Анатолий Бесперстых - Словарь эпитетов И.С.Тургенева Страница 7

ВЕЛИКОДУШНЫЙ, -ая, -ые. [Анна Сергеевна]. Анна Сергеевна быстро перешла комнату и села на кресло возле дивана, на котором лежал Базаров. – Великодушная! – шепнул он. – Ох, как близко, и какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. – XXVII. Мы. Δ – Эге-ге! – спокойно проговорил Базаров. – Вот мы какие великодушные! Ты придаёшь ещё значение браку; я этого от тебя не ожидал. – IX. Ощущения. «Меня она [Одинцова] не ценит! Пусть?.. А вот доброе существо меня не отвергает», – думал он [Аркадий], и сердце его снова вкушало сладость великодушных ощущений. – XVII. Ты. Δ Николай Петрович бросился обнимать своего брата. – Ты мне окончательно открыл глаза! – воскликнул он. – Я недаром всегда утверждал, что ты самый добрый и умный человек в мире; а теперь я вижу, что ты такой же благоразумный, как и великодушный. – XXIV. Чувства. – Я сам пойду к ней [Фенечке], – воскликнул Аркадий с новым приливом великодушных чувств и вскочил со стула. – V.

ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ, -ая. Дом. Там у ней [Одинцовой] был великолепный, отлично убранный дом, прекрасный сад с оранжереями. – XV. Мысль. – Знаешь ли что? – говорил в ту же ночь Базаров Аркадию. – Мне в голову пришла великолепная мысль. – XI. Постель. «Странный человек этот лекарь?» – думала она [Анна Сергеевна], лёжа в своей великолепной постеле*, на кружевных подушках, под лёгким шёлковым одеялом… – XVI. Стол. Павел Петрович вернулся в свой изящный кабинет, оклеенный по стенам красивыми обоями дикого цвета, с развешанным оружием на пёстром персидском ковре, ‹…› с библиотекой renaissance {в стиле эпохи Возрождения (франц.)} из старого чёрного дуба, с бронзовыми статуэтками на великолепном письменном столе, с камином… – VIII. Шлафрок. «Чудак был твой папа всегда», – заметил он [Матвей Ильич], побрасывая кистями своего великолепного бархатного шлафрока. – XII. Шлафрок (устар.) – длинный просторный домашний халат, подпоясанный обычно витым шнуром с кистями.

ВЕЛИЧАЙШИЙ, -ая, -ее. Удовольствие. В соч.: с величайшим удовольствием. – Клевета? Эка важность! Вот вздумал каким словом испугать! Какую клевету ни взведи на человека, он, в сущности, заслуживает в двадцать раз хуже того. – Давай лучше спать! – с досадой проговорил Аркадий. – С величайшим удовольствием, – ответил Базаров. – XXI. Эгоистка. ● – А все-таки она [Анна Сергеевна] прелесть, – промолвил Аркадий. – Величайшая эгоистка, эпикурейка, – продолжал базаров, – а точно прелесть. Этакое богатое тело! – ‹…› хоть сейчас в анатомический театр. – XV. Эпикурейка – та, кто выше всего ставит чувственные наслаждения, личные удовольствия и жизненный комфорт.

ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ. Вид. Матвей Ильич приблизился к ней [Одинцовой] с величественным видом и подобострастными речами. – XIV.

ВЕРНЫЙ, -о. Время. – Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские мальчики, вместо какой-нибудь старой песни, горланят: «Время верное приходит, сердце чувствует любовь…» Вот тебе и прогресс. – XXVII.

ВЕСЁЛЫЙ, -ое. Выражение лица. □ Выражение его [Базарова] лица, хотя весёлое и даже ласковое, не понравилось Аркадию. – XVI. Николай Петрович. Δ Появился весёлый. Дверь растворилась – и весёлый, свежий, румяный появился Николай Петрович. – XXIV.

ВЕТРЕНЫЙ, -ая. Погода. Половина скотного двора сгорела, оттого что слепая старуха из дворовых в ветреную погоду пошла с головешкой окуривать свою корову… – XXII.

ВЕТХИЙ, -ие. Ступеньки. Николай Петрович поник головой и начал глядеть на ветхие ступеньки крылечка. – I.

ВЕЧНЫЙ, -ая, -ое. Жизнь. Она стала его женой, он [Николай Петрович] был счастлив, как немногие на земле… «Но, – думал он, – те сладостные, первые мгновенья, отчего бы не жить им вечною, неумирающею жизнью?» – XI. Примирение. Не об одном вечном спокойствии говорят нам они [цветы, растущие на могиле], о том великом спокойствии «равнодушной» природы; они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной… – XXVIII.

ВЗАИМНЫЙ, -ые. Воззрения. – Я вас понимаю и одобряю вас вполне. Мой бедный брат, конечно, виноват: за то он и наказан. Он мне сам сказал, что поставил вас в невозможность иначе действовать. Я верю, что вам нельзя было избегнуть этого поединка, который… который до некоторой степени объясняется одним лишь постоянным антагонизмом ваших взаимных воззрений. – XXIV.

ВЗВОЛНОВАННЫЙ, -ое. Голос. Базаров обернулся и увидел бледное лицо Николая Петровича, сидевшего на дрожках. Он соскочил с них, прежде нежели они остановились, и бросился к брату. – Что это значит? – проговорил он взволнованным голосом. – Евгений Васильич, помилуйте, что это такое? – XXIV. Настроение. – А что дядя? здоров? – спросил Аркадий, которому, несмотря на искреннюю, почти детскую радость, его наполнявшую, хотелось поскорее перевести разговор с настроения взволнованного на обыденное. – III.

ВЗДЁРНУТЫЙ. Носик. – Милости просим, – отвечала Кукшина и, уставив на Базарова свои круглые глаза, между которыми сиротливо краснел крошечный вздёрнутый носик. – XIII.

ВЗРОСЛЫЙ. Я. Δ Эта яма и осина обладали особенным талисманом: я никогда не скучал возле них. Я не понимал тогда, что я не скучал оттого, что был ребёнком. Ну, теперь я взрослый, талисман не действует. – XXI.

ВЗЪЕРОШЕННЫЙ, -ые. Базаров. □ Базаров, часа два спустя, вернулся к себе в спальню с мокрыми от росы сапогами, взъерошенный и угрюмый. – XVII. Волосы. [Аркадий] увидал на крылечке господского домика высокого, худощавого человека, с взъерошенными волосами и тонким орлиным носом, одетого в старый военный сюртук нараспашку. – XX.

ВИДНЫЙ. Мужчина. Отец Алексей, мужчина видный и полный, с густыми, тщательно расчесанными волосами, с вышитым поясом на лиловой шёлковой рясе, оказался человеком очень ловким и находчивым. – XXI.

ВИНОВАТЫЙ, -ая. Вы. Δ Можете быть виноватою. – Ведь у вас совесть чиста? – спросил он [Павел Петрович] её [Фенечку]. – Отчего же ей не быть чистою? – шепнула она. – Мало ли отчего! Впрочем, перед кем можете вы быть виноватою? Передо мной? Это невероятно. Перед другими лицами здесь в доме? Это тоже дело несбыточное. Разве перед братом? Но ведь вы его любите? – XXIV. Она. Δ Чувствовала себя виноватою. Она [Одинцова] не чувствовала себя оскорблённою: она скорее чувствовала себя виноватою. – XVIII.

ВИСЯЧИЙ, -ие. Бакенбарды. Длинное и худое, с широким лбом, кверху плоским, книзу заострённым носом, большими зеленоватыми глазами и висячими бакенбардами песочного цвету, оно [лицо Базарова] оживлялось спокойной улыбкой и выражало самоуверенность и ум. – II.

ВИШНЁВЫЙ. Цвет. [Арина Власьевна] подпёрши кулачком своё круглое лицо, которому одутловатые, вишнёвого цвета губки и родинки на щеках и над бровями придавали выражение очень добродушное, она не сводила глаз с сына и всё вздыхала. – XX.

ВЛАДЕТЕЛЬНЫЙ, -ая. Особа. – Вишь, как она себя заморозила! – возразил Базаров и, помолчав немного, прибавил: – Герцогиня, владетельная особа. Ей бы только шлейф сзади носить да корону на голове. – XV. Владетельный (устар.) – обладающий правом наследственной монархической власти.

ВЛАЖНЫЙ, -ая. Земля. Влажная, тёмная земля, казалось, ещё хранила румяный след зари. – XXIV.

ВЛЮБЛЁННЫЙ. Человек. В присутствии Анны Сергеевны они не разговаривали между собою: Катя всегда сжималась под зорким взглядом сестры, а Аркадий, как оно и следует влюблённому человеку, вблизи своего предмета уже не мог обращать внимание ни на что другое. – XVII.

ВНЕЗАПНЫЙ, -ая, -ое. Исступление. Когда же, наконец, он [Базаров] испустил последний вздох и в доме поднялось всеобщее стенание, Василием Ивановичем обуяло внезапное исступление. – XXVII. Молчание. – Господа, будемте говорить о любви, – прибавила Евдоксия, томно уронив руку на смятую подушку дивана. Наступило внезапное молчание. – XIII. Оживление. – Здравствуй, пузырь, – проговорил он [Николай Петрович] с внезапным оживлением и, приблизившись к ребёнку, поцеловал его в щеку. – VIII. Порыв. – Нет, нет! – воскликнул с внезапным порывом Павел Петрович, – я не хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! – X. Приезд. Старики Базаровы тем больше обрадовались внезапному приезду сына, чем меньше они его ожидали. – XXVII. Сила. – Я Николая Петровича одного на свете люблю и век любить буду! – проговорила с внезапною силой Фенечка, между тем как рыданья так и поднимали её горло, – а что вы видели, так я на Страшном суде скажу, что вины моей в том нет и не было, и уж лучше мне умереть сейчас, коли меня в таком деле подозревать могут, что я перед моим благодетелем, Николаем Петровичем… – XXIV. Смелость. Бывало, выйдя из благовонной ванны, вся тёплая и разнеженная, она замечтается о ничтожности жизни, об её горе, труде и зле… Душа её [Анны Сергеевны] наполнится внезапною смелостию, закипит благородным стремлением. – XVI.