Unknown - Lisina_Igrok_Shestoj_Znak_1 Страница 9

песка мы тоже не смогли, потому что вес его значительно превосходит размеры.

Обычная сталь, прикасаясь к нему, очень быстро покрывается ржой и

разрушается. Дерево всего за пару оборотов рассыпается в пыль. Живая

плоть… правда, мы успели попробовать только с остроухами… на вид не

пострадала. По крайней мере, за те несколько минок, на которые нам удалось

обездвижить животное, однако удерживающие его заклинания разрушились

слишком быстро.

– А с нежитью вы не попробовали? – задумчиво спросил Эннар, буквально

прочитав мои мысли и опередив меня всего на пару синов.

– Пробовали, – хмуро отозвался Гор. – Ради интереса выловили в Пустыне

несколько Тварей и поступили так же, как с остроухами. Результат

отрицательный – к нежити глыба так же равнодушна, как и к живым существам.

Хотя удерживающие заклятия разрушились на порядок быстрее.

– Что еще удалось выяснить?

Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.

31

– Немного, – неохотно признался Ас. – Мы знаем, что любые заклятия рядом с

камнем становятся слабее. Но на самих магов никакого отрицательного влияния

не оказывается. Они не теряют силы и у них не ухудшается здоровье. Страдают

только заклинания. И только те, которые так или иначе направлены на камень

или то, что находится в непосредственной близи от него.

– Какое расстояние вы считаете безопасным? – снова буквально на миг

опередил меня Эннар.

– Пока – тридцать шагов. По крайней мере, с этого расстояния наши заклятия

переставали слабеть и работали как надо.

– А нежить? Остроухи?

– Не уверен, – скривился вдруг Ас. – У нас было с собой всего три живых

остроуха. Один после эксперимента неудачно сиганул через костер и сдох от

ожогов. Второй умудрился сбежать из клетки, но был затоптан лошадьми.

Третьего Бер нашел мертвым в ведре с водой, но как его угораздило там

утопиться, никто понятия не имеет: воды в ведре было на донышке. А про

нежить ничего не могу сказать: они изжарились на солнце на рассвете

следующего дня, несмотря на то, что не так давно показывали чудеса

выживаемости почти что в полдень.

Я насторожилась.

– Это что, получается, что никто из зверюшек, кто касался камня, не выжил?

– Совершенно верно, – кивнул Ас.

– А люди? – совсем обеспокоилась я.

– С людьми порядок.

– То есть, никто не свернул себе по глупости шею, не свалился с коня и не

утоп в собственной кружке, – хмуро добавил Бер, обведя собравшихся

выразительным взглядом.

Я насторожилась еще больше.

– Но, насколько я понимаю, здесь находятся только скароны? Старшие

Кланы? И исключительно маги?

– Именно, – недовольно сверкнул глазами Изумруд и еще более

выразительно уставился на меня. – И ними ПОКА ничего нехорошего не

произошло. Но вот как именно камень будет влиять на ПРОСТЫХ людей, нам до

сих пор ничего не известно. И мне бы, например, не хотелось выяснить на чьем-

либо примере, что не-магов может постигнуть такая же незавидная судьба, как и

обычных остроухов.

Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.

32

Мы с Эннаром быстро переглянулись и, не сговариваясь, спросили: – А далеко отсюда находится камень?

– Примерно оборот пешего пути, – фыркнул Бер. – Мы бы не стали

обустраивать лагерь ближе – уже ученые. Но дорожка туда и без того

нахоженная – там кто-то специально каменными плитами ее вымостил. По ним, в

общем-то, мы то место и нашли. Огородили его, конечно, маяки выставили, но

нежити рядом с ним никакой нет – ни одна «сигналка» не сработала. А уж живых

и подавно не водится. По крайней мере, на сто шагов в окрест. Поганое

местечко.

– А… посмотреть на него можно? – осторожно уточнила я.

Черт. Если все настолько серьезно, то я, пожалуй, не сунусь туда вплоть до

возвращения Дема. Да и потом предпочту сперва у Ра-Кхкеола спросить, чем

лезть на рожон раньше времени. Не потому, что страшно, а потому, что

разумная осторожность еще никому не вредила. Идти туда, не зная, что там за

гадость такая, все равно что сунуться к логову кахгара без подготовки – сожрут

тебя и не подавятся, а ты даже мявкнуть не успеешь.

На мой вопрос Ас моментально помрачнел.

– Вот тебя-то я бы туда и на сто шагов не подпустил…

Я понимающе вздохнула.

– …но по ночам и в лунном свете надписи на нем светятся необычайно ярко, – медленно закончил брат свою мысль, и я удивленно замерла. – Шагов за сто

пятьдесят, пожалуй, можно увидеть. Если, конечно, глаз острый и Лойн

вниманием не обидел.

– Лойн – не Лойн, но Хранитель еще не жаловался, – недоверчиво посмотрела

я на Алого. – Думаешь, стоит рискнуть?

– Сто пятьдесят шагов, – так же хмуро повторил брат. – Не ближе. Под

надежным прикрытием опытного мага Разума и полусотни боевых магов. И то – лишь потому, что Гор вторые сутки не может дозваться Дема, а нашего

Изумруда с самого утра терзает какое-то нехорошее предчувствие по поводу

этого дурацкого камня.

– Мы показалось, надписи стали светиться в последнее время ярче обычного, – с крайне мрачным видом поделился своими наблюдениями Бер. – Но я ни в

чем не уверен. Может, просто луны светили слишком сильно, да ни единого

облака на горизонте не было. Но я все равно против того, чтобы туда шла Гайдэ.

Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.

33

– Хорошо, тогда я не пойду, – покладисто согласилась я, вызвав море

изумления у большей части присутствующих и, особенно, тех, кто нахально

подслушивал снаружи. – Если ты настаиваешь, что это никому не нужно.

– Да я сам не знаю, что делать! – горестно воскликнул Изумруд. – Ты же

помнишь: мои предчувствия – как искра. Если не отреагировать сразу, потом

будет пожар. Причем пострадать могут все. А сейчас мне просто кажется, что мы

чего-то не заметили. Чего-то важного… упустили какую-то деталь в этих

надписях. Ра-Кхкеол обещал явиться еще вчера, но почему-то задерживается.

Риг обещал нам магов не раньше третьего дня. Кроме них и тебя, помочь с

чтением некому. Но чем больше проходит времени, тем сильнее мне кажется, что надписи на камне горят все отчетливее. И они словно бы даже… меняются!

Не знаю. Не могу объяснить! Но я почти уверен, что нам СРОЧНО надо

выяснить, что они означают, иначе мы потом сильно пожалеем о том, что

чересчур осторожничали.

Я вопросительно обернулась к будущему супругу – без него я решать точно

ничего не буду. Тем более такие вещи, которые напрямую касаются нас обоих.

– Что скажешь?

Эннар пристально посмотрел в ответ и лишь спустя долгую… просто

невероятно долгую и полную крайне напряженного молчания минуту очень тихо

ответил:

– Не знаю. Но чутью Бера доверяю. И постараюсь прикрыть тебя всеми

силами, что у нас есть.

Вот оно как…

Я на какое-то мгновение едва не растерялась.

Честно говоря, я ждала от него иного ответа. Ведь мы так мало пробыли

вместе. Слишком сильно еще зависели друг от друга. Постоянно опасались

задеть неосторожным словом, стремились избавляться даже от малейшего

непонимания, чтобы потом оно не вылилось в нечто более серьезное. Зная о

том, к чему с годами приводят даже крохотные ростки недоверия и сомнения, мы

берегли друг друга так, как, наверное, делают все влюбленные, ревностно

хранящие недавно вспыхнувшее чувство. Всю нерастраченную, накопленную за

время одиночества нежность. Всю ласку, которую далеко не всегда можно было

показать. Стремительно вспыхивающую страсть, которую буквально взрывалась

всякий раз, когда мы оставались наедине, но которую нельзя было показывать

посторонним… всего этого было так много в наших душах, мы оба так долго

Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.

34

этого ждали и так сильно боялись потерять, что я бы, наверное, не смогла

сейчас объективно выбрать между долгом, ответственностью и беспокойством

за свою вторую половинку. Сделать тот самый неприятный выбор, о котором мы

когда-то говорили и которого все это время старались избегать.

Но, по-видимому, Эннар оказался гораздо сильнее меня. И он лучше кого бы

то ни было понимал, что долг перед нами лежал совершенно одинаковый: и

перед ним, как королем соседней с Пустыней страны, и передо мной, как Иштой, чьи земли граничили с этим местом еще теснее, чем Валлион. Он просто сумел

себя перебороть. Сделал то, что, наверное, должна была бы сделать, в первую

очередь, я. Более того, сразу после столь ошеломляющего заявления моего

разума коснулась такая легкая и настолько нежная, ободряющая волна

поддержки, что я едва не растерялась еще сильнее.

Потому что то, что сделал сейчас Эннар – это был знак невероятного, абсолютного, безоговорочного доверия. С его-то прошлым и отношением ко мне