А. Серов - Большая книга славянской мудрости Страница 25

– Не наше дело судить, – бормочет дедушка.

– Прожила она у нас неделю, – продолжает хозяйка, – потом и говорит: „Я поеду в Омск к мужу, а мой Саша пусть у вас останется; я за ним через неделю приеду. Теперь боюсь, как бы не замерз дорогой…“ Я ей и говорю: „Послушай, сударыня, Бог посылает людям детей, кому десять, кому и двенадцать, а меня с хозяином наказал, ни одного не дал; оставь нам своего Сашу, мы его себе в сыночки возьмем“. Она подумала и говорит: „Однако погодите, я мужа своего спрошу и через неделю вам письмо пришлю. Без мужа не смею“. Оставила нам Сашу и уехала. И вот уж два месяца прошло, а она ни сама не едет, ни письма не шлет. Наказание Господне. Полюбили мы Сашу, как родного, а сами теперь не знаем, наш он или чужой.

– Надо вам этой мещанке письмо написать, – советую я.

– Стало быть, надо! – говорит из сеней хозяин.

Он входит в горницу и молча смотрит на меня: не дам ли я еще какого-нибудь совета?

– Да как ты ей напишешь? – говорит хозяйка. – Фамилии своей она нам не сказывала. Марья Петровна – вот и все. А Омск, тоже сказать, город большой, не найдешь ее там. Ищи ветра в поле!

– Стало быть, не найдешь! – соглашается хозяин и смотрит на меня так, как будто хочет сказать: „Помоги же, Бога ради!“<…>

Доброта для души то же, что здоровье для тела: она незаметна, когда владеешь ею, и она дает успех во всяком деле.

Глаза хозяйки краснеют, наливаются слезами, и она быстро выходит из горницы. Хозяин кивает ей вслед, усмехается и говорит:

– Привыкла… Известно, жалко!

Он и сам привык, ему тоже жалко, но он мужчина, и сознаться ему в этом неловко.

Какие хорошие люди! Пока я пью чай и слушаю про Сашу, мои вещи лежат на дворе, в возке. На вопрос, не украдут ли их, мне отвечают с улыбкой:

– Кому же тут красть? У нас и ночью не крадут».

Нет ничего святее и бескорыстнее любви матери; всякая привязанность, всякая любовь, всякая страсть или слаба, или своекорыстна в сравнении с нею!.. Ее высочайшее счастье – видеть вас подле себя, и она посылает вас туда, где, по ее мнению, вам веселее; для вашей пользы, вашего счастья она готова решиться на всегдашнюю разлуку с вами…

Одно имя всегда свято – материнское

Каждый в жизни идет своим путем, каждому суждены свои взлеты и падения, успехи и ошибки. Каждого человека поддерживают друзья, осуждают недруги, каждый стремиться завоевать одобрение одних и не обращает внимания на слова других… Но нет ничего неизменного: в любой момент человек может оступиться, друзья могут отвернуться. И только одной женщине на земле всегда будет дело до того, здоров ли ты и тепло ли тебе, она всегда ждет тебя, всегда простит и примет, какие бы ошибки ты не совершил, – это мама.

«Любимый сын мой,

Что с тобой?

Ты был так кроток,

Был ты так смиренен.

И говорили все наперебой:

Какой счастливый

Александр Есенин!

В тебе надежды наши

Не сбылись,

И на душе

С того больней и горьше,

Что у отца

Была напрасной мысль,

Чтоб за стихи

Ребенок узнает маму по улыбке.

Ты денег брал побольше.

Хоть сколько б ты

Ни брал,

Ты не пошлешь их в дом,

И потому так горько

Речи льются,

Что знаю я

На опыте твоем:

Поэтам деньги не даются.

Мне страх не нравится,

Что ты поэт,

Что ты сдружился

С славою плохою.

Гораздо лучше б

С малых лет

Ходил ты в поле за сохою».

V

Мудрость родительская

Отцы и дети

Быть может, нет ничего сложнее в мире, чем человеческие отношения. Самой природой устроено так, что ребенок нуждается в родительской заботе и защите еще долгое время после рождения. С каждым днем нити, связывающие мать, отца и ребенка, становятся все прочнее, а узор этих нитей – все сложнее.

Искренняя любовь не за что-то, а как данность, терпение, желание передать знания, обучить и подготовить к жизни – это качества настоящих родителей. Но не только дети учатся у них, случается и им учиться у своих отпрысков. О теории воспитания учеными написаны сотни страниц, но, кроме новейших научных изысканий, лежащих в сфере психологии или бихевиористики, существует тысячелетний опыт предков. Прислушаемся же к нему.

Мать примет все, как есть

У каждого человека есть мама. Она носит дитя, рожает и растит его, не спит ночами, укачивая младенца, печет торт на день рождения, волнуется за детские двойки и разбитые коленки… Но вот малыш вырастает и уходит в свою взрослую жизнь. Всегда ли мама понимает своего ребенка? Конечно, нет. Но материнская любовь от непонимания не становится слабее.

«„Енюшка, Енюша“, – раздался трепещущий женский голос. Дверь распахнулась, и на пороге показалась кругленькая, низенькая старушка в белом чепце и короткой пестрой кофточке. Она ахнула, пошатнулась и наверно бы упала, если бы Базаров не поддержал ее. Пухлые ее ручки мгновенно обвились вокруг его шеи, голова прижалась к его груди, и все замолкло. Только слышались ее прерывистые всхлипывания. <…>

– Ах, Василий Иваныч, – пролепетала старушка, – в кои-то веки батюшку-то моего, голубчика-то, Енюшеньку… – И, не разжимая рук, она отодвинула от Базарова свое мокрое от слез, смятое и умиленное лицо, посмотрела на него какими-то блаженными и смешными глазами и опять к нему припала. <…>

Арина Власьевна не замечала Аркадия, не потчевала его; подперши кулачком свое круглое лицо, которому одутловатые, вишневого цвета губки и родинки на щеках и над бровями придавали выражение очень добродушное, она не сводила глаз с сына и все вздыхала; ей смертельно хотелось узнать, на сколько времени он приехал, но спросить его она боялась. „Ну, как скажет на два дня“, – думала она, и сердце у ней замирало. <…>

Жалоба, что нас не понимают, чаще всего происходит от того, что мы не понимаем людей.

Арина Власьевна была настоящая русская дворяночка прежнего времени… В молодости она была очень миловидна, играла на клавикордах и изъяснялась немного по-французски; но в течение многолетних странствий с своим мужем, за которого она вышла против воли, расплылась и позабыла музыку и французский язык. Сына своего она любила и боялась несказанно; управление имением предоставила Василию Ивановичу – и уже не входила ни во что: она охала, отмахивалась платком и от испуга подымала брови все выше и выше, как только ее старик начинал толковать о предстоявших преобразованиях и о своих планах. Она была мнительна, постоянно ждала какого-то большого несчастья и тотчас плакала, как только вспоминала о чем-нибудь печальном… Подобные женщины теперь уже переводятся. Бог знает – следует ли радоваться этому!»

Свистулька от зла бережет

В древности славяне изготавливали детские игрушки из самых доступных материалов – дерева и глины. Это были грубовато отделанные, вылепленные или выструганные схематические фигурки людей и различных животных. Игрушки не отличались тонкостью работы по нескольким причинам. Во-первых, обращались с ними отнюдь не бережно, во-вторых, тщательная обработка требовала драгоценного времени, а в-третьих, «незаконченность» игрушки будила фантазию ребенка, толкала его к творческому развитию.

Кроме развлекательного назначения, игрушки имели и культовое. Женские фигурки изображали Берегиню, конь символизировал солнце, а птица – силы воды и воздуха. Кстати, глиняные свистульки, распространенные на Руси, были очень популярны, так как считалось, что свист успешно отгоняет злых духов.

К. Маковский. Дети, играющие в мастерской, 1880

Опыт поколений

Мир полон простых истин. Но каждое поколение, рождаясь и взрослея, вынуждено постигать их снова и снова. И порой простота этих истин только кажущаяся, и людям приходится дорого платить за знания.

Но, к счастью, рядом с человеком есть те, кто хочет облегчить его путь, поделиться знанием и уберечь от серьезных ошибок и тяжелых утрат. Старшее поколение, наши бабушки и дедушки, как вовремя мы слышим их наставления, от сколь многого они защищают нас!

«– Ну, вот тебе беспереводный рубль, – сказала она. – Бери его и поезжай в церковь. После обедни мы, старики, зайдем к батюшке, отцу Василию, пить чай, а ты один, – совершенно один, – можешь идти на ярмарку и покупать все, что ты сам захочешь. Ты сторгуешь вещь, опустишь руку в карман и выдашь свой рубль, а он опять очутится в твоем же кармане.

– Да, – говорю, – я уже все это знаю.

А сам зажал рубль в ладонь и держу его как можно крепче. А бабушка продолжает: