Дмитрий Серков - Корпорация «Коррупция» Страница 8

опасаясь, что Вера замкнется в себе, и тогда из нее слова не вытянешь.

Она долго мерила их взглядом, переводя глаза от одного к другому, прежде чем

произнести хоть слово. Затем все же разжала губы.

– От чего же? Я уже почти в порядке. – Ее тон был нейтрален – сказывалось действие

успокаивающего – и речь замедлена. – Еще вчера Борис Андреевич просил меня выйти в

субботу, чтобы помочь разобрать бумаги. Он с головой закопался в документах по "Золотым воротам",

а сроки, на сколько я знаю, поджимали. Проект вступает в активную

стадию, нужны согласования…

– И часто вам приходится трудиться в выходные? – полюбопытствовал следователь.

– Да. Это нормальная практика. У нас ненормированный рабочий день. Иначе не

успеть. Но Борис Андреевич всегда относился ко мне с пониманием. Не требовал

невозможного. Сам-то работал с раннего утра и – часто – до глубокой ночи. А у меня

ребенок. Он меня и отпускал, когда надо, и прийти позже иногда позволял. Сегодня

собирался с шести работать, а мне сказал часам к десяти подходить.

– Как вы обнаружили труп? – при слове «труп» Вера вздрогнула.

Закатив глаза, она воскрешала в памяти страшную картину сегодняшнего утра. Ее нижняя

губа заметно задрожала.

– Я прошла в здание… Ваня, – шепотом Лосневский пояснил, что это она про

постового полицейского на входе, – сказал, что Штурмин уже давно работает, а я

опаздываю… Он всегда надо мной подтрунивает… Поднялась на третий этаж, удивилась,

что двери в приемную и в кабинет Бориса Андреевича открыты настежь – он обычно

закрывается, чтобы ему не мешали ходоки всякие – и зашла поздороваться. А там… – она

замолчала, принявшись раскачиваться на стуле из стороны в сторону, и Леднев искренне

пожалел, что они отпустили «скорую». Молчание длилось несколько минут, и все это

время они испытывали на себе гнетущее воздействие тишины. – Штурмин сидел,

откинувшись, в кресле. Вокруг все было в крови.

– Вы видели кого-нибудь?

Вера замотала головой.

– Нет. Никого не было.

– Куда-нибудь отлучались до приезда полиции?

– Нет… Да. Я испугалась. Побежала к Ване… Потом вернулась обратно: не могла

поверить, что Борис Андреевич мертв.

– Вы что-либо трогали? К чему-то прикасались в кабинете? Может, что-то убрали или

переложили автоматически?

Отвечая механически, Вера почти не выражала эмоций. Только красивые длинные

пальцы теребили юбку, и дрожала обескровленная губа.

– Нет, я даже не заходила в кабинет. Так и стояла в дверях, оперевшись на стену. Не

могла поверить… Мы же с ним вчера прощались, он улыбался. Он живой был!

Понимаете?! Живой… – она хотела кричать, но не могла. Эмоции рвались наружу, но не

находили выхода.

Дав Вере немного успокоится, Леднев задал следующий вопрос:

– Вы говорите, что Штурмин собирался прийти на работу к шести. Он ждал кого-то,

может, хотел с кем-то встретиться?

Немного подумав, Вера ответила:

– Да нет. Он всегда приходил на работу рано. Вчера сказал, что за сегодня/завтра

необходимо закрыть вопрос с «Золотыми воротами». Иначе головы не сносить.

– Он так и сказал, – поинтересовался Виталий Лосневский, – «не сносить головы»?

– Да. Имея в виду, что губернатор будет очень недоволен. – В отличие от следователя,

она не видела ничего предосудительного в расхожей фразе. – Ведь «Золотые ворота»

находятся под личным контролем Юрия Алексеевича.

Василий Петрович с Виталием переглянулись: они пока понятия не имели, что такое

«Золотые ворота», которые настойчиво упомянала секретарь погибшего.

– Расскажите, пожалуйста, про «Золотые ворота», – попросил Леднев. – Какие

согласования вы должны были подготовить к понедельнику?

– Разрешение на строительство. Разделение полномочий и зон ответственности.

Проектную документацию. Не будет ли нанесен урон окружающей среде… Борис

Андреевич всегда щепетильно относился к своим обязанностям. Никогда визу не поставит

на документы, пока досконально не изучит все нюансы. Вчера экологи подготовили отчет

о своем видении проекта – надо было ознакомится… Здесь же цена ошибки или

некомпетентности – миллионы! «Золотые ворота» – это огромная стройка. Не только по

меркам Южноморска, но и, думаю, всей страны… Теперь, конечно, ничего не будет.

– Почему не будет?

– Растащат, – тихо пояснила Вера. – Разворуют. Без Бориса Андреевича ничего

хорошего из этой затеи не выйдет. Он же никому не давал ни копейки из проекта вынести,

ни рубля не позволил кому-либо в карман положить.

Леднев насторожился. Лосневский превратился в слух. Это была первая, но ниточка.

Возможный мотив.

– А были желающие? – спросил следователь.

– Они всегда есть, – безапелляционно заявила Вера. – Именно с ними Штурмин неустанно боролся.

Именно потому лично занимался «Золотыми воротами», хотя проект -

совсем не его профиль.

– Вы кого-то подозреваете?

– А что здесь подозревать? Многие хотели бы поучаствовать. Поставщики,

подрядчики, проектировщики. Каждый свой подход к Борису Андреевичу искал, мосты

наводил. А Штурмин всех отсекал безжалостно, не взирая на лица. Уж кто только не

обращался, кто только с рекомендациями не приходил… Но для всех ответ был один: на

общих основаниях, через конкурсный отбор.

– За бизнес просили коллеги советника? Вы можете кого-нибудь назвать? Имена,

фамилии, должности?

В ответ на прямой вопрос Вера только покачала головой.

– Вы же полиция, – сейчас для нее что полиция, что Следственный комитет, что

прочие службы – все были едины, впрочем, как и для большинства граждан, плохо

разбирающихся в разделении полномочий правоохранительных органов, – вам должно

быть виднее. А то вы не знаете, кто взятки берет, кто бизнес «крышует»…

В ее словах сквозила ирония и явный укор. Крыть было нечем, и Леднев решил

немного сменить русло, в котором текла беседа. Именно текла – несмотря на эмоции в

душе и претензии к власти, допустившей, по ее мнению, смерть советника губернатора,

Вера говорила медленно и размерено, точно находясь под гипнозом. Даже когда ей

хотелось кричать, голос оставался бесцветным и безликим.

– Вера Георгиевна, скажите, а Штурмину последнее время никто не угрожал? Может,

вы что-то слышали или видели…

Продолжая время от времени раскачиваться из стороны в сторону, женщина

изобразила улыбку наоборот – изогнув уголки губ книзу, от чего напомнила

присутствующим вечно плачущего Пьеро.

– На него покушались. В него стреляли недавно…

При упоминании про покушение, Лосневский поспешил взять инициативу в свои

руки, объяснив Ледневу:

– Шумное дело было. Илья Ильич взял под собственный контроль… По счастливой

случайности киллер промахнулся. Но нам быстро удалось выйти на след заказчика… К

сожалению, он оказал сопротивление при задержании, и был убит.

– То есть, никакой подробной информации у нас нет? – уточнил Леднев.

В ответ Виталий пожал плечами.

– Почему? Там все ясно, как божий день. На кону стояли большие деньги, а советник

не дал преступнику куш сорвать. Вот его и заказали.

Подождав, когда мужчины закончат обсуждение, Вера продолжила:

– Это была случайность… Вы не понимаете: Борис Андреевич – удивительный

человек. Он умел ладить с людьми. Общаться с ним – настоящее наслаждение. Умный,

начитанный, эрудированный. С хорошими манерами. Настоящий Мужчина с большой

буквы. Настоящий Русский Офицер. У него не было врагов и не могло быть. Он всегда

был честен со всеми, никогда не обманывал. А какие враги у честного человека?

Утверждение, казавшееся более чем спорным, комментировать никто не стал.

Лосневский задал следующий вопрос:

– А какие-то конфликты на работе наверняка случались? – История с неудавшимся

покушением была для него исчерпана, и он не собирался к ней возвращаться. – Мы же

знаем, что всегда найдется тот, кто не доволен деятельностью начальника или чиновника.

– Я же говорю: вы не понимаете! Борис Андреевич обладал удивительным талантом