Григорий Александров - Фролов И. Д. Страница 19

«— Я тот, говорит, которого никто не любит и все, говорит, живущее клянет.

— Я на улице заниматься самокритикой не позволю!» — отрезает руководитель Кустпрома.

Пристроив колосья вместо усов, Стрелка лихо отплясывает лезгинку — номер Гришки-склейщика.

«— Это про других каждый врать умеет, — «разоблачает» ее Бывалов. — А вот что вы сами можете?»

И растерявшаяся Стрелка, не найдя аргумента, вынуждена признаться, что сама она ничего не умеет.

В качестве доказательств, что в городе есть таланты, на Бывалова обрушивается лавина самодеятельности. Этим оригинальным музыкально-эксцентрическим номерам даже трудно найти что-либо адекватное.

Бывалов зашел в ресторанчик. Обслуживающий его официант на мотив арии Ленского из «Евгения Онегина» и герцога из «Риголетто» превозносит достоинства старого дедушкиного кваса и жигулевского пива. Бывалов смотрит на официанта со страхом, как на человека, у которого «не все дома».

ка вопрос, есть ли в ресторане кто-нибудь еще, официант радостно отвечает:

— Конечно, есть. Вот — целый квартет.

Он отдергивает штору, и из-за буфетной стойки выскакивают четыре повара с огромными кухонными ножами, с поварешками и мисками в руках. Аккомпанируя себе на этом кухонном атрибуте, они исполняют комические куплеты:

«Пусть утихнет праздный говор,

Будто наш советский повар

Плохо делает обед...»

Одна из форм музыкальной эксцентрики «Волги» состоит в том, что, как и в «Веселых ребятах», герои играют на предметах обихода: на ложках и кастрюлях, на пиле, на бревне, на бутылках. Самодеятельные номера талантливы, неожиданны и убедительны... Но не для заведующего мелкой кустарной промышленностью. Сколько хлопот доставляют чинуше беззаветные служители муз, особенно если они не подчинены ему служебно. Ох уж эти таланты! Бывалов ищет помощи у представителя власти — милиционера.

— Сейчас вызову дворника, — говорит страж закона. Он подносит ко рту милицейский свисток, призванный пресекать нарушения, и выводит на нем колоратурные трели. В ответ распахиваются ворота, из них выскакивает дворник с метлой и лихо пускается в пляс.

Изобретательные и отточенные музыкально-эксцентрические номера «Волги» свежи и самобытны и в то же время органично связаны с драматургией фильма.

Наконец Бывалова приперли к стенке.

«— Что вы от меня хотите?» — взмолился он.

«— Я хочу, чтобы вы отправили лучших ребят на Олимпиаду в Москву». — отвечает Стрелка.

«—Отправить.... вас... в Москву? Не выйдет».

«— Будет лучше, если вы повезете в Москву наш оркестр», — подсказывает выход из положения Алеша Трубышкин.

«—Я повезу... Вот вы талант...»

Комические ситуации перемежаются сценами народного веселья. Возьмем дивертисмент «Свистопляски» или исполнение «Молодежной». Сколько радости, задора, народного лукавства рассыпано в картине! Из сюжета выжато все возможное, так что «Волга-Волга» может служить хрестоматией комедийных приемов.

Завершается фильм водевильной каденцией опять-таки в стиле ярмарочных представлений:

«Бюрократов таких, как Бывалов,

Может быть, и немного найдешь.

Но любой из пройдох и нахалов

На Бывалова очень похож».

Итак, демонстрируя в «Волге» завидное мастерство, режиссер прежде всего расширяет диапазон жанровых приемов и достигает прямо-таки комедийного универсализма. Забавные ситуации, смешные трюки, острая сатира, легкий водевиль, приятные песни, веселые пляски, изящная музыкальная эксцентрика, грубоватые шутки, умелое обыгрывание словесных штампов... В комедии есть все. И несмотря на это, в ней достигнуто, повторяю, органическое стилевое и жанровое единство. Эту целостность придала фильму общая фольклорная окраска, опора на традиции озорных ярмарочных представлений, проступающая и в драматургическом построении, и в обрисовке характеров, и в постановке комических номеров, и в названии... Как бы то ни было, а в целом получилось веселое, подлинно народное кинопроизведение.

Так, в третьей комедии мы в третий раз видим нового Александрова.

Автор «Веселых ребят» — безудержный в своих выдумках шутник; режиссер «Цирка», не потеряв веселости, стал страстным пропагандистом и воспитателем. В лице постановщика «Волги» мы видим увлеченного рассказчика, умеющего передать свойственную народу проницательность и философскую мудрость. В фильме словно бы воссоздается родившийся в народной гуще анекдот или сказка, наподобие сказки об Иванушке и недобром барине. В проходящем через всю сказку соперничестве крестьянский сын каждый раз оказывается умнее и находчивее недотепы-барина. Как бы ни изощрялся тот в применении своей силы и власти, Иванушка преодолевал преграды и получал свою жар-птицу.

Авторы «Волги» лишь немного переиначили на свой лад героев сказки. Основным движущим драматургическим фактором комедии оставлен слегка усложненный мотив единоборства Стрелки и Бывалова. В разработке сюжета режиссер также придерживается традиционных фольклорных драматургических форм: цели персонажей простодушно обнажены, мотивировки поступков и сюжетных поворотов элементарны в своей жизненной достоверности.

Несколько сложнее остальных выглядит образ Бывалова. С одной стороны, в нем, как и во всей стилистике комедии, просматривается фольклорная основа. Это — трансформированный применительно к советским условиям сказочный персонаж. Персонифицированное воплощение скудоумия и властолюбия.

С другой стороны, многими чертами Бывалов явно перекликается с гротесковым образом Победоносикова из «Бани» Маяковского. И маниакальное тщеславие вместе с возведенным в куб высокомерием. И надоедливое подчеркивание своих выдающихся руководящих способностей. И удручающее невежество, сказывающееся, в частности, в перевирании известных имен (Анжелов, Фейербахов, Александр Семеныч Пушкин — у Победоносикова, Шульберт — у Бывалова). И нищенская бедность лексикона, обыгрывание штампованных фраз, характерных для данного круга работников (Победоносиков: в моем аппарате; Бывалов: в моей системе). И другие общие черты, вплоть до высокомерного нежелания заниматься мелочами и одинакового отношения к самокритике...

Бывалова, как и Победоносйкова, опекает и охраняет от народа воинственный секретарь (артистка М. Миронова). Если Победоносиков страстно хочет попасть на корабль времени, чтобы совершить прыжок в будущее, то Бывалов всеми силами рвется в Москву, которую тоже связывает со своим будущим повышением по службе.

Несомненно, в образ Бывалова немало привнес Игорь Р1льинский, признавший благотворное воздействие Маяковского на все его творчество:

«Зная его только по совместной работе в его пьесах, я все время ощущал за своей спиной его присутствие, присутствие художника. Я ощущал это в «Лесе», и «Великодушном рогоносце», и в работе в кино»2.

Более заземленным и достоверным, что ли, по сравнению с Победоносиковым сделало Бывалова то, что традиции Маяковского в нем соединены с фольклорными мотивами, а также с жизненными наблюдениями. И это же предопределило необыкновенную выпуклость и многогранность сатирического образа, до сих пор непревзойденного в советском киноискусстве. Именно Бывалов принес комедии основную долю успеха!

— Теория сводит все сюжетное многообразие в литературе и искусстве, и в том числе в кинематографии, к нескольким основным сюжетным линиям. Остальное — вариации. Почти все сюжеты шекспировских трагедий заимствованы, но это не помешало им стать шедеврами мировой драматургии. Так что главное в искусстве и особенно в кино не сюжет, а то, какими живительными соками его напоить, какими бытовыми и социальными красками расцветить, чтобы произведение получилось жизненно достоверным, рельефным и в то же время предстало перед нами невиданными гранями...

Задача художника — подобрать характерные приметы эпохи. Потом умело расставить их в произведении, как вехи вдоль дороги, чтобы в совокупности они создали образ времени. Сейчас я занимаюсь поисками таких деталей для картины «Жизнь за народ». Рядом с композитором Глинкой в фильме будут действовать не вымышленные персонажи, а известные исторические личности: Пушкин, Грибоедов, Стасов, Даргомыжский... Для зрителей они — живое воплощение эпохи.