Арест Ант - Как стать контрабандистом 3. Транзит Страница 14

– Ты отдыхай и набирайся сил, – голос у жены был очень неуверенный, – За нас не беспокойся. Мы справимся. А у тебя вся борьба впереди.

Сын решительно оттеснил жену:

– Рассказываю по порядку, – он глубоко вздохнул, – Сначала информация по водителю. Он арестован городским судом Лаппеенранты на основании того, что имеется подозрение о его причастности к контрабанде сигарет. У него нет постоянного места жительства в Финляндии. С первого декабря был переведён в городскую тюрьму Миккели. Теперь сидите вместе. Уже встречались?

– Нет. Я пока тут ни с кем не общался. Обустраиваюсь на новом месте, – мне совершенно не хотелось вдаваться в подробности, – Да я даже не помню, как он выглядит. Мне только один раз показали его фотографию.

– Обязательно найди его и постарайся выяснить все подробности по этой поставке, – тон у сына стал осуждающим, – Нам с адвокатом твои таможенники вообще не дают никакой информации. Они заявили, что предоставят суду и нам все необходимые доказательства только когда придёт время. Очень трудно в такой ситуации предпринимать активные шаги.

– Постараюсь, – я кивнул головой, хотя совершенно не представляю себе, как и где его искать, – А как закончился мой суд? Что за решение вынесено на этот раз?

– Ничего нового. Мы привезли тебе перевод решения. Суд продлил твой арест, мотивируя тем, что следствие не закончено и другие подозреваемые пока еще не пойманы. В решении есть очень интересный момент. Судья согласился, что доказательства могут быть представлены суду когда-нибудь потом.

– Оборзевшая кодла. Значит, следаки так пока и не придумали никаких доказательств. И при этом они их даже не искали. Зато спокойно продержали меня полтора месяца. Чем они занимались за это время неясно, но засекречено. Скоро они начнут создавать доказательную базу. Без меня и прочих помех, которые подчистили. Герои.

– Примерно так. Кстати, они только в середине декабря запросили помощь у датской, голландской и английской полиции. На день твоего суда ответов так и не получили. Про российскую таможню молчат и не упоминают, хотя твои партнёры подтвердили, что было два запроса. И ответы им были своевременно отправлены. Это проверено.

– Ну, тут как раз всё очевидно. Ответы российской стороны их не устраивают, и, значит, они навечно лягут под сукно. Это обычная практика. А если будете у них запрашивать, то получите отписку, что русским они вообще не доверяют. С огромным букетом ссылок на демократию и плевки в адрес авторитарного режима и коррумпированной братии. Старая песня.

– Я тоже так думаю. Хотя адвокат очень хотел с этими ответами ознакомиться.

– Пусть забудет. Есть только один путь – получить копии напрямую из России. Но, если финны об этом узнают, то будут всемирные вопли, что идёт давление криминала на честное следствие. Лучше не ворошить эту навозную кучу.

– Хорошо. Поехали дальше. Мы с адвокатом сейчас реально делаем огромную бумажную работу. Было направлено очередное прошение о твоём освобождении. Основание: ты совершенно невиновен в этом преступлении. Главное наше требование – либо представить хоть какие-нибудь доказательства твоей виновности, либо освободить. Это элементарное исполнение закона.

– Да вы оптимисты.

– Ничего подобного. Всё строго по закону. У следователей таможни было пять недель, чтобы найти хоть какие-нибудь доказательства твоей виновности. Тебя держат, потому, что ты, якобы, можешь разгласить «важные» данные. При этом сама таможня разглашала их всем желающим с самого начала следствия.

– Ты в курсе, что они разослали письма всем партнёрам о моей личной причастности к уклонению от налогов? Очень ловко придумали. И тыл себе прикрыли, пару раз употребив слова «возможно» и «подозрения». Если не доказать, так хоть дерьмом обмазать. А финнов теперь от моего имени десяток лет трясти будет.

– Знаю. Обычная практика. Давай дальше. В понедельник-вторник мы отправим требование на замену следователей. Здесь явное нарушение прав человека и практическое применение пыток. А вот оно делает нелегитимным… – он назидательно поднял вверх указательный палец, – … как само следствие, так и твой арест. Пусть начнут изучать конвенцию о запрещении пыток. Полезное чтиво.

Я неуверенно хмыкнул. В моём понимании пытки… ну как это правильно сказать… страшное месилово. Пальцы там переломанные, яйца дверью защемлённые. Или ещё чего похуже. А со мной как-то неубедительно. Ну, не пожрал месяц, но к врачам возили. Мало ли, что не к тем. Нервы потрепали, но не до смерти же. Спина заболела, но ведь ползаю. Явных следов никаких нет. Ногти не выдраны, конечности на месте, лёгкие не отхаркиваю и кровью не мочусь. А в остальном… будет только слово подозрительного заключённого против целого хора уважаемых членов общества, да ещё и признанных гуманистов при исполнении. Получится хило и малоубедительно. Тут убойная картина нужна.

– Даже не знаю, что тут сказать.

– Мы подождём окончательного решения лаппеенратского суда. Если даже получим негатив, то потом будет Суд второй инстанции. Он пройдёт в Коуволе. Если и там опять примут обвинительное решение, то мы его сразу обжалуем в Верховном Суде. Это в Хельсинки. Вот там нормальные столичные юристы. А после праздников уйдёт и твой протест в бюро по правам меньшинств.

– А эти тут при чём? Я не педикюрный голубчик, чтобы они за меня боролись.

– Национальных меньшинств. А этих-то как раз расплодилось много. Просто в суде твою национальность использовали как главное обоснование ареста и подтверждение преступных наклонностей. Это нарушает все существующие конвенции о правах человека, подписанные Финляндией.

– Сильно. Да уж, тварь я дрожащая, или право имею? А здесь подобные конторы ещё фунциклируют? Им позволят жалобно пискнуть?

– Зря недооцениваешь. У них тут определённый вес. Особенно во время выборов.

– Тогда пишите во все мыслимые инстанции. Хоть в Спортлото.

– Легко сказать. Пока недостаточно фактуры. Твои следователи прекрасно знают, как избежать любой ответственности и наказаний. Это их хлеб… и наши расходы. Жалобы, требования и прочие документы больших денег стоят. Один полный комплект обходится нам от двух до пяти тысяч. За месяц мы отправили их уже почти десять. А твой процесс может затянуться на несколько лет.

– Не пугай и так страшно. Будем верить в честность судей, – я громко сглотнул, – Минимально достаточную для моего освобождения. Может свечку в церкви поставить?

– Мы с мамой староверы, а вы с младшим вообще презренные никонианцы и вероотступники. Забыл? – он ехидно усмехнулся, – А всё туда же. Свечку в церкви ему приспичило. Ты хоть помнишь, где ваша церковь стоит?

– Поострил, Плевако19? Тут за любую соломинку хвататься надо. Батюшку попросите сделать все нужные процедуры. Он должен лучше знать. Может и поможет.

Жена кивнула головой и твёрдо сказала:

– Это надо сделать. Я сама займусь.

– Спасибо. А что у нас дома?

– Не волнуйся.

– А знаешь, что было, когда вас арестовали? – опять влез сын, – Уже на следующий день к нам припёрлись две здоровых тётки из службы детской опеки и хотели забрать нашего мелкого в приют. Еле отбился.

– Быстро сработали. А ты молодец. Сильный козырь выбил. Этим меня можно было активно шантажировать. Недооценили они тебя. Ох, недооценили.

– Это точно. Но ты не переживай. Теперь мама на свободе и больше таких наездов не будет.

– Верится с трудом. Арсенал у них слишком велик. С государством вообще ни в какие игры честно нигде и никогда долго не дадут поиграть.

– Справимся. А у меня новость.

– Хорошая?

– Мне предлагают крутую работу. Высокий оклад и персональную BMW-трёшку. Как начинающему.

– Рад за тебя.

– Но я отказался. Надо с твоим делом побыстрее разобраться, а потом меня в армию заберут уже этой зимой. На год. Пришла повестка. Не хочу никому создавать проблем.

– Тебе видней.

– А я стал великолепно водить машину, – он задрал большой палец вверх, – Пока мы ехали, всего один раз слетел с дороги.

– Слетел? Как слетел?

– Ну, так слегка. Что-то не рассчитал со скоростью. Потом дал задний ход и спокойно вылез из сугроба.

– Подушки не вылетели? – ошарашено спросил я.

– Нет. Обошлось.

– У тебя зимняя резина?

– Да, сам поменял. Мне надо же учиться.

– Значит так, молодой человек. Не знаю, что произошло. Но колёса меняются с обязательной балансировкой. Назад едешь медленно-медленно, низэнько-низэнько. Машину ставишь на прикол и забываешь про неё как кошмарный сон. Страховка закончится в аккурат на 31 декабря. И не надо больше искать приключений. Я тут с ума сойду до понедельника, пока не дозвонюсь и не узнаю, что вы благополучно добрались.

– Нормально я вожу, – пробурчал отрок. Муся благоразумно промолчала.