Pax Blank - В Шторме Страница 15

Веки того затрепетали, и мгновение он сопротивлялся. Хотя в его наркотическом состоянии это сопротивление не являлось какой-то сознательной защитой, лишь внутренним инстинктом, противостоящим другому источнику Силы - слишком инородному для контакта; все равно, что соединение нефти с водой. И под усиленным давлением Палпатина сопротивление было сломлено, и мальчик вновь затих и успокоился.

Но как было замечательно, что он боролся с ним даже в этом состоянии, без надежды на победу, одним простым рефлексом. Будет ли он бороться, когда придет в чувство? Противостанет ли ему? И поймет ли, как бессмысленна его борьба?

Поймет ли, что в любом случае проиграет сражение?

Сказали ли ему, что чем больше он будет бороться, тем ближе ко Тьме он продвинется, потому что с огнем можно бороться только огнем - огнем, в жаре которого он сгорит сам?

Когда джедай наконец основательно ослаб, Палпатин отпустил свою хватку, проведя длинными пальцами по щеке мальчишки.

Должен ли он все-таки убить его?

Какая трата… но если он сделает это, то гарантирует тому достойную смерть. Пламя славы.

Подходящий конец для последнего джедая.

.

.

.

Дверь камеры скользнула вверх, и Лея быстро приняла вертикальное положение, принимая угрюмый и сердитый вид - для кого бы то ни было.

Однако двух вступивших внутрь имперских офицеров ее вид никак не впечатлил.

- Вставайте, вы пойдете с нами, - сказал старший, поворачиваясь сразу же к выходу.

- Где мои друзья? - оставаясь на месте, спросила Лея.

- Не имею понятия, меня послали не за ними, - ответил он; холодное незаинтересованное выражение не изменилось ни на йоту.

- Я никуда не пойду, пока не узнаю, где они, - она держала голос ровным, приняв решение, что им придется нести ее на руках, если они хотят, чтобы она двинулась куда-либо.

Офицер вздохнул, мельком взглянув на своего компаньона.

- Коммандер предупреждал, что c вами будут затруднения. И он сказал, что вы измените свое настроение, если мы скажем, куда вы идете.

Лея изогнула тонкие брови, явно сомневаясь в этом.

- Он просил пояснить, что вас отведут к тому раненому человеку, что прибыл с вами на шаттле.

Раненому?… Имеется в виду…

- К Люку? - Лея встала в волнении и надежде, сменившими неуступчивость. - Где он?

- В своих апартаментах. Мне приказано отвести вас туда.

В предвкушении момента Лея не обратила внимания на эти слова – и, подчиняясь ради возможности увидеть Люка, вышла из камеры.

.

Штурмовики и охранники с холодной безучастностью следили за ней весь путь от турболифта до второго контрольно-пропускного пункта между тюремным уровнем и находящимся выше него Дворцом, тщательно проверив и подтвердив ее допуск.

Затем в сопровождении четырех штурмовиков и двух офицеров она поднялась во Дворец и прошла длинный пустой коридор, выходящий на другую его сторону. Все было точно так же, как она помнила по своим редким визитам сюда с отцом. Уровень за уровнем суетящихся, раздувающихся от чувства собственной важности чиновников, слепых к ежедневно причиняемому ими страданию жизням простых людей или даже хуже – равнодушных к нему, имеющих власть преодолевать любое препятствие на своем пути, невзирая на то, каково оно.

Она всегда ненавидела подобное в этом здании зеркал и манипуляций - задолго до того, как узнала что-либо о сопротивлении, о Палпатине, о тайных политических взглядах своего отца; она всегда ненавидела это.

Она шла через все это единоличное богатство и возмутительную роскошь, не глядя по сторонам - c благодарностью ощущая себя здесь неуместной.

Прошло много времени, прежде чем она и ее сопровождение достигли вершины Главного Дворца, в которой размещался обширный шестиуровневый холл с великолепными мраморными и украшенными ковкой лестницами, любезно приводящими поворот за поворотом к усиленно охраняемому узкому коридору – расходящемуся ко входам в Башни. Этот крестообразный коридор, со сводчатыми потолками и высокими колоннами, связывал между собой все Башни. Охранники в обычной белой броне штурмовиков сменились на дворцовых стражников в синей ливрее, на смену которым в свою очередь пришли алые императорские гвардейцы.

Сейчас Лея находилась в жилой Башне - дальше, чем она бывала когда-либо - в частных уровнях с наиболее тщательными проверками безопасности. Несмотря на свою неловкость, Лея не смогла не отметить, что разрешение для ее входа в Башни было отмечено вторым уровнем допуска - что означало разрешение от высокопоставленного члена личного окружения Императора. Она прокрутила список этих людей в голове - чуть больше дюжины - начиная сильно сомневаться, что ее действительно вели к Люку, судя по роскошной окружающей обстановке.

Наконец они остановились около величественных двустворчатых дверей огромных частных апартаментов высоко в… Западной Башне - как она думала, пытаясь воспользоваться своим умением ориентироваться. Апартаменты выглядели богатыми и расточительными - светлый, выровненный мрамором холл был необыкновенно хорошо обставлен и спроектирован, и фактически был настолько большим, что позволил бы пролететь вдоль него на драгоценном «Соколе» Хана, не оставив и царапины… Лея пыталась сдержать учащенное от волнения дыхание, теряясь в догадках, кто располагает таким привилегированным положением в свите Императора.

Стройная рыжеволосая женщина кошачьей походкой подошла к ней от того места, что было похоже на крыло для штата - только внутри апартаментов. Она была поразительной красавицей - огненно рыжие волосы и фарфоровая кожа, нежного цвета щеки и полные рубиново-красные губы, и все это безупречное совершенство подчеркивалось яркими изумрудно-зелеными глазами; однако чувствовалась в ней неприветливость, ощущение настороженной отчужденности - такой обычной для большинства здесь. Она пристально посмотрела на Лею, оценивая ту ледяным взглядом.

Лея ответила ей тем же самым.

- И что это? – потребовала рыжеволосая, поворачиваясь к охране Леи.

- Лея Органа. Коммандер просил привести ее, - энергично ответил старший офицер; хотя на женщине не было униформы, она явно была главной здесь…

- Когда? - нахмурилась рыжеволосая.

- Час назад.

- Тогда вы опаздываете, - ответила женщина, резко разворачиваясь и входя в центральный коридор апартаментов.

Лею подтолкнули не слишком нежным тычком сзади. Она только мельком успела оглядеть широкий коридор, который привел их к круглому перекрестку внутри апартаментов - высокий потолок над ним представлял собой огромный стеклянный куполообразный атриум, различные срезы и грани которого формировали сложный узор, отражающийся и преломляющийся на геометрически подобранной плитке бледного мрамора на полу. Оттуда открывались четыре длинных коридора, простирающихся так далеко, что было понятно: апартаменты покрывают весь этаж Башни. Лея быстро проходила мимо разных комнат, располагающихся с каждой стороны коридора - открытые двери показывали большие, просторные помещения с длинными рядами высоких окон, из которых потоком лился яркий дневной свет весеннего утра. Мимо роскошных залов ожидания, мимо кабинетов с темными стенами, мимо библиотеки со старомодными печатными книгами, ровно стоящими на полках от пола до высоченного потолка, мимо библиотеки с более современной системой хранения, занимающей целую стену и светящейся голубыми кромками сотен чипов данных, мимо комнаты с небрежно размещенными художественными и историческими артефактами. Залы заседаний, залы приемов, внушительный официальный обеденный зал - куда они вошли - темные, чернильные стены которого были обшиты тропическим деревом хлорофомы с красивым рисунком птичьего глаза, а полированный пол был покрыт широкими плитами темного ильма.

И затем начался ряд частных комнат, расположенных за пределами общественной зоны апартаментов. Первая комната была также обшита древесиной - темные резные стены черного дерева макассар достигали высокого сводчатого потолка из мраморного алебастра темнейшего сливово-красного цвета, глянцевый мраморный пол был испещрен сливочными прожилками, связанными с плавными линиями медной инкрустации.

Невероятное пышное богатство, показанное не из реального желания произвести впечатление в этом личном пространстве, а просто потому, что к нему был приучен обитатель этих комнат. Повседневное изобилие, удобное и естественное, указывающее на проходящую внутри привилегированную жизнь.

Гладкий тисненый серебром датапад и несколько чипов памяти были небрежно оставлены на краю шикарного стола частной столовой, тяжелый резной стул чуть отодвинут назад.

Затем Лея прошла через огромный по своим масштабам высокий арочный зал, по одной стене которого шел ряд усиленно защищенных окон и глубокий балкон, обнесенный каменной балюстрадой, дающий возможность непрерывно наслаждаться как садами на крыше Дворца внизу, так и видом города вдали.