Анатолий Кондрашов - Мысли и изречения великих. О человеке, жизни и судьбе Страница 2

Каждый человек, подобно Луне, имеет свою обратную сторону, которую никогда никому не показывает.

Человечество никогда не бывает таким непостижимым, как в то время, когда оно пытается выразить себя.

Каждый человек – нечто большее, чем просто он сам; он также представляет собой уникальную, очень специальную и всегда значительную и замечательную точку, в которой пересекаются мировые события, только однажды и никогда снова. Вот почему каждый человек, пока он живет и исполняет предначертанное ему природой, удивителен и достоин самого внимательного рассмотрения.

Существующая между людьми разница необозримо велика, и иной пришел бы в ужас, если бы увидел другого таким, каков он есть на самом деле.

Нет ни малейшего сомнения: изучение человека начинается как раз в то самое время, когда уже близок его конец.

Я равно порицаю и тех, кто предпочитает восхвалять человека, и тех, кто предпочитает его осуждать или высмеивать. Я одобряю только тех, кто, тяжко стеная, пытается его понять.

Если я то, чем обладаю, и если я потеряю то, чем обладаю, тогда кто я?

Человек может понять космос, но никогда – самого себя; сам от себя человек дальше, чем любая звезда.

Каждый человек – это целая книга, если вы умеете его читать.

II

Человеческие существа разделены на душу и тело. Душа объемлет все самые благородные устремления, вроде поэзии и философии, однако все удовольствия достаются телу.

Предельные возможности тела представляются хорошо определенными, насколько позволяют определения, однако определения редко позволяют многое.

В вас содержится триллион копий большого текстового документа, написанного очень точным цифровым кодом, каждая копия не менее содержательна, чем толстая книга. Я говорю, конечно, о ДНК в клетках вашего тела.

Это тело – не дом, а постоялый двор, да и то лишь на краткое время.

В критические минуты человек никогда не борется с внешним врагом, а всегда с собственным телом… На поле сражения, в камере пыток, на тонущем корабле сущность того, за что ты бился, всегда забывается, потому что тело твое разрастается, пока не заполнит вселенную. И даже когда ты не парализован страхом и не кричишь от боли, жизнь – это ежеминутная борьба с голодом, холодом или бессонницей, изжогой или зубной болью.

Черты и выражение лица человека, хотя и составлены из десятка или немногим более частей, устроены таким образом, что среди тысяч людей не найдется и двух таких, которых нельзя было б отличить друг от друга.

Кремнистые вещества, отлагаемые водой, являют собой, может быть, костную систему, а еще более мелкие почвенные и органические вещества – мышечные волокна или клетчатку. Что такое человек, как не масса оттаявшей глины? Подушечка человеческого пальца – всего лишь загустевшая капля. Пальцы рук и ног – застывшие потоки тающей телесной массы. Кто знает, в какие формы вылилось бы человеческое тело под более благоприятными небесами?

Анатомия – это судьба.

Первые впечатления часто самые верные, как мы убеждаемся (не так уж редко) на собственном горьком опыте, когда не доверяем им, отвлеченные кажущимися нам более правдоподобными утверждениями или поступками. Внешность человека – это работа многих лет, она отпечатана на лице событиями всей жизни – нет, более того, рукой природы, и от этой печати так просто не избавиться.

Глаза видят не себя, а лишь свое отражение в других предметах.

Тело есть общность бесчисленных клеток, его составляющих.

Душа ни из чего не состоит. Она – неделимое единство. А значит, она должна быть неразрушимой.

Мысли и дела людские – не слепо катящиеся океанские волны. Их неизменным глубинным источником является внутренний мир человека, его микрокосм. Они вырастают по строгим законам, подобно плоду на ветке дерева, и случай над ними не властен.

Внутри меня имеется некое место, где я живу совершенно одна, и именно там я возобновляю свои родники, которые никогда не пересыхают.

Образованность и мудрость есть излишек, просто поверхностный блеск, а основой всей мощи является душа.

Энергия есть душа – нечто, работающее в нас.

Душа человеческая есть то самое место, где обитает дьявол; иногда я чувствую внутри себя ад.

Каждый из нас носит в себе свою собственную преисподнюю.

Ах, две души живут в больной груди моей,Друг другу чуждые, – и жаждут разделенья!Из них одной мила земля —И здесь ей любо, в этом мире,Другой – небесные поля,Где тени предков там, в эфире.

Мы верим, что все живое священно, что все живое есть Бог. Каждая душа – это солнце, закрытое облаками невежества; различие между одной душой и другой есть различие в плотности этих облачных слоев.

Подумайте обо всем этом, а затем обратитесь к этой зеленой, мягкой и совершенно покорной земле; подумайте о них обоих, о море и о суше; разве вы не обнаружите некую странную аналогию с чем-то в самих себе? Ибо как этот потрясающий океан окружает зеленую сушу, так и в душе человека лежит некий Таити, полный мира и радости, но окруженный всеми ужасами полуизвестной жизни. Боже тебя упаси! Не отплывай от этого островка, иначе никогда не вернешься!

Эта душа, или наша внутренняя жизнь, никоим образом не уживается с жизнью вне нас. Если набраться смелости и спросить, что она думает, она всегда говорит противоположное тому, что утверждают другие люди.

Кто знает мрак души людской,Ее восторги и печали?!

Душа есть у всех. Кроме некоторых людей.

Душевное равновесие – это просто удобная ложь.

В глубине всякой груди есть своя змея.

Загляните в душу любого человека, какого вам заблагорассудится, и вы обнаружите всегда, в каждом, по крайней мере одно черное пятно, которое ему приходится скрывать.

Человек с душой не похож ни на одного другого человека.

Никто не понимает, что некоторые люди тратят колоссальную энергию просто на то, чтобы быть нормальными.

Склонность к поэзии присуща душам всех людей.

На дне каждого сердца есть осадок.

Этот род безумия представляет собой нечто более нечеловеческое, чем первый: первому страшно посмотреть в глаза, чтобы не открыть глубину безумия; но на второго трудно отважиться взглянуть из страха перед возможностью открыть, что у него не настоящие глаза, а стеклянные, и вместо волос – мочала, короче, что он весь искусственный. Если случайно встретишься с таким человеком, болезнь которого состоит именно в том, что у него нет души, то слушаешь его с холодным ужасом; не знаешь, можно ли поверить, что тот, с кем ты говоришь, человек, а не просто трость.