Виктория Частникова - Еврейские притчи. Мудрец выше пророка Страница 19

Бедный сосед также вставал рано. Но его положение не позволяло ему уделять много времени изучению Торы. Несмотря на то, что он много работал, ему едва удавалось заработать на хлеб. Поспешно помолившись на рассвете с первым миньяном, он приступал к работе, которая отнимала у него весь день и большую часть ночи. В субботу, когда у него, наконец, появлялась возможность взять книгу в руки, он быстро засыпал от усталости.

При встрече во дворе учёный сосед бросал удовлетворённый взгляд на бедного работника и спешил к своим праведным занятиям. Бедный вздыхал и думал: «Какой я несчастный, и какой он счастливый. Мы оба спешим, он – в синагогу, а я – по своим земным делам».

Но вот эти два человека завершили своё пребывание на земле, и их души предстали перед Небесным Судом, где жизнь каждого человека взвешивается на чаше весов Божественного Правосудия.

Ангел-адвокат положил на правую чашу весов главные добродетели учёного: многочисленные часы изучения Торы, молитвы, умеренность, честность. На левую чашу ангел-обвинитель положил единственный предмет: удовлетворённый взгляд, который учёный время от времени бросал на соседа. Левая чаша медленно начала опускаться, сравнялась с правой, а затем перетянула её, хотя груз на той был весьма тяжёлый.

Когда бедный работник предстал перед Судом, ангел-обвинитель положил на левую чашу весов его жалкую, духовно ничтожную жизнь. Ангел-адвокат мог предложить лишь один предмет: печальный вздох, издаваемый работником при встрече с учёным соседом. Но именно этот вздох и уравновесил всё, что лежало на левой чаше, поднимая и оправдывая каждое мгновение тяжкого труда и нищеты, испытанных при жизни этим работником.

Абсолютная уверенность Хасидская притча

Однажды хасидим спросили своего ребе, Элимелеха из Лизенска, уверен ли он, что ему уготовано место в Грядущем мире.

– Какие могут быть сомнения!? – ответил тот без малейших колебаний.

– А откуда такая уверенность, ребе?

– Умерев в этом мире, мы предстанем пред небесным судом, и божественные судьи станут спрашивать о Торе, авода и мицвос (Письменном и Устном Законе, утренней, полуденной и вечерней молитве, заповедях, данных Богом). Если ответить на эти вопросы как следует, попадёшь в Грядущий мир.

– И ты знаешь эти вопросы, ребе? – спросили ученики.

– Да.

– И знаешь, как отвечать?

– Да.

– И скажешь нам ответы?

– Вопросы одинаковы для всех. А отвечать каждый должен по-своему. Но я могу рассказать вам, что намерен говорить судьям я. Они спросят: «Ребе, изучал ли ты Тору так, как мог бы?» Я честно отвечу: «Нет». Потом спросят: «Ребе, до конца ли ты отдавался Богу в молитве?» И я снова честно отвечу: «Нет». И в третий раз спросят: «А соблюдал ли мицвос и при всякой ли возможности творил добрые дела?» Конечно, я отвечу: «Нет». И тогда мне скажут: «Что ж, выходит, ты не лжив. И уже хотя бы за это – добро пожаловать в Грядущий мир».

Своя правда

Поспорили двое, пришли к ребе и попросили рассудить их.

– Разреши наш спор. Сосед отнял у меня землю, которую обрабатывал еще мой отец, но ведь она принадлежит мне.

– Ты прав, – ответил ребе.

Тогда заговорил второй:

– Эта земля принадлежала еще моему деду, который на время дал ее в пользование его отцу. Потому я и отнял ее.

– Ты прав, – ответил ребе.

Тогда жена ребе удивилась:

– Что ты такое говоришь? Не могут же оба быть правы!

– И ты права, – ответил ребе.

Подумай трижды

Один человек пришел к мудрецу и спросил:

– А знаешь что мне сказал о тебе твой друг?

– Подожди, – остановил его мудрец. – Просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.

– Три сита?

– Прежде чем что-нибудь говорить, нужно трижды просеять это. Во-первых, через сито правды. Ты уверен, что то, что ты скажешь, правда?

– Нет. Просто я слышал.

– Очень хорошо. Значит, ты не знаешь, правда это или нет. Тогда просеем через второе сито – сито доброты. Ты хочешь сказать о моем друге что-то хорошее?

– Нет! Напротив!

– Значит, – продолжал мудрец – ты собираешься сказать о нем что-то плохое, но даже не уверен, что это правда. Попробуем третье сито – сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?

– Нет, в этом нет необходимости.

– Итак, – заключил мудрец, – в том, что ты хочешь сказать, нет ни доброты, ни пользы, ни необходимости. Зачем тогда говорить?

Горы у моря

Тысячи ручьёв, рек, потоков и водопадов берут своё начало высоко в горах. Поэтому горы зазнались и стали кичиться тем, что спускают со своих хребтов воды, наполняющие море, которое лежало у их подножья.

– Эй ты, пустопорожняя лохань, – сказали заносчивые горы спокойному морю. – Представляешь себе, что будет с твоими берегами, если бурные реки, что берут у нас начало, не наполнят тебя? Станешь сухой ямой – и только!

Что же ответило море на такое бахвальство? Ничего. Слишком много дел у него было, где уж тут отвечать! Влагу нужно посылать в небо, чтобы оседала в горах, тучи водой наполнять, чтобы поили дождём всё те же горы, которые смотрят на море сверху вниз.

Выбор креста

Был один простодушный поселянин, который жил трудами рук своих, но зарабатывал очень мало: едва хватало на еду для всей семьи.

Раз пошёл он к берегу моря, присел на камень и стал смотреть, как к пристани подходили большие корабли с богатыми товарами, и как потом эти товары выгружали и везли в город для продажи.

И запала ему в голову грешная мысль: «Зачем Господь одним людям послал богатство и всякое довольство, а других оставил жить в бедности?»

И начал он роптать на свою горемычную долю.

Между тем полуденное солнце сильно пекло; бедняка стала одолевать дремота, и он незаметно заснул. И снится ему, что стоит он у края высокой горы; подходит к нему почтенный старец с длинною бородою и говорит ему:

– Иди за мной!

Он послушался и пошёл за ним. Долго они шли и, наконец, пришли на такое место, где лежало великое множество крестов всякого вида и различной величины. Были кресты большие и малые, золотые и серебряные, медные и железные, каменные и деревянные. И говорит ему старец:

– Видишь, сколько здесь крестов? Выбирай себе любой и неси его на вершину той самой горы, которую ты видел пред собой.

Взглянул наш простец на золотой крест: такой он красивый, точно красное солнышко блестит. Понравился ему этот крест, и он хотел взять его на плечи, но, сколько ни трудился, не мог этот крест не только поднять, но и с места сдвинуть.

– Нет, – говорит ему старец, – видно, не внести тебе этого креста на гору. Бери другой – серебряный. Может быть, он будет по силам.

Взял простец серебряный крест. Этот был, правда, легче золотого, но всё-таки и с ним он ничего не мог поделать. То же было и с медным, и с железным, и с каменным крестами.

– Нечего делать, – говорит ему старец, – бери один из деревянных крестов.

Тогда взял себе простец самый малый из деревянных крестов и легко и скоро отнёс его на ту гору. Обрадовался он, что нашёл, наконец, один крест по своим силам, и спросил старца:

– А какая награда мне будет за это?

– Чтобы ты сам рассудил, чем наградить тебя, – отвечал ему тот, – я открою тебе, что это за кресты, которые ты видел.

Золотой крест, который так тебе сначала приглянулся, – это царский крест. Ты себе думаешь: как хорошо и легко быть царём. А того не соображаешь, что царская власть – самый тяжёлый крест.

А серебряный крест – это крест всех тех, кто властью облечён, – это крест пастырей Церкви Божией, крест ближайших слуг царёвых. У всех них тоже много забот и скорбей.

Медный крест – это крест всех тех, кому Бог богатство послал. Ты вот им завидуешь и думаешь, какие они счастливые. А богатым тяжелее жить, чем тебе.

Тебе, после своих трудов, можно спокойно уснуть: никто не тронет твоей убогой хаты и твоего малого добра. А богатый человек всегда – и днём и ночью – боится, как бы кто-нибудь не обманул его, не обокрал, не поджёг его дом. Кроме того, богатый за богатство своё ответ Богу даст: как он своё богатство употребляет. А случится беда – обнищает богач: сколько скорбей тогда на него обрушится!

А вот железный крест – это крест людей военных. Порасспроси тех, которые бывали на войне, и они скажут тебе, как им часто приходилось проводить ночи на голой, сырой земле, терпеть голод и холод.

Каменный крест – это крест людей торговых. Тебе нравится их жизнь, потому что им не приходится работать, как тебе? Но разве не бывает, что едет купец за море, тратит весь свой капитал на товар, а товар весь гибнет от кораблекрушения, и возвращается несчастный купец домой совершенным бедняком?

А вот деревянный крест, который ты так легко внёс на гору, это и есть твой крест. Ты жаловался, что жизнь у тебя трудная, а теперь вот видишь, что она гораздо легче, чем жизнь других людей.

Знал сердцеведец Господь, что во всяком другом звании и положении ты погубил бы свою душу, вот Он и дал тебе крест самый смиренный, самый лёгкий – крест деревянный.