Nataly - Михаил Абрамович Мильштейн Страница 9

Наконец мы натолкнулись на сообщение о том, что не так давно на небольшой станции по пути из Чикаго в Нью-Йорк поздно вечером из поезда на перрон вышла женщина в одной красной пижаме и не вернулась обратно в купе. Мы заинтересо­вались этим фактом. Нашли адвоката и послали ее на ту станцию разузнать подробности случившегося. Она выяснила следующие детали. Действительно, это была та женщина, которую мы искали. Адвокат разыскала беглянку неподалеку от станции на фер­ме, где ее приютили фермер и его жена. Американке удалось встретиться с «гостьей» из Москвы. Сказав, что она пришла от друзей девушки, наш адвокат показала письма от ее матери, ко­торые как раз к тому времени прибыли из СССР. Одним словом, она сумела расположить молодую женщину к себе. Наконец та рассказала все о своем побеге. Она решила сбежать из Чикаго по одной причине: якобы за ней началась неотступная слежка. Опа­саясь ареста, она села в поезд, но и там будто бы агенты ФБР продолжали за ней следить. Тогда она решила ночью сойти с по­езда и таким образом обмануть вражеских агентов. Короче говоря, наша новая сотрудница оказалась просто не совсем пси­хически нормальной. Обладая явно больным воображением, она решила, что все агенты ФБР только тем и заняты, что выслежи­вают ее, чтобы в конце концов арестовать. Разумного объясне­ния, почему ею должны были заинтересоваться в Федеральном бюро расследований, когда она ничего противозаконного не со­вершала, «разведчица» дать не могла.

Что же нам было делать дальше? Уже и фермер, и его жена, приютившие беглянку, были не прочь от нее избавиться.

В это время по счастью прибыл наш пароход, и мы с помощью адвоката уговорили несостоявшегося агента возвратиться в Мо­скву. Ее доставили прямо на пароход и отправили в Союз. По до­роге она пришла в себя, и в Москве принялась изображать из се­бя героя. Она пожаловалась на нас за плохое к ней отношение. Так эта юная особа отблагодарила всех тех, кто с таким трудом вызволил ее из беды. Вот какие нелепые события иногда проис­ходили в нашей работе.

1936 год был знаменателен началом гражданской войны в Ис­пании. Советский Союз однозначно выступил в поддержку сил, борющихся на стороне республиканского правительства. Фаши­стская Германия, в свою очередь, открыто поддержала франки­стских мятежников. Соединенные Штаты объявили нейтралитет и одновременно ввели эмбарго на продажу оружия воюющим сторонам в Испании.

Между тем Советский Союз, напротив, приступил к постав­кам новейшего вооружения в Испанию; кроме того, туда были направлены военные советники и так называемые добровольцы, которые принимали участие в боевых действиях на стороне рес­публиканцев против фашистских мятежников.

Совершенно неожиданно я оказался втянутым в испанские события. Началось все с крупных денежных переводов. На мое имя в различные банковские учреждения Нью-Йорка вдруг по­шли крупные суммы в валюте, исчисляемые десятками и даже сотнями тысяч долларов. Такие переводы шли, в частности, в «Чейз Нэшнл бэнк», «Нэшнл бэнк оф Нью-Йорк сити», «Ройял бэнк оф Кэнада»... И только после очередной солидной порции денежных «вливаний» я получил из Москвы депешу, в которой говорилось, что на мое имя будут и в дальнейшем поступать пе­реводы, о назначении которых мне сообщат дополнительно.

Еще через некоторое время пришли и указания Центра: заку­пить оружие, в том числе самолеты и танки, для республикан­ской Испании. Что же касается эмбарго, то мне предписывалось найти пути обхода этого самого «эмбарго». А деньги, между тем, лились как из рога изобилия. В результате на моих счетах в раз­ных банках скопилось около двух миллионов долларов. Сам этот факт свидетельствовал о большом доверии Центра ко мне. Пере­воды в основном шли из Швейцарии и, думаю, за счет испанско­го золота, вывезенного из Мадрида в нейтральные страны. Ко­нечно, такие суммы не могли пройти незамеченными, и в конце концов меня пригласил к себе директор одного из отделений «Чейз Нэшнл бэнк». Наверное, он желал лично познакомиться с новоявленным миллионером. Приглашение было передано в очень вежливой форме, и я не мог его не принять, ибо мой отказ вызвал бы подозрения.

Кабинет директора был обставлен дорогой мебелью, стены обиты ценными породами дерева. Директор оказался немоло­дым человеком представительной внешности. Он предложил мне присесть в одно из кресел, сам устроился напротив и внима­тельно, не скрывая интереса, стал в упор разглядывать меня.

Мне было неловко, потому что он откровенно разглядывал не только мою внешность, но и одежду, обувь, одним словом, все, во что я был одет. По взгляду банкира я понял, что он не очень высоко оценил мой внешний вид. Я, конечно же, старался не вы­дать своего волнения.

Завязался разговор. Первым делом директор засвидетельство­вал мне свое почтение как богатому клиенту и принес извинения за то, что потревожил меня своим приглашением. После фор­мальных реверансов, он попытался вовлечь меня в беседу, по­скольку ждал от меня каких-то подробностей или размышлений по поводу дальнейшей судьбы моего вклада. Но я многозначи­тельно отмалчивался, так как сам ничего не знал. Он, по-види­мому, пришел к определенному выводу, что я малоопытный вкладчик и поэтому в заключение сказал:

- Еще раз благодарю вас за то, что сделали правильный вы­бор, доверив свои вклады нам. Но позвольте мне напомнить вам, что деньги находятся постоянно в движении, даже если они про­сто лежат на вкладе в банке. Это движение может быть либо в сторону их увеличения, либо в сторону их уменьшения. Если вам нужен квалифицированный совет, как лучше с вашим вкладом поступить, я могу порекомендовать хорошего консультанта. Это известный в наших кругах специалист.

Я вежливо поблагодарил банкира, сказав, что подумаю над его словами и в случае необходимости непременно воспользуюсь его предложением. На этом мы расстались. Думаю, я оставил о себе странное впечатление, но, как бы то ни было, после этой встречи к каждому празднику или торжественному дню я полу­чал от него поздравления.

Тем временем из Центра стали поступать телеграммы с рас­поряжениями о переводе денег. Как правило, речь шла о не­скольких десятках тысяч долларов, которые переводились на неведомые мне счета за пределы США, чаще всего в Швейца­рию и Португалию. При переводе никаких документов предъя­влять не было необходимости. Мне также предписывалось не указывать обратный адрес. Каждый раз я давал разные и, разу­меется, надуманные адреса, которые брал наугад из телефонной книги.

Однажды при переводе денег в Португалию со мной произо­шел конфуз, который мог закончиться большой неприятностью. Дело в том, что адреса для перевода присылались из Москвы шифрованной телеграммой. Направляясь на почту для телеграф­ного перевода, я переписал на листочке бумаги улицу и фамилию адресата. Что касается столицы Португалии, то об этом я помнил и без записи. И вот я пишу адрес отправителя: столица Португа­лии - «Lissabon», будучи стопроцентно уверен в правильности написания. Сдаю уведомление о переводе в окошко, а мне отту­да девушка говорит: «Вы неправильно написали адрес». Ничего не понимая, я долго и внимательно разглядывал то, что написал, и никакой ошибки не обнаружил. Поняв, что я не вижу ошибки, она взяла из моих рук перевод и исправила в нем всего одно сло­во: вместо «Lissabon» написала «Lisbon». Здесь, у телеграфного окошка, я получил важный урок английского языка. Да, столица Португалии именно «Lisbon», а не «Lissabon». Ошибка в орфо­графии (всего-то разница в две буквы!) вполне могла стоить мне жизни. После этого случая я уже не совершал подобных промахов, и перед тем, как сделать перевод, по несколько раз проверял название городов по словарю.

Из Москвы, между тем, шли настойчивые требования о за­купке оружия и быстрейшей отправке его в Испанию, где обста­новка складывалась уже не в пользу республиканцев.

В Амторге сотрудники ГРУ Соколов-Соколенок и Вартанян имели хорошие связи среди промышленников, занимавшихся продажей оружия, на них-то и была возложена организация за­купки и отправки вооружения в республиканскую Испанию.

Закупка оружия в стране, которая официально ввела эмбарго на продажу в Испанию всех видов вооружения, - дело не только не простое, но и весьма рискованное. После консультаций с неко­торыми американцами, симпатизировавшими республиканцам, был предложен новый вариант сделок. Оружие, в том числе само­леты и танки, закупалось какой-либо латиноамериканской страной якобы для своих нужд. Затем за определенную плату (или ча­ще всего просто за взятку высокому должностному лицу в этих странах) оружие продавалось Испании. В портах одной из латино­американских стран фрахтовалось судно, которое отправлялось в путь без прямого указания пункта назначения. Погрузка оружия происходила под покровом тайны, в пути маршрут судна менялся, и корабль, груженный оружием, направлялся в Испанию. Такая операция требовала, прежде всего, больших денег. Стоимость ору­жия резко возрастала, потому что приходилось давать большие взятки. К тому же она требовала тщательной организации, ибо от­правка оружия — процесс сам по себе очень сложный, а здесь на­до было перекупить, переадресовать и скрытно погрузить оружие на судно. Наконец, вся эта операция была невозможна без особой охраны, ибо кругом сновали франкистские агенты, которые, об­наружив такое судно, могли сообщить о тайном грузе своим хозя­евам. И тогда секретный корабль вместе с его командой и оружи­ем на борту рисковал быть затопленным вражеской авиацией. Словом, это была сложнейшая задача, требовавшая тщательно продуманных действий, и без помощи представителей власти третьих стран она не могла быть осуществлена. Было решено дей­ствовать через Мексику, где агентами ГРУ были налажены полез­ные связи в высших эшелонах власти. На этом варианте и остано­вились. Моя обязанность, как я уже говорил, сводилась только к финансированию этой операции.