Макс Лукадо - Шесть часов одной пятницы Страница 9

том, что у нас уже есть.

Не много сходства между Францишеком Гайовишеком и Максом Лукадо. Мы разговариваем на

разных языках. Мы салютуем двум разным флагам. У каждого из нас разная родина. Но нас

объединяют три вещи.

К нам обоим был послан ангел, который вывел нас из тюрьмы. У нас обоих есть иудейский

Учитель, который умер вместо нас. И мы оба поняли, что то, что мы уже имеем — намного больше

того, что мы можем иметь.

ГЛАВА 7

ПОМНИ

"Вечером первого дня недели, когда ученики были вместе, и дверь была заперта из-за боязни иудеев ..." Иоанна 20:19

Церковь Иисуса Христа началась с группы испуганных людей, спрятавшихся на втором этаже в

горнице в Иерусалиме.

Несмотря на всю свою подготовку и обучение, они не знали, что сказать. Несмотря на то, что они

были с Ним три года, сейчас они... боялись. Они были трусливыми солдатами, капитулировавшими

воинами, молчаливыми глашатаями.

Самый смелый поступок, на который они способны — встать и закрыть дверь.

Кто-то из них смотрел в окно, кто-то — на стену, кто-то уставился в пол, но все они

всматривались в себя.

И они не могли этого не делать, ведь это время было временем проверки самих себя. Все их

достижения и усилия выглядели такими тщетными. Они помнили об обещаниях, которые они дали, но

не выполнили. Когда солдаты схватили Иисуса, Его последователи разбежались. Вино завета еще не

обсохло на их губах, и хлеб жертвы еще был в их желудках, когда они оставили Его.

Неужели все они хвастуны? Куда делись все обещания верности? Они остались лежать, вдребезги

разбитые, у ворот Гефсиманского сада.

Мы не знаем, куда направились ученики после того, как убежали из сада, но мы знаем, что они

взяли с собой: воспоминания. Они взяли заставляющую трепетать сердце память о человеке, называвшего себя Богом во плоти.

Они не могли вырвать его из своей памяти. Возможно, они хотели, чтобы воспоминания о Нем

затерялись среди других воспоминаний, но они не могли забыть Его. Когда они видели прокаженного, они думали о Его сострадании. Слыша завывание бури, они вспоминали тот день, когда Он усмирил ее.

Когда они видели ребенка, они вспоминали, как Он держал на руках детей. И когда они видели агнца, которого вели в храм, они вспоминали Его кровоточащее лицо и глаза полные любви.

Нет, они не могли Его забыть. И поэтому они вернулись. И в итоге, церковь нашего Господа

началась с нескольких испуганных мужчин в горнице.

______________________________________________________________________

4 Эта история взята из книги "Человек для других" Патриции Трис.

21

Вам это что-то напоминает? Две тысячи лет спустя ничего не изменилось, не так ли? Сколько

церквей сегодня спрятались и бездействуют "в горнице"?

Сколько церквей собираются вместе просто по религиозной привычке, но им не хватает страсти, чтобы выйти из горницы? Если бы не запертая дверь, то они, возможно, и вышли бы.

Бессмысленность горницы. Чуть-чуть веры и очень мало огня.

"Конечно, мы вносим свой вклад в то, чтобы благая весть распространилась по всему миру. За

последний год мы выслали десять заочных обучающих курсов. Со дня на день мы ожидаем ответа".

Вы готовы биться об заклад, что заботитесь о том, чтобы достичь Евангелием весь мир! Вы

говорите: "Каждый месяц мы посылаем 150 долларов... м-м, хорошо... этому... как там его зовут, в ...

м-м, о, я забыл место, но ... мы за них часто молимся".

"Мир жаждет! Потому это самый главный пункт в нашей повестке дня. Мы планируем

спланировать плановую сессию. По крайней мере, мы планируем это сделать".

Хорошие люди. Множество идей. Изобилие хороших намерений. Бюджеты. Собрания. Слова.

Обещания. Но, пока все это происходит, дверь остается закрытой, а история остается не

рассказанной.

Вы не отворачиваетесь от Христа, но вы и не поворачиваетесь к Нему. Вы не проклинаете Его

имя, но и не прославляете Его. Вы знаете, что должны что-то делать, но вы не знаете, что именно. Вы

знаете, что вы должны собираться вместе, но не знаете зачем.

Бессмысленность горницы. Послы за закрытой дверью, которые не знают, что делать. Что же

необходимо для того, чтобы открыть дверь? Что требуется для того, чтобы зажечь огонь? Что

требуется для того, чтобы вернуть страсть первого века? Что должно произойти для того, чтобы замок

бесполезности на наших дверях упал под ноги кое-кого из учеников, и они переступили через него?

Больше изучения? Это составляющая успешной работы? Расширить виденье? Несомненно.

Больше денег? Это крайне необходимо. Больше зависеть от Духа Святого? Истинная правда.

Но кроме всего этого, есть еще одна составляющая, без которой нельзя обойтись. Этот элемент

настолько жизненно важен, что только он уничтожит нашу никчемность и бесполезность. То, что нам

нужно, то, что выведет нас из горницы — это то, что вывело из горницы апостолов.

Представьте себе сцену: Петр, Иоанн, Иаков. Они вернулись. Они вернулись, надеясь, что еще

осталось несколько капель прощения. Они дерзнули помечтать о том, что Господь завещал им

несколько слов, оставил им какой-то план, какое-то направление.

Но единственное, о чем они не догадывались — это то, что их самая безумная мечта не была

слишком безумной. В тот момент, когда кто-то брюзжал: "Нет никакого смысла ...", они услышали

шум. Они услышали голос.

"Мир вам".

Все подняли свои головы. Все вытаращили глаза. Все разинули рты. Кто-то посмотрел на дверь.

Она все еще оставалась запертой.

Этот момент апостолы никогда не забудут: это история, которую они никогда не устанут

рассказывать. Камень гробницы не смог удержать Иисуса внутри, а стены горницы — снаружи.

Тот, Кого предали, увидел своих предателей. Что же Он им сказал? Он не сказал им: "Что за

сборище неудачников". Или: "А я вас предупреждал" Или: " Где же вы были, когда Я в вас так

нуждался?". Но Он предложил им то, чего им так не хватало, Он сказал одну простую фразу: "Мир

вам". Он предложил им мир.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой! Кто-то даже во время вознесения сказал:

"Ущипни меня, наверное, я сплю". Не удивительно, что они вернулись в Иерусалим с великой

радостью. Не удивительно, что они всегда пребывали в храме, прославляя Бога! (Лук. 24:52,53) Преображенные люди стояли рядом с преображенным Петром, когда он несколько недель

спустя провозгласил: "Пусть весь Израиль будет уверен в следующем: Бог сделал Иисуса, которого вы

распяли, Господом и Христом".

В его словах не было ни капли робости или сомнения. Петр не делал это с неохотой, но напротив

— с радостью. И около трех тысяч человек поверили его посланию.

Апостолы вдохновили целое движение. Люди стали последователями Победителя смерти. Они

не могли наслушаться и наговориться о Нем. Люди начали называть их "христианами". Христос был

22

сущностью их послания. Они проповедовали "Иисуса Христа распятого". Они делали это не потому, что им не было что рассказать, а потому, что единственное о чем им хотелось говорить — был

Христос.

Что же привело в движение апостолов? Все очень просто. Они увидели Иисуса. Они встретили

Христа. Их грехи столкнулись со Спасителем, и Спаситель победил! Что вдохновляло их? Горячее

убеждение, что именно Тот, Кто должен был бы послать их в ад, Сам отправился туда вместо них, а

вернувшись, рассказал им об этом.

Многое произойдет с ними в последующие десятилетия. Много ночей они проведут вне дома.

Они будут голодать, мокнуть под дождем, их будут побивать камнями. Кораблекрушения, удары

плетей, смертельные мучения... но память об одном эпизоде не позволяла им оглядываться назад: Тот, Кого предали, вернулся, нашел своих предателей, но не для того, чтобы покарать их, а чтобы сделать

их своими послами, не осудить их забывчивость, а дать им силу помнить. Помнить о том, что Он Тот, Кто был мертв, но воскрес, а они — виноваты, но прощены.

Вспомните о том, как вы впервые увидели Его. Вспомните о вашей первой встрече с Христом.

Вспомните себя в тот момент. Воскресшее утешение. Вновь обретенная чистота. Вспыхнувшая

страсть. Вы помните?

Я — да. В 1965 году, в среду вечером, рыжеволосый десятилетний мальчик с целым торнадо

веснушек на лице сидит на уроке по изучению библии. Я помню школьные парты с нацарапанными на

них инициалами, школьную доску, дюжину, или около того детей (кто-то слушает, а кто-то нет), полного учителя в тесном костюме, слишком обтягивающем его большой живот.

Он говорит об Иисусе. Он рассказывает о кресте. Я слышал это уже раньше, но в тот вечер я