Татьяна Терещенко - Симфония по творениям преподобных оптинских старцев. Том II. П–Я Страница 21

Спрашиваете: как проводить этот святой пост в отношении пищи? Если согласно с Типиконом, то находите, что для N., по его занятиям и трудам, будет невыносимо, и физические силы изменят ему, хоть он и твердое намерение имеет следовать оному постановлению. На это вам скажу: постановление Церкви всем равно, и в употреблении пищи все обязаны исполнять, и я не смею противоречить уставу. Но надо иметь рассуждение, которое святые отцы называют «око некое души и светильник». Это учит человека оставлять безмерие и путем царским шествовать… Если принять и в настоящем деле рассуждение, то найдете, что посвятившим себя на удаление от мира удобнее понести такое постановление. Они ничем внешним не заняты и не обязаны житейскими, а паче еще должностными и важными делами, то хотя и изнемогут и пребывают (через то) в бездействии, ответа не дадут за опущение. А которые обязаны, да еще важными делами и не терпящими опущения, то надо сделать и телу снисхождение укреплением пищи в сей пост, я разумею не о рыбе, а о елее, с которым изготовленная пища более укрепляет телесный состав, нежели сухоядение. Дело другое, когда говеете, т. е. приготовляетесь к приобщению Святых Христовых Таин, тут нужно и елей оставлять. В самых же правилах Апостольских и отеческих сказано: «Кроме немощи», – и не есть ли это немощь, когда тело изнеможет от поста и неспособно будет к исполнению важных обязанностей? О времени же к употреблению пищи также должны сообразоваться с силой и крепостью тела. Кажется, не неуместно поступить так, как вы пишете (прп. Макарий, 20).

О разрешении понедельника мы не можем вас успокоить, ибо положено святыми отцами непременное правило монашествующим: понедельник не разрешать на скоромное – то как же мы можем разрешить на употребление оного? В этом случае умудритесь сами. Это не есть добродетель, но долг. За добродетель бывает награда, а за неисполнение долга – наказание (прп. Макарий, 20).

В рассуждении святой Великой Четыредесятницы советую вам по мере сил каждого держать правило молитв и поста, чтоб от излишнего подвига не унывать. В первую седмицу, ежели вместительно употребление пищи через день, хорошо, а если немощны, употребляйте без сомнения всякий день с воздержанием и чтение общее проходите с умеренностью и согласно друг с другом. И потом обще со всеми старцами сообщитесь Святых Таин (прп. Моисей, 20).

Святую Четыредесятницу проводить вам я советовал в прошедший случай через отца Арсения. Держите во всем умеренность: в правиле и пище, чтоб от чрезмерия не унывать, но мирным и благодушным быть в деле Божием. Пописывайте, и почитывайте, и поделывайте, что нужно, с пособием друг другу. Впрочем, поручаю вас благодати Господа нашего Иисуса Христа, и Пречистой Его Матери, и хранителям Ангелам (прп. Моисей, 20).

Святая Церковь гласит: «Пост есть не брашен ошаяние, но злых отчуждение, удержание языка от празднословия и пересудов, охранение от раздражителности, похоти отложение и лжи и льсти удаление». И кто так постится, того пост приятен бывает Богу (прп. Антоний, 20).

Кушайте же во славу Божию все предлагаемое вам без сомнения. А вместо этого положите вы хранение устам своим от празднословия, смехословия и осуждения. Это будет выше вашего поста (прп. Антоний, 20).

Ежели… поститься, то Бог тебя благословит не есть ничего в Великую Пятницу. Во всех твоих грехах и поползновениях Бог да простит тебя и разрешит, и я тебя прощаю и разрешаю (прп. Иларион, 20).

Пишешь, что прежде употребляла пищу в Великую Пятницу и, несмотря на это, изнемогала от поста, теперь же, благословившись от меня, совсем ничего не вкушала в Великую Пятницу и не чувствовала ни слабости, ни головной боли, и приписываешь это мне. Не от меня это, а по твоей вере Господь тебе помог и укрепил (прп. Иларион, 24).

Пишешь, что и матушка N. начала побаиваться сего поста. И у тебя, и у меня есть боязнь к оному. А это явно показывает, что крепость телесная уменьшилась у всех нас, разумеется, в разной мере. Кто был постником, тот боится, не надеясь соблюсти поста по-прежнему. А кто хромал и ослабевал в прежних постах, тот боится, что еще более будет ослабевать и изнемогать против надлежащих правил поста. Я постником никогда не был, ссылаясь на немощь и болезненность телесную, и в оправдание свое придерживаюсь апостольского правила (70-го или около сего), в котором слабым родильницам на Страстной неделе разрешается виноградное вино и елей. Правильно или неправильно это, только немощь и болезненность телесная мудрена, и мудрено с ней справляться. Не без причины святой Исаак Сирин, первый из великих постников, написал: «Если понудим немощное тело паче силы его, то приходит смущение на смущение». Поэтому, чтобы бесполезно не смущаться, лучше снисходить немощи телесной, сколько потребно будет.

Преподобный Иоанн Дамаскин говорит, что немощному смирение и благодарение полезнее непосильных подвигов телесных. Впрочем, кто прежде мог поститься, тому нелегко вдруг отступить от своего правила. Но и опять повторю, что нужда мудрена. Мы не выше святого Иоанна Златоуста, которого немощь телесная понудила жить в городе, чтобы иметь удобную пищу, хотя и простую, но удобоваримую. К стыду своему должно сознаться: как я никогда не был постником, то и написал вам все сказанное как бы в свое оправдание. И к сказанному прибавлю евангельское слово Самого Господа: Кто может вместить, да вместит (Мф. 19, 12) (прп. Амвросий, 1).

Всякое лишение и всякое понуждение ценится перед Богом, по сказанному в Евангелии: Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11,12). И дерзновенно и самовольно нарушающие правило поста называются врагами креста: Их бог – чрево, и слава их – в сраме (Флп. 3,19). И в псалмах сказано: Заблудились от чрева (Пс. 57, 4). Разумеется, иное дело, если кто нарушает пост по болезни и немощи телесной. А здоровые от поста бывают здоровее и добрее и, сверх того, долговечнее бывают, хотя на вид и тощими кажутся. При посте и воздержании и плоть не так бунтует, и сон не так одолевает, и пустых мыслей в голову меньше лезет, и охотнее духовные книги читаются и более понимаются (прп. Амвросий, 1).

Как матушка N. провела первую неделю [поста]? По-прежнему или по-новому как? Нужда и немощь мудрены, хоть кого заставят смириться и покориться – снизойти. Есть старинная пословица: «Где бритвы нет, там и шило бреет; нужда законов не имеет». Впрочем, так думаю я только, давнишний немощный и застарелый больной. А вдруг новому немощному трудновато поддаться снисхождению. Впрочем, есть и святоотеческое слово, что мы должны быть не телоубийцами, а страстоубийцами. Но апостол пишет, что всякий поступай по удостоверению своего ума (Рим. 14,5) (прп. Амвросий, 1).

Очень рад, что служащие у вас стали почитать среду и пятницу, не нарушая правила Церкви о посте. Примеры немцев и других иностранцев ввели в заблуждение русских православных не уважать поста, уверяя, что в пище мало греха или совсем нет греха. Если бы это было справедливо, то Адам и Ева не были бы изгнаны из рая за вкушение плода от запрещенного древа, а древо это было смоковница. Но сила греха состояла не в плоде древа, а в запрещении и преслушании. Так и теперь грех не в пище, а в запрещении и преслушании правил Церкви (прп. Амвросий, 1).

Пишешь, что на основании слов Самого Спасителя: не то оскверняет человека, что входит в уста, а что выходит из уст (см. Мф. 15, И), – дала себе твердое намерение очиститься прежде от внутренних пороков, а потом заняться воздержанием в пище, теперь же пока, кроме Успенского и Великого поста, других не соблюдать.

Но слова Спасителя, приведенные тобой, вовсе не к тому сказаны, чтобы они могли служить основанием к нарушению постов… Некоторые фарисеи и книжники укоряли Господа за то, что ученики Его ели хлеб неомовенными руками. Тогда Господь в обличение их неправильного понятия о чистоте человеческой и сказал: ничто входящее в человека не может осквернить его, но что исходит от него, то оскверняет человека. То есть как бы так сказал Господь: как бы ни были нечисты твои руки, но если ты, не омыв их, будешь браться ими за хлеб и есть, то это не может осквернить тебя. Пища же скоромная вовсе не есть скверна. Она не оскверняет, а утучняет тело человека. А святой апостол Павел говорит: Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется (2 Кор. 4, 16). Внешним человеком он назвал тело, а внутренним— душу. Если, говорит, внешний наш человек, т. е. тело, тлеет, истлевает, угнетается и истончевается постом и другими подвигами, то внутренний обновляется. И наоборот, если тело питается и утолстевается, то душа истлевает или приходит в забвение Бога и высокого своего назначения, как… сказано: Уты, утолсте, расшире, и оставил он Бога, создавшего его (Втор. 32, 15).