Мария Прокофьева - Личинка Страница 2

по вызову бригады скорой помощи, затем работников больницы. Сама Ия

рассказать уже ничего не могла: после непродолжительной комы она

скончалась, не приходя в сознание. Вскрытие показало однозначную причину

смерти – тромб. На вопрос о том, почему он образовался и оторвался,

Максим не смог получить однозначный ответ. Конечно, врачи много чего

говорили, и выглядело это вполне убедительно: перебои в работе сердца,

стрессы, хронический варикоз, на который гражданка Коханова не обращала

внимания… Да, Максим слышал, что банальный варикоз часто играет злые

шутки, но его что-то смущало… Что именно? Что конкретно не так?

Валерий Коханов давно покинул кабинет, все его пояснения тщательно

записаны и прочитаны, а Максим Римский все продолжал перекладывать

листы по делу с места на место.

– Опять терзал беднягу? – в кабинет ввалился сотрудник, а по

совместительству и приятель Макса Андрюха Круглов. Его фамилия

абсолютно соответствовала внешнему виду: весь такой складненький,

румяненький, на вид – чистый увалень, но тем не менее, парень со светлой

головой, к которому не раз бежали сотрудники из других отделов в

совершенно тупиковых ситуациях.

– Да что его терзать? Толку как с козла молока.

– И какой же толк ты от него пытался добиться? Неужели тебя что-то в нем

смущает? Подозреваешь в криминале?

– В криминале? – Макс сделал круглые глаза. – Андрюха, ты в своем уме? Да

этот Валерик сам галстук завязать не сможет, а ты говоришь, криминал…

– Галстук, может, и не завяжет, а супругу замочить – запросто! Ты что, забыл

историю с Игорьком Разиным?

История с Разиным облетела тогда весь город, вот уж никто не мог

предположить, что тихий скромный ботаник прикончит в один прекрасный

день обожаемую супругу! Причем, прикончит так, что выглядеть это будет

как самоубийство, мотивом к которому послужит якобы смертельное

заболевание жертвы. Самое интересное, что правда всплыла наружу

совершенно случайно – сосед, пришедший в дом к Разину за какой-то

мелочью, зацепил стол в прихожей, и с него свалился ежедневник. Да так

неудачно, что открылся на той странице, где сам Игорек корявым почерком

вывел: «Купить в аптеке …..» и название лекарства. То, что якобы

совершившая самоубийство, супруга Разина ввела себе в вену именно это

лекарство, сосед знал. Задавать вопросов Игорьку он не стал, и

появившемуся в дверях хозяину квартиры просто протянул ежедневник со

словами: «Извини, как-то неловко повернулся, вот чуть и не завалил твой

столик». Разин тоже не о чем не догадался, и был весьма удивлен, когда

буквально через пару часов его задержали по подозрению в убийстве.

Впрочем, следователям пришлось еще постараться, чтобы собрать

необходимые улики против подозреваемого, да и мотива ясного никто не мог

назвать. Но в конце концов, на суде виновный сознался сам – выбора у него

не было, слишком веские доказательства вины были предъявлены. Когда же

4

гражданин Разин поведал о своих мотивах к убийству, зал просто оторопел:

видавшие виды следователи, прокурор и судья были потрясены.

– Да, я любил ее, – спокойно вещал подсудимый, – и в общем-то, она была

неплохой женой и хозяйкой. Но понимаете, в последнее время я стал замечать

за ней все больше и больше неудовольствия в свой адрес: то ей не нравится

мой внешний вид, то я слишком поздно, по ее мнению, прихожу с работы, то

мало уделяю внимания… Но последней каплей стало то, что она собралась

отдать двух моих домашних кроликов! Между прочим, купленных за мои

собственные деньги!

– Кроликов? – эхом отозвался судья. – Вы ввели ей смертельный препарат

только потому, что она не хотела жить в одной квартире с вашими

кроликами?

– А что вы так удивляетесь? – Разин поправил на носу очки. – Что в этом

непонятного? Кроликов я люблю не меньше супруги, и их двое, а она одна:

ясно, что выбор не в ее пользу!

Прокурор оторопело уставился на адвоката, тот развел руками: мол, сам

с подобным не сталкивался. В итоге приговор был вынесен весьма суровый,

несмотря на то, что защиты настаивала на невменяемости подопечного.

– Коханову до Разина далеко, – наконец произнес Максим, – да и не такой он

придурок, чтобы алиби себе не обеспечить. Что ж получается: вечером все

живы-здоровы ложатся спать, а утром – хоп – и все! Нет госпожи Кохановой!

– Ну тогда на кого ты думаешь? Хотя, что я тебя спрашиваю… Все-таки

следственные мероприятия не проводились – смерть-то не криминальная.

– Я думать пока ни на кого не собираюсь, – Макс опять схватил листы, – тут

для начала нужно причину смерти установить.

– Но…

– Я помню, причина вроде как ясна…

– И?

– Что и? В морг поеду.

– Для чего?

– Пока не знаю. Вернее, для чего поеду, я знаю, но вот что я там найду, не

догадываюсь. А то, что я что-то все же найду – чувствую.

– С тобой смотаться?

– Поехали, все-таки одна голова хорошо, а две – вообще замечательно! – Макс

хлопнул друга по плечу, и они направились к выходу, натягивая на ходу

куртки.

День погодой не радовал: с утра небо заволокло тучами, и солнце не

показывалось. Легкий ветер покачивал пока еще голые ветки деревьев, но

запах приближающейся весны уже чувствовался.

– Макс, ты уверен, что это тебе нужно?

– Что именно?

– Нужно копаться в этом деле… Знаешь, у меня скверные чувства, когда я обо

всем этом думаю… – Андрей достал из кармана смятую пачку сигарет, с

трудом извлек одну уцелевшую и на ходу закурил. – Хотя, признаться честно,

я почему-то ни капли не сомневался, что ты так просто дело не закроешь.

5

– Да дела-то как такового и нет…

– Ну, понятно что нет. Все-таки криминал не чувствуется.

– Тогда почему ты не сомневался?

– Потому, что я тебя уже неплохо знаю. И твое знаменитое чутье уже всем

известно, и поведение твое говорило о том, что тебе что-то не нравится.

Помню, как ты привязался к несчастному доктору, который вскрытие

проводил.

– Тогда не задавай мне больше никаких вопросов, ок? Не спрашивай, что да

почему: я и сам не знаю, почему.

– Ладно, – Круглов выбросил окурок, а вместе с ним и измятую пачку, – все-

таки я надеюсь, что после этой поездки в морг ты успокоишься.

– Вообще-то я и сам на это надеюсь…

Здание, где располагался морг, выглядело скверно: грязно-серые сырые

стены, повисшая на одной петле входная дверь, небольшая группа людей с

унылыми лицами у входа. Впрочем, атмосфера, царившая вокруг, вполне

соответствовала месту.

– Сейчас и без того мое тоскливое состояние рухнет ниже плинтуса, -

Андрюха сделал скорбное лицо.

– Да ладно тебе, как будто в первый раз тут. Впрочем, можешь подождать

меня снаружи, – Макс потянул за ручку двери, петля несчастно заскрипела.

– И чего я тогда с тобой поперся бы в такую даль? – Макс проскочил вперед,

едва не сбив с ног Римского.

Пропетляв немного по коридорам, друзья натолкнулись на одного из

работников морга.

– Добрый день. Максим Римский, следователь городской прокуратуры. В

связи с проводимыми следственными мероприятиями нам необходимо

взглянуть на тело погибшей Ии Кохановой. С кем мы можем переговорить по

этому вопросу?

Соблюдя все необходимые мероприятия, Римский и Круглов

приблизились к тяжелой железной двери. Вопреки тому, какое помещение эта

дверь закрывала, выкрашена она была в ядовито желтый цвет, заперта тоже

была весьма своеобразно: два амбарных замка и две замочные скважины.

– Вы тут сокровищницу охраняете? – не удержался Круглов. – Боитесь, как

бы банда взломщиков не покусилась?

Сопровождающий санитар даже не улыбнулся.

– Проходите, – пробормотал он, отпирая последний замок.

– Только после вас, – не унимался Андрюха. Макс ткнул его в бок.

В помещении тускло горела одна лампочка, холодный сырой воздух

вызывал по телу неприятные мурашки. Санитар загремел одной из полок в

холодильнике, прочитал бирку и выкатил тело на середину помещения.

– Освещение можно поярче, – Макс огляделся по сторонам в поисках еще

одного возможного источника света.

Санитар молча щелкнул выключателем – центр комнаты с каталкой

осветился ярко белым пучком света. Андрюха почему-то продолжал стоять в

дверях. Да Макс и сам чувствовал непривычную скованность.

6

– Вам мое присутствие еще требуется? – санитар переминался с ноги на ногу,

и было явно заметно, что он точно куда-то торопится.

– Конечно! – быстро заявил Круглов.

– Нет, можете идти, – в тон ему ответил Максим.

Санитар вопросительно взглянул на Круглова.

– Идите, – разрешил тот.

Наконец, поборов в себе чувство тревоги и настороженности, и