Львиный след на снегу - Таня Белозерцева Страница 14

но покрыты густой бурой шерстью, и пальцы оснащены короткими загнутыми когтями. Диво дивное… Волвек, однако, ещё дивнее: сгорбленный, бесхвостый, при ходьбе упирается руками в пол, как павиан или шимпанзе, голова волчья, но с тяжелой гиеньей челюстью, уши маленькие, полукруглые и прижатые к затылку по-кроличьи. Жутковатое, какое-то нереальное слияние двух биологических организмов — человека и зверя… причем звериного явно больше.

Идя по коридорам в такой странной компании, Гарри невольно задался вопросом — как они вообще появляются на свет, все эти монструозные создания, все эти сеты, горы, анубисы, минотавры, кентавры? Объяснить же этот феномен никак невозможно, даже если предположить вмешательство всяких высших сил — потусторонних, божественных, неземных, нечистых — то всё равно не умещается в голове, например, человек с маленькой головой сокола. Это же разные кровеносные системы. Или кентавр. У него ведь, получается, два несовместимых желудочно-кишечных тракта…

К моменту прихода к пуффендуйской гостиной голова Гарри совершенно распухла от этих самых вопросов мирового масштаба. Поняв, что они остановились, Гарри выпрямился и встряхнулся, возвращаясь в реальность, осмотрелся — они стояли в широком тупиковом коридоре перед картиной, изображающей барсука, который вдруг зашевелился и начал к ним принюхиваться. Гарри загрустил, начиная подозревать, что одно объяснение у гибридов всё же есть — магия. Именно магия способна породить и воплотить в жизнь самые безумные идеи человека и природы. Ведь придумали же чертовы маги живую картину, способную запоминать запахи и впускать только своих.

Каждого первокурсника попросили приложить ладонь к полотну, и её (ладонь) обнюхал нарисованный зверь. Хм, не очень-то надежно, заложника под прицелом палочки можно тоже заставить приложить руку к картине, а когда та откроется, преступники проскочат. Вопрос только в том — кому это надо?

Гостиная была оформлена в зелено-коричневой гамме — цвета хвойного леса, впрочем, орнамент на панелях это подчеркивал, изображая еловые ветки с шишками. Повсюду стояли вазоны с папоротниками и можжевельником, а по стенам с потолочных кашпо вилась ползучая повилика. Вздохнув, Гарри принялся выслушивать приветствие-напутствие старосты, который назвался Бенедиктом Гроссом. Прочтя стандартное вступление, он напоследок предложил разбиться на пары-тройки и поискать себе комнату по душе с нужным количеством кроватей и стульев. И да, это ваш личный выбор — самостоятельно определиться, с кем вы будете сожительствовать в течении семи лет.

Салли, вздохнув, подошла к девочкам, Ханне и Сьюзен. Джастин, Эрни и Захария тут же скучковались, кидая напряженные взгляды на звериков. Петтигрю с надеждой уставился на оставшихся, Гарри и Невилл угрюмо переглянулись — осталось их пятеро, если не найдется комнатка с пятью кроватями… Таковой не обнаружилось, зато нашлись две комнаты с тремя и двумя кроватями. Осталось решить последнее, ведь зверюги вряд ли сами одеваются… Тедди хмыкнул и, хлопнув далека по спине, подтолкнул его к Гарри, сам шагнув к Невиллу и Феликсу. В который раз вздохнув за вечер, Гарри распахнул дверь перед Даррелом, пропуская его в комнату, и прошел следом. Ла-а-адно, семь лет на то, чтобы узнать поближе загадочного зверя далека.

Самое первое Гарри узнал моментально — великодушие: Даррел позволил Гарри самому выбрать себе кровать, и он так и сделал, выбрав стоящую в правом углу под синим покрывалом и пологом. Даррел кивнул и отправился в левый угол. Разобрав постели, раздевшись и переодевшись в пижамы, парни переглянулись и юркнули за пологи — пообщаться они ещё успеют. Но всё оказалось не так просто.

Гарри приснился сон. Идет он по песку, желтому, мягкому и теплому. Небо над ним почему-то тоже желтое. Теплое такое, пушистое, как цыплёночек… Идет Гарри и откуда-то знает, что в пустыне этой нет ни воды, ни еды, причем столетиями можно по пустыне шарить, а пищи не найдешь, никакой, даже зернышка макового, и того нет. И потому в пустыне никто не живет, даже скорпионы и алоэ, тем тоже житья здесь нет, в этой безводной безжизненной стране. И всё же… кто-то здесь обитает. Гарри остановился и нагнулся над землей, вглядываясь в бурые пятна, похожие на кровь. Они цепочкой плавным полукругом убегали за бархан. Почему-то ползком Гарри двинулся туда, по кровяным пятнышкам. Зайдя за песчаную гору, Гарри увидел Зверя. Невиданный-неслыханный. Самый сильный. Непобедимый.

Говорят, что во сне нельзя читать: книгу видно отчетливо, она яркая, на обложке что-то нарисовано и написано, а что — не разглядеть, как в насмешку… Книгу можно листать, но при этом не видеть ни единой буквы. Ещё во сне не ощущается время и не чувствуется боль. Со Зверем было то же самое — он не поддавался описанию. Как Гарри ни всматривался в него, ни вглядывался до слезотечения, а рассмотреть и описать его — не мог. Что-то большое, лохмато-желтое, с добрыми карими глазами. Усталый и вздрюченный мозг наконец согласился с определением, наиболее доступным в тот момент — собака. Большая добрая собака, возможно, сенбернар. Или ретривер.

Зато рана на предплечье была отчетливо видна, глубокая, кровоточащая… жидкая кровь тонкими струйками стекала по лапе на песок. Гарри, чуть не плача от жалости, протянул руку и сочувственно прошептал:

— Бедняжка. Кто тебя поранил, мой хороший?..

Хороший Зверь печально глянул на Гарри добрыми карими глазами, потом повернул голову и впился зубами в собственную лапу, с треском оторвал кусок плоти и проглотил. Посмотрел на Гарри, а взгляд его — ещё добрее, ещё более любящий и ласковый. Гарри попятился, пытаясь прогнать из головы ужасное видение и непрошеное знание: добрый зверь Дарео, легендарный дух пустынь, пожирающий сам себя и становящийся от того сильнее и добрее. И самым непобедимым. Потому что невозможно победить того, кто сам себя жертвует в угоду всем…*

Проснувшись, Гарри едва не заорал, увидев перед своим лицом чью-то волосатую харю, но через секунду опознал его, своего соседа по комнате. А так как обычно запоминаются быстрые сны, Гарри сообразил, от кого эдакий сюрприз прилетел, но всё же счел лучшим уточнить:

— Это ты мне сон навеял?

Даррел закивал, глядя на Гарри теми самыми добрыми глазами из сна, даруя ещё одно знание: далеки — дальние потомки того самого сказочного зверя Дарео из степей. Ошеломленный мальчишка потряс головой.

— Ох… и ничего себе! Воистину — мир полон загадок. Дарр, ты сам оденешься?

Дарео-далек снова кивнул, отошел к своему сундуку и, порывшись в нем, достал одежду. Снял простенькую хлопчатобумажную пижамку, состоящую из штанов на резинке и маечки, беленькой в голубой василёчек. Оделся вполне самостоятельно, только с пуговицами пришлось помочь, о чем Гарри сам догадался, увидев, как он неловко пытается просунуть пуговку в петельку своими