Анатолий Андреев - Эти коварные доводы разума Страница 4

Душа, подпитанная интеллектом, питает разум.

Если человек не способен мыслить – он обречен играть в жизнь.

Глупость – это и есть ум натуры.

Если у человека вместо головы сердце, вместо истины вы получите малиновый сироп.

В мире, где царит бессознательное, лидерами и чемпионами становятся далеко не глупые, однако в принципе не разумные.

Жизнь глупа; но только глупец может позволить себе быть умнее жизни.

Проблема не в том, что вокруг много глупости; проблема в том, что с помощью разума невозможно зарабатывать деньги на жизнь.

Что может быть грустнее ржанья идиота?

Разве что понимание того, что он тоже в чём-то прав.

Умных не бывает слишком много.

Если все вокруг поумнели, значит, они в чём-то сильно заблуждаются.

Умный – это тот, кто понимает, почему дурак всегда оказывается прав.

Кто понимает, тот предпочитает бездействовать.

Вот почему всё лучшее в мире создано дураками.

Искренность – это честность глупого и глупость умного.

Никто так не заботится о высших культурных ценностях, как люди с низкими духовными запросами.

В определенном отношении умному существовать среди глупцов проще и комфортнее, нежели среди себе подобных.

Умный раздражает умного больше, нежели глупый умного.

Апокалипсис – это глупые люди, полагающие, что они умны.

Глупо прекращать совершенствоваться только потому, что человек бесконечно несовершенен.

Ум, инструмент духовного развития, для дурака является всего лишь роскошной возможностью надуть себя и ближнего своего.

Настоящее зло – это интеллект, не способный разглядеть в уме своё будущее, ибо для интеллекта нет будущего.

Разница между людьми капризными и принципиальными состоит в том, что вторые соглашаются с разумными доводами оппонента, тогда как первые «из принципа» всегда возражают.

Раздел 3. Слабость быть самим собой

Быть самим собой – моя слабость, поэтому я её тщательно скрываю.

Мы имеем слабость серьёзно относиться к слабостям человека – таким, как увлечение футболом, религией, коллекционирование бабочек или жажда власти.

Мы общаемся с другими только по одному поводу – по поводу утверждения себя.

Презирать свои слабости – значит, презирать людей.

Разочарованные вчера – это завтрашние очарованные.

Для слабых иллюзия силы составляет высшее наслаждение.

Примирить с людьми может только сознание того, что ты тоже слаб.

Но если ты безжалостен к своим слабостям, если ты не культивируешь, а демистифицируешь их – это отталкивает людей от тебя, а тебя от людей.

«Бедное эго» даже самой оригинальной личности никогда не равно себе: оно всегда есть модификация некоего типа, пусть сколько угодно эксклюзивный, но всё-таки типаж.

Дело в том, что человек живёт не только свою жизнь, но жизнь человека, и вся оригинальность личности в конечном счёте представляет собой комбинацию уникальных отклонений от типажа.

Потребность в социальном престиже возрастает по мере того, как человек тайно разочаровывается в своих личных достоинствах.

Личная состоятельность, напротив, порождает равнодушие к социальной жизни и карьере.

Как же трудно быть человеком – а всё потому, что скотиной, что ни говори, быть приятно.

Задуши скота в себе – и ты получишь монстра.

Скучная лень в перерывах между работой называется отдыхом; искусство отдыхать так, чтобы не хотелось работать, называется ленью.

Похмелье – это каторга бонвиванов и школа философов, ибо ничто так не способствует выработке трезвого взгляда на жизнь, как похмелье.

Если бы не следовало жестокого похмелья, люди были бы вечно пьяными.

Изменять своим принципам – вещь, конечно, недопустимая, хотя всё зависит от того, с кем изменять.

Тот, кто глубоко прав, всегда чувствует себя виноватым, – уже хотя бы потому, что его правота недоступна оппоненту.

Смех может быть агрессией зубоскалов, защитой слабых, тонким пониманием мудрых.

Скажи мне, над чем ты смеёшься, и я сажу, кого ты насмешишь своим смехом.

Если хочешь выставить напоказ глупость оппонента, уличи его в бездействии.

Правда всех может быть лишь доказательством мудрости одного.

Что такое слабость?

Это невозможность отказать себе в удовольствии, которое достигается способами, осуждаемыми моралью. В основе слабости – тяга к наслаждению.

Что такое сила?

Это возможность позволить себе слабость, оставаясь уважаемым членом приличного общества.

На языке категорических императивов: человек либо умён (и тогда глупая жизнь не для него), либо подлец (и тогда он презирает ум и наслаждается жизнью).

На языке мудрости: человек должен быть умён настолько, чтобы переносить собственную подлость.

Кто не верит в возможности собственного разума – обречён верить в чудеса.

Там, где слабый завидует, сильный равнодушен.

Формула суеты: в битве самолюбий равнодушие – лучшее оружие, а зависть – стимул к победе.

Кого мы причисляем к безнадёжным реалистам?

Тех, кто умеет добиваться своего вопреки всем обстоятельствам.

…И всё-таки самый большой стыд вызывают невольные и неподконтрольные тебе движения сердца. Живому человеку всегда есть отчего краснеть.

Спасительное лицемерие позволяет нам с достоинством скрывать свою сущность от праздного любопытства.

Самая большая слабость – стремление выглядеть сильным.

Одно из самых неприятных проявлений диалектики – чувство омерзения от собственной персоны.

Стальные интонации в голосе насмерть перепуганного слабого так же естественны, как и стоны насмерть стоящего сильного.

Из всех зол мы выбираем наиболее симпатичное.

Жить – значит спешить.

Умение ждать – оборотная сторона умения спешить.

«Торопись медленно» – это всего лишь оптимальная стратегия спешки.

Спеши жить.

Спеши.

Жить?

Можно объяснить причины случившейся беды, хотя нельзя ее отменить.

Однако переживать беду – значит наживать другие беды, а объяснить – значит предотвратить.

Если твои шутки понятны лишь немногим, они становятся оскорбительны для всех остальных; если понятны всем – неинтересны тем немногим, ради кого стоит писать; если по-разному интересны и тем, и другим, тебе удалось пошутить над смертью.

Чем больше у человека развито образное мышление, тем больше у него друзей или, по крайней мере, меньше врагов.

Начнёшь думать – останешься один, а не начнёшь – так и не будет друзей.

Если умный человек не станет контролировать непосредственных душевных реакций, он на глазах превратится в нытика и психопата; а если душа его перестанет реагировать, то он скоро выродится в монстра.

Первое, о чём надо бы забыть умному человеку – о своём честолюбии, а первое, о чём нельзя забывать – о честолюбии других.

Высшая степень эгоизма – не вникать в смысл жизни или, попросту, не думать.

Вникать в смысл жизни – это низшая степень эгоизма, переходящего в разумный эгоизм.

Душа ставит пределы пониманию.

Уверен в себе тот, у кого, кроме сегодня, есть ещё и завтра, которое не может быть испорчено вчера.

Если предсказанное себе же трагически сбывается, остаётся утешаться тем, что ты был прав; а если нет – нужно радоваться тому, что ты глуп.

Незнакомые люди с удовольствием повернутся к вам лучшей своей стороной, потому что гадости они делают близким и друзьям.

Что отличает человека умного во всех делах?

Несерьёзное отношение ко всему, кроме самого процесса мышления и, конечно, жизни.

Это и превращает умного в лишнего.