Lilian kls - Красное и чёрное[часть 2] Страница 14

— Надо рассказать обо всём твоему отцу…

— Ты думаешь? А вдруг Хагрида накажут?

— Ты хочешь, чтобы вокруг школы разгуливал дракон?

— Хагрид, а что за незнакомец тебе отдал это яйцо? Как он выглядел? — спросил Гарри.

— Ну, не знаю, — ответил Хагрид безразлично. — Он не снимал плаща.

— Наверняка это был контрабандист, — шепнул Драко.

— А о чём он говорил?

— Расспрашивал, смогу ли я вырастить дракона… Но я рассказал, с кем имел дело раньше, и он успокоился.

— И с кем же ты имел дело? — удивился Драко.

— Я рассказал ему про Пушка.

— Пушка?

— Да, есть у меня Пушок, трёхголовый пёс… — мальчишки переглянулись — он заинтересовался им, и я сказал ему, что Пушок прост, как табуретка, если знать, как успокоить его. Стоит ему услышать музыку, и он засыпает на месте…

— А кроме тебя об этом ещё кто — то знает?

— Только Дамблдор… А что?

Гарри больше не жаловался на боль в шраме и, забыв о прошлом беспокойстве за сына, Северус спокойно проработал всю осень и зиму. Но в конце мая Гарри, как обычно зашедший к отцу на вечерний чай, пожаловался, что его шрам покалывает каждый вторник.

— Почему же ты молчал?

— Я не хотел беспокоить тебя. Сильной боли никогда не было… только покалывания. Но потом я заметил закономерность. Обычно сильнее начинало болеть во время ЗОТИ.

— И ты до сих пор молчал?

— Я хотел быть уверенным, отец.

— Сейчас же отправляйся к себе в спальню… Нет! Я сам отведу тебя до башни Гриффиндора.

Северус поднялся и, схватив сына чуть ли не за шкирку, потащил его из подземелья.

На следующий же день Мастер Зелий пристально следил за профессором ЗОТИ, который ничем не привлекал к себе внимания, разве что излишней бледностью и заиканием. Дамблдора не было в замке уже несколько дней.

В тот же вечер он отправил директору письмо о том, что Квиринус Квиррелл — не тот, за кого себя выдаёт и совершенно точно связан с Тёмным Лордом. Северус получил ответ на следующий день.

Северус, мой дорогой мальчик, я рад, что ты всё выяснил. К сожалению, я не могу вернуться прямо сейчас. Но постараюсь поторопиться. До моего возвращения ничего не предпринимай.

Альбус П. В.Б. Дамблдор.

Естественно, Северус не собирался сидеть сложа руки. До экзаменов оставалась всего неделя, и он решил просить Минерву отпустить Гарри на несколько дней домой, мотивировав это тем, что его дражайший крёстный надолго отбывает за границу и хотел бы повидать крестника.

Упоминание мародёра возымело должный эффект и МакГонагалл, как заместитель директора, подписала разрешение ради одного из своих любимчиков — гриффиндорцев. И в тот же вечер Снейпы трансгрессировали к своему дому. Любовь только вернулась с занятий и, увидев своих мужчин у порога, была крайне удивлена.

— Сев, что случилось? — спросила она мужа, не отпуская любимого сына из материнских объятий.

— Всё в порядке… — Северус неопределённо мотнул головой.

Она кивнула, понимая, что муж не хочет ничего рассказывать при мальчике.

— Гарри, ты проголодался? Пойди на кухню и попроси Римми тебя накормить, — Любовь нежно подтолкнула сынишку к кухне.

Гарри недовольно посмотрел на родителей, хотел было возмутиться, но, поймав пристальный взгляд отца, понял, что происходит что — то серьёзное, и благоразумно решил им не мешать. Тем более что он действительно не успел поужинать со всеми и теперь чувствовал себя проголодавшимся.

— Что случилось? — Любовь снова задала мучивший её уже больше десяти минут вопрос. Северус наложил заглушающее заклятье, зная за сыном излишнее любопытство, доставшееся ему от гриффиндорки матери и умение остаться незамеченным от отца.

— Ты только не волнуйся, — Снейп обратил внимание на бледность жены. Усадив её в кресло, он дважды прошёлся по комнате и, наконец, смог выговорить: — Тёмный Лорд в Хогвартсе.

— Что? — Лили испуганно вытаращила глаза. — Но как? Как это допустил Дамблдор? Вы сбежали оттуда? Он не навредил Гарри?

Жестом пресекая дальнейшие расспросы, Северус сел в кресло напротив супруги.

— Всё под относительным контролем. Не волнуйся.

— Но как…

— По всей видимости, он слаб и либо живёт как паразит в одном преподавателе, либо прячется под Оборотным зельем.

— Но разве такое возможно?

— Для Тёмного Лорда нет ничего невозможного, дорогая. Вот поэтому я и забрал Гарри из Хогвартса. Для него нахождение там становится слишком опасным.

— Значит, Гарри туда не вернётся?

— Не знаю. Дамблдор сейчас в отъезде. Я послал директору сову. Он сказал, что скоро вернётся и сам во всём разберётся.

После ужина Драко получил записку от друга в том, что ему пришлось срочно уехать домой. Слизеринец вздохнул и, накинув мантию невидимку, поплёлся в совятню, чтобы отправить ответ. В одном из коридоров, ведущих к Запретному, он заметил странную тень. Мальчишка решил не теряя ни секунды проследить, кто это. В том, что собака, о которой ему рассказал Гарри, стережёт что — то очень важное, он не сомневался, но вот только что именно — не знал, но врождённое любопытство не давало покоя его душе.

Осторожно сняв ботинки, мальчишка проследил за неизвестным. Когда тот сбросил капюшон, открывая массивную дверь в запретный коридор, Драко узнал профессора Квиррелла.

Всё бы ничего. Мало ли что могло понадобиться профессору там. Коридор являлся запретным лишь для студентов. Но почему он так озирается? Слизеринец незаметно пробрался в дверь прямо за Квирреллом и остановился, увидев, что профессор наложил на себя дезилюминационные чары.

О, лучше бы он не смотрел прямо перед собой, потому что перед ним возникла огромная трёхголовая собака, которую до этого он не мог видеть из — за спины профессора ЗОТИ. Мальчишка зажал себе рот ладонью, чтобы не закричать.

Неожиданно старый хлам, валявшийся у стены, трансфигурировался в арфу, и она заиграла, усыпляя пса. Так вот кто был тем, кто всучил Хагриду яйцо дракона! Но что же такое хранится там, что Квиррелл так за этим охотится? Лекарство от заикания? Драко чуть не хихикнул под мантией, но тут же посерьёзнел. Квиррелл отодвинул пса и открыл люк, который был под ним.

Когда профессор скрылся, захлопнув за собой крышку, Пушок проснулся и стал обнюхивать комнату. Драко попятился от страха, пока не прижался спиной к двери. Когда собака стала нюхать воздух совсем рядом с ним, слизеринец развернулся и, распахнув дверь, бросился бежать.

Дамблдор пил вечерний чай в компании старины Фаджа, когда в кабинет министра влетела сова.

Альбус, у нас проблемы. Один из учеников видел, как Квиринус под покровом ночи проник в тайник. Вы должны срочно явиться.

Минерва МакГонагалл.

Дамблдор скрыл досаду за своей окладистой бородой и, распрощавшись с министром, по каминной сети попал в свой кабинет в Хогвартсе. В это же мгновение сработали охранные чары, защищающие Философский камень.

Поговорив с женой, Северус вернулся в Хогвартс, оставив сына дома. Первым делом он отправился проверить Запретную секцию, всё ли там в порядке и чертыхнулся, увидев играющую арфу и мирно спящего пса.

В душе мужчины заиграло сомнение. Что ему делать и не завладел ли уже Квиррелл камнем? Бросаться за ним — глупо. На всевозможных ловушках можно потерять драгоценное время и попасть под гнев Тёмного Лорда. Но оставлять всё как есть нельзя. Где же Дамблдор?

И, словно ответив на его мольбы, в коридор вслед за ним ворвался Дамблдор, за которым спешила профессор МакГонагалл.

— Что случилось? Где Гарри? — директор, не обращая внимания на растерянность Северуса, тут же пустился в расспросы.

— Что? А, Гарри? Гарри в безопасности, директор, — по мере произнесения этой фразы голос Снейпа изменялся с растерянного на ледяной. — Квиррелл. Под его личиной скрывается…

— Я знаю, Северус.

Дамблдор, обездвижив собаку, отправился к противоположной стене и повернул канделябр. Стена стала раздвигаться, и вскоре появился неширокий проход.

— Останьтесь Северус, Минерва. И соберите всех преподавателей, знающих о Философском камне.

— Но, директор?

— Я справлюсь. Волдеморт сейчас в плачевном состоянии, с ним мог бы справиться даже Гарри, — сказал Дамблдор и скрылся в проходе.

Снейп устало прикрыл глаза. Главное, что с сыном всё в порядке и он в безопасности.

Когда в учительской собрались почти все преподаватели, Северус уже полчаса ходил взад и вперёд по комнате, не находя себе покоя, а мадам Помфри уже пятый раз беспокоясь из — за его небывалой бледности, просила его присесть и выпить успокаивающего зелья, на что тот только отмахивался, из Запретной секции вернулся Дамблдор.

Тёмные круги под его глазами говорили либо о сильном переутомлении, либо о том, что старик принёс плохие новости.