Татьяна Терещенко - Симфония по творениям святителя Василия Великого Страница 5

Всякое благо, нисходящее к нам от Божией силы, называем действием все во всех производящей благодати, как говорит апостол: все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1 Кор. 12, И). Но вникая, от одного ли Святого Духа восприяв начало, подаяние благ таким образом нисходит к достойным, опять по указанию Писаний веруем, что Единородный Бог есть начальник и виновник подаяния благ, открывающихся в нас по действию Духа (6).

Благодеяние

– Ежели оказано нам кем либо благодеяние, то как можем и Господу воздавать должное благодарение, чистое и всецелое, и перед благодетелем свидетельствовать его разумно, не убавляя и не превышая меры?

– Если будем твердо верить, что Бог начальник и совершитель всякого блага, а услужившего нам будем считать служителем Божия благодеяния (5).

Благоразумие

Всеми поступками должно руководить благоразумие. Ибо без благоразумия и все то, что по виду прекрасно, от неблаговременности и несоблюдения меры обращается в порок. А когда разум и благоразумие определяют время и меру благ, тогда от употребления их получают удивительную выгоду и дающие, и приемлющие эти блага (5).

Благотворительность

Сами берем, а других не снабжаем; хвалим благотворительность и отказываем в ней нуждающимся; из рабов делаемся свободными и не имеем жалости к подобным нам рабам; будучи голодны, насыщаемся и проходим мимо того, кто скуден; имея у себя нескудного подателя и сокровищехранителя Бога, стали мы скупы и необщительны с бедными. Овцы у нас многоплодны, но нагих больше, чем овец; кладовые тесны от множества хранимого в них, а утесненного не милуем. За это-то и Бог не отверзает руки Своей, потому что мы заградили братолюбие. За это-то и нивы сухи[7], потому что охладела любовь. Голос молящихся раздается напрасно и рассевается в воздухе, потому что и мы не слушали умоляющих (1).

Кто имеет у себя больше, нежели сколько потребно на нужды житейские, тот обязан все это употреблять на благотворения по заповеди Господа, который и даровал нам все, что имеем (4).

Благочестие

Когда любовь к благочестию поселится в душе, тогда все виды браней для нее смешны, и все терзающие ее за любимый предмет более услаждают, нежели поражают. Свидетелем мне в этом любовь апостолов, которая некогда делала для них приятными бичи иудеев. Ибо сказано: они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Его удостоились принять бесчестие (Деян. 5,41) (1).

Блаженство

Блажен муж, который на собрание нечестивых не ходил (Пс. 1, 1). Строители домов, возводя в высоту огромные здания, и основания полагают соразмерно высоте. И кораблестроители, приготовляя корабль к поднятию больших грузов, укрепляют подводную часть, соображаясь с тяжестью нагружаемых товаров. И при рождении животных сердце, которое естественно образуется прежде всего, получает от природы устройство, приличное будущему животному, почему телесная ткань образуется вокруг сердца соразмерно собственным началам; и отсюда происходят различия в величине животных. Но что значат основание в доме, подводная часть в корабле и сердце в теле животного, такую же силу, кажется мне, имеет и это краткое предисловие в отношении к целому составу псалмов. Поскольку псалмопевец с продолжением слова намерен увещавать ко многому такому, что трудно и исполнено бесчисленных подвигов и усилий, то он подвижникам благочестия предварительно указывает на блаженный конец, чтобы мы, в чаянии уготованных нам благ, беспечально переносили скорби настоящей жизни. Так и для путешественников, идущих по негладкому и неудобопроходимому пути, облегчается труд ожидаемым ими удобным пристанищем; и купцов отважно пускаться в море заставляет желание приобрести товары; и для земледельцев делает неприметными труды надежда плодородия. Потому и общий Наставник в жизни, великий Учитель, Дух истины, премудро и благоискусно предложил наперед награды, чтобы мы, простирая взор далее тех трудов, которые под руками, поспешали мыслью насладиться вечными благами.

Блажен муж, который на собрание нечестивых не ходил. – Итак, есть истинное благо, которое в собственном и первоначальном смысле должно назвать блаженным; и это есть Бог.

Почему и Павел, намереваясь упомянуть о Христе, говорит; по славному благовестию блаженного Бога и Спаса нашего Иисуса Христа (1 Тим. 1, И; Тит. 2, 13). Ибо подлинно блаженно это неточное добро, к Которому все обращено, Которого все желает, это неизменяемое Естество, это владычественное Достоинство, эта безмятежная Жизнь, это беспечальное Состояние, в Котором нет перемен, Которого не касаются превратности, этот приснотекущий Источник, эта неоскудевающая Благодать, это неистощимое Сокровище. Но невежественные люди и миролюбцы, не зная природы самого добра, часто называют блаженным то, что не имеет никакой цены: богатство, здоровье, блистательную жизнь, – что все по природе своей не есть добро, потому что не только удобно изменяется в противоположное, но и обладателей своих не может сделать добрыми. Ибо кого сделало справедливым богатство, или целомудренным здоровье! Напротив, каждый из этих даров злоупотребляющему им часто способствует ко греху. Потому блажен, кто приобрел достойное большей цены, кто стал причастником благ неотъемлемых. Но почему узнаем его? Это тот, который на собрание нечестивых не ходил (2).

Всякое почти дело, ведущее к блаженству, предначал Сам Господь, Себя предложив в пример ученикам. Возвратись к блаженствам и, рассмотрев каждое, найдешь, что учение словом предварил Он делами. Блаженны кроткие (Мф. 5,5). Где же нам научиться кротости? Научитесь от Меня, говорит Господь, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. И, 29). Блаженны миротворцы (Мф. 5,9). Кто же научит нас благам мира? Сам Миротворец, творящий мир и примиряющий двух, чтобы создать в Себе Самом одного нового человека (Еф. 2,15), умиротворив… Кровию креста Его, и земное и небесное (Кол. 1, 20). Блаженны нищие (Мф. 5,3). Сам Он обнищал и уничижил Себя Самого, приняв образ раба, чтобы от полноты Его все мы приняли благодать на благодать (Фил. 2,7, Ин. 1,16). Итак, если кто, водимый Святым и человеколюбивым Духом, не мечтая о самом себе, но уничижая себя, чтоб возвысить других, возопиет духом, испрашивая чего-либо великого, и не произнесет ничего недостойного и низкого, выражающего искание земного и мирского, то вопль такого просящего услышан будет Господом. А какой же конец услышания? Тот, что избавится от всех скорбей не уязвленным, не изнемогшим, не поработившимся мудрованию плоти (2).

Ближний

Не довольно к нашему извинению того, что не научены мы полезному по книгам, когда и не по незаученному закону природы можем избирать, что служит к нашей пользе. Знаешь, какое добро должен ты сделать ближнему? То же, какого сам себе желаешь от другого. Знаешь, что такое зло? То, чего бы сам ты не согласился потерпеть от другого (2).

Близость Божия

Близок Господь к сокрушенным сердцем, и смиренных духом спасет (ПсЗЗ, 19). Господь ко всем приближается Своей благостью, но мы сами себя удаляем грехами. Ибо сказано: удаляющие себя от Тебя погибнут (Пс. 72, 27). Почему о Моисее говорится, что он приступал к Богу (Исх. 24,2); и если кто другой подобен Моисею, то своими доблестями и добрыми делами делается он близок к Богу (2).

Близость с Господом познается не по плотскому сродству, а по тщательности в исполнении воли Божией (4).

Блуд

Диакон, который по принятии диаконского сана впал в блуд, должен быть извержен из этого сана. Но ему, низведенному в состояние мирянина, да не воспрещается приобщение, потому что древнее есть правило – ниспадающих со своей степени подвергать этому одному роду наказания, в чем древние, как думаю, последовали такому закону: не «отметший дважды купно» (ср.: Наум. 1,9)[8]. Но правило имеет и другую причину, а именно ту, что состоящие в сословии мирян, будучи изринуты из места верных, снова приемлются в то место, с которого ниспали. А диакон однажды навсегда подвергается продолжительному наказанию изложения. Почему, так как диаконство ему не возвращается, ограничились этим одним наказанием. И это по уставам. Вообще действительнейшее врачевание есть удаление от греха. Почему для плотского удовольствия отринул благодать тот, если с сердечным сокрушением и всевозможным порабощением себя воздержанию откажется от удовольствий, которыми доведен до падения, то представит нам совершенное доказательство своего уврачевания. Поэтому должно нам знать то и другое: и предписываемое правилами, и введенное обычаем; в рассуждении же тех, которые не могут достигнуть совершенства, следовать преданному уставу (6).