Krokozyabra (Бусеница) - Слизняк и его раковина Страница 12

Скоро будет осень. Я любил осень: небо становилось яснее и чище, и словно в душе тоже всё прояснялось. Холодало, и дом становился теплее и уютнее. Раньше темнело, и окна дома радостно светились. Правда, в последние годы зрелище осеннего Мэнора мне оценить почти не удавалось, разве что на коротких школьных каникулах. Но я помнил его из детства: прогулка в парке, мелкий дождик, замёрзшие пальцы - прямо как сейчас. А дома - горячий чай и румяные кексы с изюмом.

Ну, сколько же можно опаздывать, в самом деле! Неужели так трудно хоть раз прийти вовремя?..

Наконец в конце аллеи показалась знакомая фигура. Я дождался, пока Рабастан подойдёт ко мне, и сунул свои замёрзшие пальцы в его горячие руки.

Он слегка испуганно посмотрел на меня и послушно принялся растирать мои ладони своими.

- Я опять опоздал… Прости, - неловко сказал он, опустив голову.

Что-то с ним было не так. Взгляд, голос, даже походка. Словно моего Басти, живого и настоящего, подменили бледным карандашным рисунком.

- Что случилось? - спросил я.

Он опять вскинул на меня глаза. Точно, и его вечная усмешка из глаз тоже пропала.

- Случилось… Да, наверное. Люк, нам не нужно больше встречаться.

Я не понял.

- Что ты говоришь? Басти?..

- Да, - он продолжал держать меня за руки. - Люк, я… Я тебя больше не хочу. Извини.

Я помотал головой. Нет. Так быть не могло.

Это какая-то ошибка. Непонятно, как ему в голову могла прийти такая глупость? Он мой, а я - его, это совершенно правильно и естественно, и как вообще может быть по-другому?

- Так, - чётко сказал я, вытаскивая руки из его ладоней. - Объясни мне, в чём дело. Почему?

Он вздохнул.

- Ты был прав. Мне нравятся старшие мужчины, и в прошлый раз я представлял на твоём месте другого человека. И, в общем-то, нас с тобой ничего особо не связывает, так что лучше будет…

- Ты врёшь, - убеждённо сказал я. - Лестрейндж, ты же всё врёшь! Или…

…Или это не шутка? Не бред, не кошмар? Или в моей жизни и вправду больше не будет его? Рук, стягивающих ленту с моих волос… Губ, привычно скользящих от моего уха к ключице… Ничего не будет?

Меня обожгло таким ледяным страхом, что он наверняка отразился на моём лице. Рабастан невольно качнулся навстречу - привычно обнять, успокоить… Но так же внезапно остановился, убрал руки.

Значит, и правда - всё.

Я отвернулся. Выдохнул в холодный воздух:

- Я не по-ни-маю…

Он молчал. Не шевелился, просто стоял. Я чувствовал это спиной, не глядя.

Не хочет. Просто не хочет, без причин. Если бы была причина - её можно было бы убрать, и всё стало бы на свои места. Но причины нет. И значит, ничего не поделать. Не поправить. Значит, так теперь и останется. Навсегда.

Он меня не хочет, мы больше не будем встречаться. Всё очень просто. Нужно попрощаться и уходить. Или можно уже не прощаться? Просто аппарировать куда-нибудь… отсюда.

Да. Наверное. Сейчас…

Я по-прежнему стоял, отвернувшись. Рабастан всё так же молчал за моей спиной.

Холодно было.

Наконец он обнял меня за плечи и нежно поцеловал в затылок:

- Прости, мой дорогой. Так будет лучше.

И у меня не хватило сил дёрнуть плечами, чтобы стряхнуть его руки. А в следующий миг он уже аппарировал из парка, оставив меня одного.

Глава десятая. Лорд Малфой.

Люциус вернулся лишь в начале восьмого. Замёрзший, с покрасневшим носом и отсутствующим взглядом.

Абраксас очень сомневался, что его свидание с невестой так затянулось. Полюбопытствовал небрежно:

- Опять с Лестрейнджем встречался?

- Да, - коротко ответил сын.

Вот как. Стало быть, врать или оправдываться мы не желаем.

- Упрямее Малфоя может быть только Малфой, - полувопросительно заметил Абраксас.

Люциус невыразительно кивнул:

- Только у тебя опыт больше.

- Я недавно имел беседу с Рабастаном.

Сын не отозвался, даже головы не повернул.

- Люци, пообещай мне, что ты не сунешься к этим экстремистам вслед за своим… возлюбленным, - не приказал, а лишь негромко попросил лорд Малфой.

- Мы расстались.

Он с трудом удержался, чтобы не переспросить.

Как - расстались?.. Это что же должно было произойти, чтобы любовник сына, который ещё неделю назад в его кабинете демонстрировал щенячий оскал, вступаясь за Люциуса, сегодня добровольно отказался от него? А то, что инициатива исходила не от Люци, было видно по его поникшим плечам, звучало в его бесцветном голосе, рвалось наружу отчаянием и беспомощностью.

Абраксас не знал, что сказать своему сыну. Да, он действительно считал, что ни к чему хорошему эта связь привести не может. Но сейчас Люциусу было откровенно плохо. Так плохо, что Абраксаса почти мутило от сочувствия.

Всё, что он смог выдавить из себя - старая банальная истина, от которой ещё никому не становилось легче:

- Ничего. Это пройдёт…

Люциус, кажется, даже не услышал.

- Я… не буду ужинать. Извини, отец.

И почти бегом бросился наверх, в свои комнаты.

Абраксас ещё услышал, как он пнул встретившегося на пути эльфа и хлопнул дверью спальни. Лёгким покалыванием на коже почувствовал, как сын накладывал мощные запирающие и заглушающие заклятия на двери. А потом уже не слышно было ничего. Только огорчённый эльф бился головой о каменный пол.

* * *

Ни с утра, ни к обеду Люциус так и не вышел.

Абраксас вызвал эльфа, принадлежащего сыну, и велел отнести ему наверх поднос с едой. Но Тио, испуганно тараща глаза, доложил, что комнаты мастера Люциуса закрыты и от него.

Это было странно. Непривычно. Обычно эльфы свободно перемещались по всему дому и запирающие заклятия не были им помехой. Видимо, Люциус вчера не экономил силы, стараясь отгородиться от мира. Ну, и что же теперь?.. Сколько ещё времени наследник будет сидеть взаперти? Да у него у самого-то хватит сил выбраться из своей крепости?..

Bombardo с грохотом снесло дверь с петель и не особо аккуратно вывернуло дверной косяк. Абраксас осторожно вошёл в комнату и сделал несколько шагов, оценивая результаты своей работы. Пол комнаты до середины был усеян щепками. А Люциус, ничком лежащий на кровати, так и не повернул головы.

Лорд Малфой нарочито шумно вздохнул.

- Сын. Крушение иллюзий - безусловно, значительный повод, чтобы предаваться горю. Но, мне кажется, ты уже достаточно времени уделил этому бесполезному занятию. Умывайся, приводи себя в порядок. Через полчаса я жду тебя у конюшни. Сапоги надень…

Со стороны кровати донёсся еле слышный то ли вздох, то ли всхлип.

- Да, - от порога Абраксас обернулся. - Эльфу скажи, чтобы дверь починил.

…Глаза у Люциуса определёно были красноватые и припухшие. Если рыдать всю ночь, тут уж никакие глазные капли не помогут. Как девчонка, в самом деле - реветь в подушку из-за мальчика!.. Абраксас чувствовал, что начинает сердиться на сына. Испытывать раздражение было привычнее и спокойнее, чем то неуютное сочувствие, которое грызло его вчера. Поэтому лорд неторопливо, прочувствованно злился.

И внешне-то - девчонка девчонкой. Ресницы, нежные руки и волосы до середины лопаток, в косу сплетены, чтобы не мешали.

Ну, впрочем, Мерлин с ней, с косой. У самого лорда почти такая же будет, если кому-нибудь придёт в голову заплести его волосы. Да и руки крестьянина сыну лорда Малфоя иметь не подобает. А что до ресниц, так не Люциус же их себе выбирал, верно?.. Зато - Абраксас покосился на сына, - в седле сидит ровно, не шатается, плечи прямые. А то, что нос опущен, так это тоже поправить можно…

- Не отставай, - бросил он сыну, пуская коня в галоп.

Не отставать Люциусу было непросто. Всё-таки, лорд Малфой конные прогулки любил и практиковал почти ежедневно, а Люциус - всего лишь терпел. Но он старался, правда. Когда они наконец объехали огромный парк по кругу, его вид уже не напоминал бледного комнатного затворника. Щёки разрумянились, глаза горели, а если и слезились - то лишь от ветра. И даже волосы на висках слегка растрепались, выбившись из косы.

Абраксас подмигнул сыну:

- Ещё круг?..

Люциус улыбнулся:

- Ещё круг - и стемнеет.

- Мы и в темноте не заблудимся, - заверил лорд Малфой.

Но сын явно уже накатался на сегодня:

- Я есть хочу. Давай лучше завтра, а?..

- Завтра - так завтра, - слегка разочарованно бросил Абраксас, перекинув ногу через седло. - Хилое поколение. Держу пари, тебе любой из моих ровесников фору даст…

От этого, в общем-то, безобидного ворчания Люциус застыл на несколько мгновений ледяной статуей, а потом неестественно высоко вздёрнул подбородок.

- Не сомневаюсь.

Он спрыгнул из седла на землю и бросил поводья подошедшему эльфу. Явственно собирался удалиться в неизвестном направлении, но короткий приказ отца остановил его:

- Подожди.

Лорд Малфой никак не может уйти, не попрощавшись со своим любимцем, светло-серым Альтаиром. И, проводя рукой по тёплой шее коня, успевает заметить, как Люциус торопливо, украдкой вытирает рукавом опять намокшие глаза.

* * *

Зеркало послушно отразило картину полной безупречности. От носков лакированных ботинок до высокого лба и гладкой причёски.