Марк Цицерон - Мысли и высказывания Страница 8

Сократ. Античный бюст

Фемистокла спросили, кого он предпочел бы иметь зятем: достойного человека, но без средств, или богатого, но с менее чистой репутацией. «Я предпочитаю, – ответил он, – человека без денег деньгам без человека».

Чем человек добродетельнее, тем труднее ему заподозрить добродетель другого человека.

Когда Сократ увидел большие суммы золота и серебра, торжественно перевозимые, заметил: «Сколько вещей, в которых я не нуждаюсь».

Человеку свойственно ошибаться, а глупцу – настаивать на своей ошибке.

Дамоклов меч. Художник Р. Уэстолл

Тиран Сиракузский Дионисий сам чувствовал все свое несчастье. Однажды он услыхал, как один из его льстецов Дамокл превозносит его средства, блеск его могущества, численность его войска, великолепие его дворцов, всякого рода богатства, и утверждает, что он счастливейший из людей. «Так как мое благополучие так пленяет тебя, – сказал тиран, – то не хочешь ли ты, любезный Дамокл, сам испытать его и испробовать немного моего счастья?» Тот охотно согласился. Его посадили на золотое ложе, покрытое богатейшими подушками и тончайшей работы ковром. Шкафы были уставлены золотой и серебряной посудою; молодые, редкой красоты, рабыни прислуживали за столом, следя за малейшими его знаками и готовые предупреждать все его желания и приказания. Всюду замечалось изобилие эссенций, цветов и духов. Столы были уставлены самыми изысканными блюдами. Дамокл мнил себя счастливым. Среди этой обстановки Дионисий приказал прикрепить к потолку чертога блестящий меч, подвязанный на одном конском волосе и угрожающий пробить голову этого счастливца. Дамокл не видит уже ни прислуживающих ему рабынь; ни великолепной посуды; ему не до еды; венки, украшающие его, спадают с его головы. Он умоляет Дионисия позволить ему удалиться и не желает более быть счастливым.

Римлянка. Художник Д.-У. Годвард

Стремятся понизить славу военных подвигов; желают лишить этой славы начальников, помешать им присвоить ее себе и распространяют ее на большое число участников. Действительно, храбрость солдата, удобства местности, флот, обоз, помощь союзников – все это играет большую роль в военных успехах, и счастье имеет право приписывать себе большую часть их. Но в славе, которую мы приобретаем милосердием, у нас нет участников: она всецело принадлежит тому, кто ее приобрел. Тут нет доли, на которую могут заявить притязание центурионы, префекты, эскадроны, когорты; и само счастье, этот владыка всех дел человеческих, не может претендовать на участие в ней.

Умом человек должен познать, что существует другой, высший и божественный ум.

«Откуда человек взял свое разумение? – спрашивает Сократ в Ксенофонте. – Если мы ищем происхождение тепла и влажности, распространенных в нашем теле, наших твердых и земных частицах и даже одушевляющего нас дыхания, мы легко находим его в земле, в воде, в огне и воздухе, которым мы дышим. Но то, что гораздо выше всего остального, разум, или, говоря пространно, наш ум, наш рассудок, наша мысль, наша мудрость, где нашли мы их? где взяли?»

Гай Юлий Цезарь. Античный бюст

Кому смерть страшна? Тому, кто считает, что с его жизнью погаснет все, но не тому, чья слава не может умереть. Так, ужасным представляется изгнание, когда ограничили свое место жительства узким пространством, но не тогда, когда смотрят на весь мир как на один город.

Я согласен, что полезный человек может прожить достаточно для природы, пожалуй, даже достаточно для славы; но он всегда слишком мало жил для своего отечества. Следует выбирать друзей твердых, устойчивых и постоянных. Но мало людей, обладающих таким характером. Трудно судить о них, не испытав, а это испытание может случиться только при дружбе. Таким образом, дружба предшествует суждению и сама лишает нас возможности произвести необходимое испытание.

Все чувствуют отвращение к неблагодарному, каждый считает себя оскорбленным его поведением, потому что оно направлено к охлаждению великодушия; и на него смотрят как на общего врага всех нуждающихся в помощи.

Платон. Античный бюст

Истинная слава, величие души, мудрость, сияют таким блеском, что кажутся данными нам добродетелью, в то время, как все остальное одолжено нам счастьем.

В дружбе слишком часто повторяется неизбежное несчастье – необходимость разорвать ее. Я говорю об обыкновенных связях, а не о тех, которые заключаются между мудрецами. Иногда друзья наши под конец обнаруживают долго скрывавшиеся пороки: мы ли станем жертвами их или другие, позор всегда отразится на нас. Следует решиться незаметно ослаблять сношения с этими друзьями, мало заслуживающими нашей любви. «Следует, – говорил Катон, – распарывать, а не разрывать». Если бы, однако, речь шла о скверных поступках, которые нельзя скрыть, то справедливость, честь и даже необходимость принудили бы нас к резкому разрыву.

«Счастлив, – говорит Платон, – тот, который, по крайней мере, в старости может достичь мудрости и постичь истину!»

Обязаться сделать в пользу других то, чего мы не можем исполнить, – это неблагоразумие; быть в состоянии исполнить свое обещание и намеренно не исполнить его – это небрежность или вероломство.

Гай Юлий Цезарь. Античный бюст

Взяточники должны трепетать, если они наворовали лишь столько, сколько нужно для них самих. Когда же они награбили достаточно для того, чтобы поделиться плодами с другими, то им нечего больше бояться. Нет ничего святого, чего деньги не могли бы осквернить, ничего столь сильного, чего нельзя было бы осилить деньгами.

Во всех важных уголовных процессах следует в особенности разобраться в предшествующих преступлению намерениях, мыслях и поведении обвиняемого: следует обращать гораздо больше внимания на его нравственность, чем на возбужденное против него обвинение, потому что мы не можем измениться в одно мгновение, внезапно начать другой образ жизни и по желанию принять новый характер.

Назову ли я свободным этого человека, который подчиняется женщине, которому женщина предписывает закон? Она предписывает, она приказывает, она запрещает по своему капризу: он не может избавиться от ее приказаний, он не осмеливается в чем-либо отказать ей. Она требует, и он дает; она зовет, он приходит; она гонит его, он удаляется; она возвышает голос, он трепещет. Он знаменитого происхождения, не спорю; тем не менее я считаю его самым жалким из рабов.

Традиционный древнеримский костюм. Раскрашенная гравюра

Корысть никогда не может быть утолена, никогда не может быть удовлетворена. Нас мучит страсть к умножению того, чем мы обладаем; нас мучит также боязнь потерять нам принадлежащее.

С каким беззастенчивым чванством ты нам рассказываешь о своем богатстве. Один ли ты богат? Значит, я совершенно напрасно употребил столько труда, чтобы учиться, чтобы знать что-нибудь, чтобы приобресть умственные богатства! Ты, единственный богач! А если бы ты не был им? что я говорю! если бы ты жил в нужде? Отвечай: что мы подразумеваем под богатым человеком? Кому подобает этот титул? Того, кому достаточно его имущества для порядочной жизни, кто доволен, кто не ищет и не желает ничего более. Будут ли твои богатства измеряться пространством твоих владений? Будут ли они зависеть от оценки и пустых разговоров людей? Нет: твое сердце должно судить о них. Оно не нуждается ни в чем? Оно более ничего не желает? Оно сыто, довольно? Согласен, ты богат. Действительно, человеческое сердце, а не его сума, должно быть богатым. Если твое сердце пусто, что толку в том, что твоя сума полна? Думаешь ли ты, что я по этой причине считаю тебя богатым? В чем заключается богатство? В обладании тем, что достаточно для наших нужд. Имеешь ли ты дочь? Нужны деньги для ее устройства. Имеешь ли ты двух? Нужно еще больше денег. Чем больше их число, тем больше требуется денег. Предположим, что у тебя их пятьдесят, как у Даная: нужны были бы большие суммы на приданое стольким дочерям. Но когда у тебя нет детей, а есть множество страстей, способных поглотить сокровища, то как мне назвать богатым тебя, самого чувствующего все свое несчастье?

Гай Юлий Цезарь. Современный бюст