали о неожиданных гибелях героев в Ардее, но тогда я считала, что это лорды пытаются вовлечь меня в свою любимую игру «Кто выше заберется». Ай! Что ты делаешь?

Помимо своей воли, королева медленно поднялась в воздух, грациозно перелетела полкомнаты и опустилась на колени лорда. Изабель весело рассмеялась. Только с ним она могла быть самой собой — открыто высказывать свои мысли, не прятать неугодные свите чувства. И пусть катится старый учитель Бейриан со своими уроками — она заслужила право хоть немного расслабиться.

— Меня беспокоит Рика, — сказал лорд.

В такие моменты он всегда говорил о делах. Глаза светятся нежностью, тяжелое дыхание запускает по ее телу горячую волну, но его губы говорят о чем угодно, только не о том, что так хочется услышать. Иногда Изабель это распаляло еще сильнее, иногда злило, но никогда не оставляло равнодушной.

— Она замкнулась в доме и отказывается выходить на улицу, встречать новых людей, — продолжал лорд. — Она должна получать как можно больше эмоций, но вместо этого сидит у окна, прерываясь только на недолгие разговоры с мастерами, которых я к ней пригоняю. Ей необходима встряска.

— У тебя уже есть что-то на уме? — спросила Изабель, водя указательным пальцем по груди Раэля.

— Да. Ты ее похитишь.

— ЧТО? — королева резко отстранилась от любовника и посмотрела ему в глаза, удостоверяясь, что тот не шутит.

— Я вышлю ее из Ардеи в Даэр-лиен со слабой охраной, а ты перехватишь по дороге. Охранять ее будет один герой, так что можешь не стесняться в средствах. Подержишь в темнице пару дней, припугнешь. А потом отпустишь обратно. Скажешь, что произошла ошибка, выкрутишься, как ты умеешь.

— Но ведь мы должны зарядить ее положительными эмоциями. Вряд ли похищение и темница принесут ей радость.

— Мы должны напитать ее эмоциями, но никто не говорил, что именно положительными, — когда хотел, Раэль мог быть очень убедительным. — Радоваться жизни наша Рика как-то не спешит, поэтому я предлагаю ее немного огорчить. Неожиданная смерть Вергилия ее хорошо встряхнула, почему бы не развить успех?