А. Серов - Большая книга славянской мудрости Страница 21

Так близко!.. Но судьба моя

Уж решена.

…Меня с слезами заклинаний

Молила мать; для бедной Тани

Все были жребии равны…

Я вышла замуж. Вы должны,

Я вас прошу, меня оставить;

Я знаю: в вашем сердце есть

И гордость, и прямая честь.

Я вас люблю (к чему лукавить?),

Но я другому отдана;

Я буду век ему верна“».

Мать – творит, она охраняет, и говорить при ней о разрушении – значит говорить против нее. Мать – всегда против смерти.

Ближе всех к природе рождающая женщина: она одной стороной даже сама природа, а с другой – сам человек.

Надобно отдать справедливость женщинам: они имеют инстинкт красоты душевной.

Ты – женщина, и этим ты права.

Видеть и уважать в женщине человека не только необходимое, но и главное условие возможности любви для порядочного человека нашего времени.

Меркою достоинства женщины может быть мужчина, которого она любит.

Мы любим сестру, и жену, и отца,Но в муках мы мать вспоминаем!

Зависимость жизни семейной делает человека более нравственным.

За милого хоть на смерть

Русские женщины всегда отличались горячим сердцем и смелостью. Истинную любовь не останавливали сословные различия, не заботили слухи, не пугало наказание… Трудно представить, каким мужеством надо обладать крепостной, чтобы согласиться бежать с барином! Но куда большее мужество надо проявить, чтобы вернуться в рабство для избавления любимого от суда и преследования. Только истинно любящая женщина приносит себя в жертву, не ожидая за это никакой награды…

Кто, жертвуя собою, вздумал бы сперва рассчитывать и взвешивать все последствия, всю вероятность пользы своего поступка, тот едва ли способен на самопожертвование.

«Ведь узнала барыня Матрену и меня узнала, старая, да жалобу на меня и подай: беглая, дескать, моя девка у дворянина Каратаева проживает; да тут же и благодарность, как следует, предъявила. <…> Видите ли, ей, глядя на меня, вдруг в голову пришло женить меня на своей зеленой компаньонке, – это я после узнал: оттого-то она так и разозлилась. Чего только эти барыни не придумают!.. Со скуки, должно быть. Плохо мне пришлось: и денег-то я не жалел, и Матрену-то прятал, – нет! Затормошили меня, завертели совсем. В долги влез, здоровья лишился… Вот лежу однажды ночью у себя на постеле и думаю: „Господи Боже мой, за что терплю? Что ж мне делать, коли я ее разлюбить не могу?.. Ну, не могу, да и только!“ Шасть ко мне в комнату Матрена. Я на это время спрятал ее было у себя на хуторе, верстах в двух от своего дома. Я испугался. „Что? аль и там тебя открыли?“ – „Нет, Петр Петрович, – говорит она, – никто меня не беспокоит в Бубнове; да долго ли это продолжится? Сердце мое, говорит, надрывается, Петр Петрович; вас мне жаль, моего голубчика; век не забуду ласки вашей, Петр Петрович, а теперь пришла с вами проститься“. – „Что ты, что ты, сумасшедшая?.. Как проститься? как проститься?“ – „А так… пойду да себя и выдам“. – „Да я тебя, сумасшедшую, на чердак запру… Иль ты погубить меня вздумала? уморить меня желаешь, что ли?“ Молчит себе девка да глядит на пол. „Ну, да говори же, говори!“ – „Не хочу вам больше беспокойства причинять, Петр Петрович“. Ну, поди, толкуй с ней… „Да ты знаешь ли, дура, ты знаешь ли, сума… сумасшедшая…“

И Петр Петрович горько зарыдал.

– Ведь что вы думаете? – продолжал он, ударив кулаком по столу и стараясь нахмурить брови, меж тем как слезы все еще бежали по его разгоряченным щекам, – ведь выдала себя девка, пошла да и выдала себя…

– Лошади готовы-с! – торжественно воскликнул смотритель, входя в комнату.

Мы оба встали.

– Что же сделалось с Матреной? – спросил я.

Каратаев махнул рукой».

Мужчина любит обыкновенно женщин, которых уважает; женщина обыкновенно уважает только мужчин, которых любит. Потому мужчина часто любит женщин, которых не стоит любить, а женщина часто уважает мужчин, которых не стоит уважать.

Чистая вера в любимого

Душа русской женщины, сколько в ней загадок! Быть может, одна из самых таинственных – искренняя и безоглядная вера в любимого и умение прощать и забывать обиды. Пусть один раз уже обманул, причинив боль, пусть заставил страдать, но в глазах любящей женщины любимый мужчина не может быть неправым! И стоит ему сказать слово, она снова будет верить и пойдет с ним хоть на край света, не думая о последствиях.

«Паратов. Очаровательница! (Страстно глядит на Ларису.) Как я проклинал себя, когда вы пели!

Лариса. За что?

Паратов. Ведь я – не дерево; потерять такое сокровище, как вы, разве легко?

Лариса. Кто ж виноват?

Паратов. Конечно, я, и гораздо более виноват, чем вы думаете. Я должен презирать себя.

Лариса. За что же, скажите!

Паратов. Зачем я бежал от вас! <…>

Лариса. Зачем же вы это сделали?

Паратов. Ах, зачем! Конечно, малодушие. Надо было поправить свое состояние. Да Бог с ним, с состоянием! Я проиграл больше, чем состояние, я потерял вас; я и сам страдаю, и вас заставил страдать.

Лариса. Да, надо правду сказать, вы надолго отравили мою жизнь.

Благовоспитанный человек не обижает другого по неловкости. Он обижает только намеренно.

Паратов. Погодите, погодите винить меня! Я еще не совсем опошлился, не совсем огрубел; во мне врожденного торгашества нет; благородные чувства еще шевелятся в душе моей. Еще несколько таких минут, да… еще несколько таких минут…

Лариса (тихо). Говорите!

Паратов. Я брошу все расчеты, и уж никакая сила не вырвет вас у меня, разве вместе с моей жизнью.

Лариса. Чего же вы хотите?

Паратов. Видеть вас, слушать вас… Я завтра уезжаю.

Лариса (опустя голову). Завтра.

Паратов. Слушать ваш очаровательный голос, забывать весь мир и мечтать только об одном блаженстве.

Лариса (тихо). О каком?

Паратов. О блаженстве быть рабом вашим, быть у ваших ног.

Лариса. Но как же?

Паратов. Послушайте: мы едем всей компанией кататься по Волге на катерах – поедемте!

Лариса. Ах, а здесь? Я не знаю, право… Как же здесь?

Паратов. Что такое „здесь“? Сюда сейчас приедут: тетка Карандышева, барыни в крашеных шелковых платьях; разговор будет о соленых грибах.

Лариса. Когда же ехать?

Паратов. Сейчас.

Лариса. Сейчас?

Паратов. Сейчас или никогда.

Лариса. Едемте.

Паратов. Как, вы решаетесь ехать за Волгу?

Лариса. Куда вам угодно.

Паратов. С нами, сейчас?

Лариса. Когда вам угодно.

Паратов. Ну, признаюсь, выше и благородней этого я ничего и вообразить не могу. Очаровательное создание! Повелительница моя!

Лариса. Вы – мой повелитель».

Женщины! Женщины! Кто их поймет? Их улыбки противоречат их взорам, их слова обещают и манят, а звук их голоса отталкивает… То они в минуту постигают и угадывают самую потаенную нашу мысль, то не понимают самых ясных намеков…

Жена и мать – и выше счастья нет

Жизнь женщины всегда делилась на два периода: юность и замужество. И если в юности можно позволить себе легкомыслие и иногда даже некоторую ветреность, то, становясь женами и рожая детей, русские женщины – будь то крестьянки или дамы света – полностью посвящали себя самому главному, а издревле и до наших дней главное предназначение женщины – семья.

«Наташа вышла замуж ранней весной 1813 года, и у ней в 1820 году было уже три дочери и один сын, которого она страстно желала и теперь сама кормила. Она пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу. Черты лица ее определились и имели выражение спокойной мягкости и ясности. В ее лице не было, как прежде, этого непрестанно горевшего огня оживления, составлявшего ее прелесть. Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. <…> Очень редко зажигался в ней теперь прежний огонь. Это бывало только тогда, когда, как теперь, возвращался муж, когда выздоравливал ребенок или когда она с графиней Марьей вспоминала о князе Андрее…