Бенито Мерлино - Феллини Страница 5

В юности Федерико и Титта Бенци бродили вокруг Гранд-отеля Римини в поисках острых ощущений, каких-то потрясений, которые позже в особенно фантастической форме Феллини изобразит в «Амаркорде». Гранд-отель, роскошный дворец в стиле ар-нуво, был открыт в июле 1908 года. Во время пожара 1920 года он потерял два своих купола, но не утратил непреодолимого, несколько вредоносного влечения, которое оказывал на юных обитателей Римини. Тем не менее они никогда не переступали его порога, а всего лишь могли украдкой проникнуть туда мимолетным взглядом. Но сколько нужно было глаз, чтобы рассмотреть мраморную лестницу, витражи, розы, гардении, орхидеи. Вестибюль украшали павлины из хрусталя, экзотические птицы, пурпур, позолота, роскошные венецианские светильники, персидские ковры, шторы из красного шелка. Ребятам было позволено лишь рассматривать интерьер. Пальмы, поднимающиеся до пятого этажа, восхитительные террасы с видом на море, утопающие в зелени и цветах, сказочные «бугатти», «мерседесы», «ягуары», «альфа-ромео», припаркованные во дворе, их шоферы, держащие на поводках маленьких собачек своих хозяек. Все это вселяло в ребят нетерпеливое желание повзрослеть. В свои пятнадцать лет Федерико мечтает о волшебном дворце, где ему будут предоставлены различные виды наслаждений и испытаний. Пышные красавицы будут предлагать ему изысканные блюда, нектар, мед и тысячи сладостей в лакированных чашечках. Там же его ожидают безумные ночи любви, предательства, преступления, шантаж, похищения… Часто летними вечерами до ребят доносились волнующие звуки музыки, популярные мелодии из американских фильмов, которые они видели в кинотеатре «Фульгор». Они высматривали через заросли зелени, закрывающей террасы, обнаженные спины женщин, раскинувшихся на кожаных диванах, флиртующих с мужчинами в белоснежных смокингах. И все же один раз, единственный раз Федерико рискнул. Летним утром, очень рано, он, собрав все свое мужество, осмелился пересечь большую террасу и проникнуть, опустив голову, в место, которое его так привлекало и страшило одновременно: в холл Гранд-отеля. Не успели его глаза привыкнуть к полумраку, как «позади стойки, украшенной как неаполитанский катафалк, высокий господин с серебряной шевелюрой, в очках с золотой сверкающей оправой, похожий на факельщика на богатых похоронах», протянув руку и даже не взглянув на него, указал ему на дверь.

Были в Римини и другие места, которые привлекали Федерико, в частности вокзал и кладбище. Впервые он попал на кладбище во время похорон своего деда. Он бегал с другими ребятами среди могил, они играли там в прятки. Он также беседовал с умершими, увидев на надгробиях их фотографии и имена. Все они были знакомыми: Баравелли, Бенци, Ренци, Феллини, так как все они были соседями, школьными товарищами семьи из Римини. У входа на кладбище удивительная блондинка, с босыми ногами, продавала цветы и очень ловко зубами откусывала бечевку, которой перевязывала букеты. На кладбище шло непрерывное строительство, а каменщики часто сопровождали работу песней. Рядом с кладбищем проходила железная дорога. Федерико любил наблюдать, как механический монстр двигался, словно огромный червь, извиваясь на пересечении путей, и прибывал на вокзал, выдыхая белый дым. Затем его покидала шумная толпа пассажиров.

Федерико очень привлекали церкви, но не по зову души, как надеялась его мать, а скорее для проказ его небольшой банды, в которую помимо Риккардо и Титта входили теперь Марио Монтанари и Луиджино Дольчи. Особенно ему нравился собор Темпио Малатестиано, который представал перед ним странным и торжественным, белоснежным при солнечном свете и испускающим таинственный свет, словно луна, ночью. Этот собор был реконструирован Сиджизмондом Малатеста во времена Ренессанса на основе старинной готической церкви Сан-Франческо. Собор хранил сокровища искусства и истории и был одним из интереснейших монументов Римини. В нем были собраны творения выдающихся деятелей искусств, в том числе архитектора Леона Баттиста Альберти, гравера Маттео де Пасти, скульптора Агостино ди Дуччио, художника Пьеро делла Франческа и других. Но все это едва ли интересовало Федерико. Он приходил в собор в сопровождении друзей, когда не было службы, взбирался по шаткой лестнице на кафедру и изображал священника, произносящего проповедь по воскресеньям. Иногда они пытались опорожнить кружку для пожертвований с помощью магнита на веревочке. Эта затея была всегда обречена на неудачу, к большому облегчению Федерико, так как в любом случае дело было ему не по душе.

Федерико с друзьями любил присутствовать в дни освящения животных, под покровительством святого Антуана, на площади Труа Мартир перед маленькой церковью Паолотти. Площадь оглашалась тявканьем, блеянием, кудахтаньем и другими звуками. С замиранием сердца мальчишки ожидали появления молодых крестьянок, приезжавших освящать своих новорожденных животных. Особенно их волновала пышная девица с огненными волосами, которая никогда не носила бюстгальтера. Они называли ее между собой «усатой» из-за того, что легкий пушок оттенял ее верхнюю губу. И у нее наиболее высоко задиралась черная сатиновая юбка, открывая розовые ляжки, в тот момент, когда девушки садились на свои велосипеды, чтобы отправиться в обратный путь на ферму.

Другая церковь, избранная ими для развлечений, — неуютный собор Серви, где царили ледяной холод и сырость. Священник, служивший там, преподавал и у них в лицее и был очень терпеливым, хотя ученики не переставали его изводить. Один из них, Бедасси, по прозвищу Тарзан, заключил с ребятами пари на десять лир, что проведет в церкви ночь, спрятавшись в исповедальне, прихватив с собой килограмм бобов и сосиски. На следующее утро его обнаружил пономарь: бедного Бедасси знобило, у него были сильные боли в животе, он дрожал от холода и бессонной ночи и звал мать, чтобы она напоила его кофе с молоком.

Еще одна церковь сохранилась в памяти Федерико: новая церковь Салезьен, куда он с друзьями постоянно ходил во время ее строительства. В день ее открытия звонили колокола, причем так громко и долго, что заглушали слова выступавших. Когда наступила очередь шефа местной полиции, колокольный звон настолько заглушал его голос, что он остановился на середине своего выступления, сложил руки на груди на манер Муссолини и, напрягаясь так, что вздулись вены на шее, заорал: «До-во-льно, ко-ло-ко-ла! Ко-ло-ко-ла, хватит!» Его тут же поддержал хор фашистов, присутствующих на открытии: «До-во-льно, ко-ло-ко-ла! Ко-ло-ко-ла, хватит!»

Продолжая знакомиться с Римини, Федерико стоит в конце дня зайти в кафе де Коммерс на площади Кавур. Пройдя по паркету, сесть за столик, покрытый розовым мрамором, и с удовольствием потягивать горячий шоколад, разглядывая завсегдатаев кафе, местных буржуа, солидных клиентов, игроков в шахматы и бильярд. Подмигнуть простодушному Джудицио, которого снова увидим в «Амаркорде». За несколько лир или несколько сигарет Джудицио готов оказать любую услугу: он помогает женщинам на кухне, фиксирует счет в бильярде, может служить посыльным, ночным сторожем, докером. А за окном можно увидеть проходящую мимо прекрасную Градиску в платье из черного атласа — она тоже увековечена в «Амаркорде». Ее белокурые локоны, искусственные ресницы и пышная грудь, вздрагивающая на каждом шагу, воспламеняют чувства подростков. Они пожирают ее глазами, обмениваются фривольными шуточками и кричат ей вслед, что с удовольствием выпили бы молока. Конечно, это было ненастоящее имя молодой парикмахерши. Говорили, что ее стали называть Градиской после одного случая. Как-то в городе был проездом князь. Ей предложили составить ему компанию, предварительно дав множество советов, как она должна вести себя с важной персоной. Явившись к нему, она вскоре предстала перед ним обнаженной и якобы томно произнесла: «Gradisca, gradisca» («Я к вашим услугам»). Правда ли это? Или фантазия? А Федерико вспоминает, как встретился с прекрасной Градиской в кинотеатре «Фульгор»:

«Пучок света из кабины киномеханика окружал ее белокурые волосы сияющим ореолом. Сначала я присел вдали от нее, возможно, из-за сильного волнения, но затем стал придвигаться все ближе и ближе к ней. Она медленно курила. Оказавшись рядом с ней, в соседнем кресле, я осторожно протянул руку. Ее пышная ляжка, вплоть до подвязки, напоминала мортаделлу[14], перевязанную бечевкой. Она позволила мне прикасаться, продолжая глядеть перед собой, прекрасная и молчаливая. Я стал продвигать руку дальше, нащупав белую пышную плоть. И только тогда Градиска медленно повернулась ко мне и спросила спокойным голосом: „Что ты там ищешь?“»

Затем молодая женщина вышла замуж за своего кузена — матроса. Много лет спустя Феллини оказался в Римини и решил ее разыскать. Оказавшись в бедном районе на окраине города, он увидел невысокую пожилую женщину, развешивающую простыни на солнце. Он спросил, не знает ли она, где проживает Градиска.