Николай Чугунов - Зимние каникулы Страница 11

— Но… но так же нельзя… Надо что-то делать с вашим меломаном, — решительно ответила Лара, щелкнув пальцами и стрельнув в потолок снопом зеленых искр. Хозяин отшатнулся и заулыбался:

— Сделайте, сделайте, уважаемая, совсем заел, гхырово отродье!

По мере приближения слова становились все разборчивей. Песня оказалась популярной в Белорском Легионе «По долинам и по взгорьям», считавшейся чуть ли не неофициальным гимном вооруженных сил Белории. Неизвестные певцы пели очень слаженно, хоть и без энтузиазма. Внезапно Алрин поняла, что ее тревожило в звуках, издаваемых неизвестным ансамблем. Источник звука постоянно перемещался, а грохота форменных сапог, отбивающих строевой шаг о замерзшую землю, практически не было слышно.

— Очень интересно, — подумала травница. — Что же это такое?

Наконец, извилистая улочка вильнула последний раз, и девушка увидела площадь. Изумлению ее не было предела — на площади, напротив ратуши, вместо торговых рядов возвышалась наспех сколоченная трибуна, на которой стояло несколько человек в форме Белорского Легиона. Рядом с трибуной стояла пара барабанщиков, отбивавших ритм, а перед трибуной стройными коробочками строевым шагом шли жители. Они-то и пели:

— Шел наш легион впереееооод!

Лица у селян были мрачнее некуда.

Внезапно седой усач, судя по всему, являвшийся идеологом и организатором этого мероприятия, увидел Алрин и скомандовал:

— Ополчение, на месте стой, раз-два!

Коробочки слаженно застыли. Судя по всему, этот и другие подобные маневры им приходилось исполнять не в первый раз. После этого, довольно ухмыльнувшись, усач слез с трибуны и неторопливо пошел к девушке. Тут травница поняла, что если не проявить сейчас инициативу, буквально через пару минут она будет маршировать в одной из коробочек и петь вышеуказанную песню, а ее пожелания так и останутся неучтенными. Она вспомнила стиль поведения графини Голены и постаралась изобразить нечто похожее. Подождав, пока полковник приблизится, девушка сделала надменное лицо и спросила:

— Ну-ка, быстренько объясните, уважаемый, что у вас тут происходит, да побыстрее!

— Что!?!? — изумление полковника не знало предела.

— Вопросы здесь задаю я! И смирно! — рявкнула прямо в лицо служивому Алрин. Полковник дернулся и инстинктивно встал по стойке смирно. Травница для закрепления эффекта сконцентрировала на ладони пульсар и раздраженно сказала:

— Вы что, оглохли? Или под трибунал захотелось?

Полковник испуганно уставился на носки своих сапог, сглотнул, собрался с мыслями и отрапортовал:

— Обучение ополченцев. С целью повышения обороноспособности Родины.

— Похвально, похвально. Но скажите, милейший, а чего вы взяли, что строевая подготовка может повысить обороноспособность Белории? В настоящий момент я вижу лишь злостный подрыв белорской экономики, саботаж, а возможно… — травница не закончила. Полковник додумал фразу про себя, спал с лица, колени его подкосились, и он рухнул на землю, обнимая колени опешившей девушки:

— Не губите, дайте время, я все объясню!

Алрин изобразила на лице презрение, перешедшее в сомнение, а потом в задумчивость. Полковник узрел это, и с удвоенной силой начал целовать колени травницы, скрытые не особо чистым дорожным плащом. Жители заинтересованно внимали, впрочем, не нарушая строй.

— Хорошо, у вас один час. Я пока подыщу себе жилье, — услышав это, полковник встрепенулся, но девушка жестоко оборвала его мечты, — подальше от вашего гостеприимства, чтобы никто не мог сказать, что я сужу пристрастно. А ровно через час мы с вами встретимся в ратуше и обсудим этот инцидент.

Лара уже перебрала сумку в поисках нужных зелий, закуталась в плащ и шагнула было к двери, но тут дверь сама открылась, и в облаке холодного пара в корчму зашла Алрин. На ее лице блуждала загадочно-довольная улыбка.

— Ой, с тобой все в порядке?! — радостно затараторила Лара, — а я уже собиралась… А что произошло?

— О, полковник Рябушинский лично изволил лобызать мои вельможные колени, вымаливая прощение. Я согласилась подумать. В результате, мы имеем шанс окончательно вправить мозги старому вояке примерно минут через сорок, в ратуше. Как раз хватит, чтоб обменяться впечатлениями, выработать план и перекусить.

— А зачем перекусывать-то? — недоуменно спросила подруга. — В кои-то веки можно пожрать на халяву.

— О, в этом-то и состоит идея моего плана. Короче, мы с тобой — архиважные персоны, лично короля Наума знаем, а дворцовый маг чуть ли не в зубах тапочки нам в постель приносит. Мы направлены сюда с секретным поручением, один из пунктов состоит — угадай в чем? — расхохоталась Алрин.

— В чем? — заинтриговано спросила девушка.

— О — конечно, в расследовании темных делишек, происходившем в том самом сарае, где делали туа-хою! — торжествующе закончила травница.

— Класс! А мы сможем продержаться? — задумчиво поинтересовалась Лара.

— Да, трудновато, согласна. Но вспомни Голену и постарайся вести себя также. У меня получилось, — ободряюще улыбнулась Алрин.

— Только одно мне непонятно, — почесав затылок, спросила травница. — Почему мы не можем поесть на халяву?

— Тут две причины. Первая — ни ты, ни я в этих всех вилочках, крючочках, рюмочках, ножиках, ложечках и салфеточках не разбираемся. Во-вторых, мы ж с тобой высшие аристократки инкогнито, мы такое не то, что ели — обжирались.

— Теперь поняла. Хозяин, что у вас есть посытнее?

Ужин в ратуше хоть и выглядел аттракционом невиданной щедрости, тем не менее, проходил в холодной и крайне недружественной обстановке. Высокие гости едва притронулись к тарелкам, едва пригубили вино в тонких бокалах, едва перекинулись парой слов. Полковник, воспрянувший было духом после часовой отсрочки, чувствовал, как по его спине снова потек ледяной пот. Он уже неоднократно проклял тот день, когда решил заняться воспитанием недисциплинированных жителей Тихих Россох. Он как мог, старался развлечь высоких гостей, но все попытки полковника казаться остроумным и общительным вяли под безразлично-презрительными взглядами его визави.

— Итак, полковник, по результатам наших изысканий мы решили, — Алрин метнула в полковника быстрый взгляд, и тот в очередной раз вздрогнул, — что ваши манипуляции с верными подданными Его Величества короля Наума Мудрого выглядят очень странно и подозрительно. Более того, это при иных обстоятельствах могло быть расценено как попытка государственного переворота. Но…

На полковника было жалко смотреть. С него текло так, что казалось, как будто он только что искупался в проруби, не снимая парадного костюма. Ранее гордо торчавшие усы, сиявшие благородной сединой, сейчас напоминали пару старых малярных кистей. Он уже нарисовал в своем воображении плаху и на момент произнесения последней фразы расписывал парадное одеяние палача. Однако, уловив призрачный лучик надежды в последней фразе, полковник не преминул за него ухватиться:

— Но… что?

— Если вы поспособствуете нашему расследованию в отношении известных вам контрабандистов, а также будете вести себя паинькой, — Алрин хищно ухмыльнулась, — мы могли бы посоветовать замять это дело.

— Да, да, все, что угодно, — залепетал полковник. Он был счастлив.

— Только еще один момент… — лениво произнесла Лара.

— Да, конечно, все, что пожелаете…

— Никто не должен знать о наших делах, а то… — и травница сделала глубокомысленные стригущие движения пальцами.

Сарай встретил подруг воротами, обмотанными цепями и запертыми на гигантский навесной замок. Десятник, отданный в распоряжение девушек полковником, достал столь же внушительный ключ и, быстро размотав цепи, отворил одну из створок. В сарае было темно. Зимний свет, пробивавшийся в слуховое окно, казалось, освещал только сем себя. Пол был усыпан обрывками травы, у стен громоздились драные мешки.

Алрин очередной раз прищелкнула пальцами, и очередной, уже пятнадцатый пульсар сорвался с ладони и завис у стены, осветив последний темный угол. Лара склонилась к усыпанному мусором полу.

— Гляди, укроп, много укропа. Видать, его в вязанках сюда привозили, а мельчили и фасовали прямо на месте.

— Точно, а вот и остатки тары, — Алрин пнула носком сапога почти пустой мешок. Тот подлетел вверх и упал в дальнем углу, выпустив в полете из своего чрева несколько мешочков, уже заранее промаркированных: «Туа-хоя. Приправа к мясным блюдам». — Но только не похоже, чтобы они маковый отвар на месте варили.

— Похоже, у них был уже готовый, — сказала Лара, аккуратно поднимая блестящий осколок с обрывком этикетки. — Надо бы целый, а еще лучше, с содержимым поискать. Толь ж вот вывезено все…