Рождение сверхновой (СИ) - "Генрих" Страница 15

Рядом с Витей от возбуждения повизгивает Катя. Схватка меж тем резко заканчивается. То ли девочка разжимает зубы, то ли парнишка, собрав все силы, сам вырывается, но вырывается и на четвереньках быстро-быстро улепётывает к спасительному подъезду. Старший, мечущийся рядом, вроде нацеливается пнуть девочку как следует, но наталкивается взглядом на неё, сидящую на корточках и готовую к новому прыжку. Принимает решение, — очень разумное, по мнению Виктора, — ретироваться за братом.

Девочка идёт за своим ведёрком. Возвращается на место и принимается за прежнюю возню. Почему-то этот факт потрясает Виктора ещё больше, чем стремительная бескомпромиссная битва полуминутной давности. Катя замолкает, видимо, тоже проникается моментом.

Сидеть, как Катя, или полулежать, как он, холодно. Виктор начинает вставать, но Катя останавливает его.

— Смотри, смотри… — шепчет она.

Из подъезда выходят те же парнишки и какой-то здоровый, малость расхристанный мужик. В наспех надетой шапке, в полушубке на майку, видно, торопился. Младший парнишка всхлипывает, слегка подвывая, хромает. Вся гоп-компания направляется к мирной маленькой девочке, играющей в песочнице.

— Аллес капут, — шепчет Витя.

— Точно, — Катя немецких слов не знает, но смысл улавливает точно.

Хм-м, дяденька, ну, вышел ты и что дальше? — думает Витя. Бить маленькую девочку будешь? Да ты только маленький синячок ей поставь, сразу в тюрьму упекут, вякнуть не успеешь.

Дяденька и не бьёт её, конечно. Но разоряется громко. Сначала вообще орёт, потом малость сбавляет. Девочка бурчит что-то злобно, дяденька вновь поднимает количество децибелов. Из подъезда вываливается ещё один персонаж. Здоровенная плечистая тётка с таким мрачным лицом, что Витя сразу догадывается, кем она приходится мрачной девочке. Тётка тут же зычно подтверждает догадку.

— Эй, ты, хер моржовый, а ну, отвали от моей дочери!

Витя встаёт, отряхивается. Катя на этот раз не возражает.

— Как думаешь, Кать, кто победит, если они в рукопашной сойдутся?

— Я думаю, они! — без тени сомнения высказывается девочка. И Виктор без всяких уточнений понимает, кого она имеет в виду под словом «они».

— Чистый цирк, в кино… — здесь Витя чуть не вставил крепкое слово, но вовремя спохватился, — никакого кина не надо.

— Точно, — соглашается Катя.

Так началась их дружба.

*Примечание: Витя, вернее, Юркин намеренно исказил слово «контрфорсы». Что означает контрфорс в архитектуре, можете сами в интернете посмотреть.

Квартира семьи ЮнМи

30 декабря, 10 часов утра.

Вчера сдуру на ночь просмотрела второе видение от Сергея. Именно сдуру, с тихим воем, слезами и всхлипами долго ржала в подушку, пока не успокоилась. Ну, как успокоилась? Ещё час хихикала. Послала завистливое сообщение Сергею: «Как интересно ты живёшь!», и только потом уснула. Ну, как уснула? Время от времени во сне смеялась. Кино и немцы, блин!

Вследствие такой неосторожности с утра встаю чуть позже. Зато настроение выше крыши. От этого и самочувствие отличное, сорокаминутную зарядку делаю в полном объёме, моё восстановление идёт полным ходом. После душа и лёгкого самомассажа с втиранием крема для кожи выхожу на завтрак, как новенькая.

— С добрым утром, мамочка, — чмокаю улыбающуюся мне маму в щёчку. Со вздохом, ей страшно хочется разнообразить мой рацион и увеличить его раз в пять, ставит мне тарелку с овсянкой. Смотрю оценивающе.

— С сегодняшнего дня завтрак можно сделать больше, — ну, а что? Нагрузку увеличиваю, и завтрак менее опасен для фигуры, чем ужин, — Сделай мне пару бутербродов или омлет из одного яйца.

Мамочка буквально взрывается оптимизмом и восторгом. Через минуту передо мной два бутерброда гигантских размеров. Мелко трясусь от смеха, мама в своём репертуаре.

— Мам, одного такого мне на весь день хватит.

— Да что ты такое говоришь, доченька! — всплёскивает руками мама, — Ты бы посмотрела, как хорошо СунОк кушает!

А вот это меня не на шутку напрягает.

— Мамочка, ты что, хочешь, чтобы онни превратилась в ходячий сундук? Её так замуж никто не возьмёт. Мам, ты понимаешь, что совершаешь преступление против женской человечности?

Мама хмурится, упрямо молчит. Но бутерброды убирает, очень тяжко вздыхая.

— Один оставь, — командую я, — с одним я справлюсь.

Наградой мне становится сияющий взгляд. Хотя в итоге четверть этого лаптя добить я не смогла. Победил меня бутерброд. Ну, да, мамины бутерброды непобедимы и беспощадны.

И вот после такого утра, полного веселья, хлопот, побед и поражений, я наконец-то добираюсь до планшета, Корга и компьютера. Мне надо готовиться брать штурмом Францию. Со своим репертуаром я давно определилась. Патриция Каас, обновлённая, усовершенстованная и по-новому аранжированная. Мой нынешний голос не совсем попадает в её неповторимый тембр с пикантной еле слышной хрипотцой. Вернее, не закрывает весь диапазон, так-то он намного шире. Потому музыка нуждается в небольшой адаптации.

У Каас было порядка десятка хитов, мне за глаза хватит. Если буду работать с АйЮ, подберу ей пару песен от Мари Лафойет. Одна из них, «Viens Viens» идеально ложится на её голос. Борамке отдам свой «Ураган» и ещё что-нибудь подберу… что-то я разошлась. У меня месяц, максимум, полтора, а я уже чёртову дюжину песен напланировала. Не успею, точно не успею. Тогда сделаем чуть по-другому. Сначала я снимаю сливки, а потом выпустим АйЮ и БоРам. На десерт парижским гурманам. Решено, так и сделаю. Делаю зарубку в памяти: не забыть дать задание девочкам учить французский язык.

Кстати, можно всю Корону задействовать. У нас есть англоязычный репертуар, он где угодно в Европе прокатит. Кроме Франции, французы жуткие ревнивцы в этом смысле. Английские песни там не котируются, французские исполнители редко их используют. Но в остальной Европе местные охотно поют на английском. Итальянцы ещё родной язык предпочитают.

Но если разбавить двумя-тремя не французскими песнями в целом французский репертуар, то вполне пройдёт. Борамка же пролезла.

Решив стратегические вопросы, приступаю к работе. Жди меня, Франция, только очень жди…

Перед обедом отрываюсь от компа. Три песни оформлено, текст и ноты распечатать и можно регистрировать. Минусовку только начала.

— Сегодня рыбный день? — принюхиваюсь я на кухне, — Салат не делала?

Выяснив, что к салату мама не приступала, берусь за работу. Мамочка с опаской отходит подальше. Всегда пугается моих выкрутасов с ножами. А что такого? И дело движется и тренировка. Работаю сразу двумя одновременно, лезвия замелькали, время от времени то одно, то другое молнией бьёт по доске, отрубая очередной кусочек. Капуста, лук, прочая петрушка. Когда рубка заканчивается, прокатываю ножи по рукам до локтей и обратно, хват при этом меняю и с хрустом втыкаю оба ножа в половинку капустного кочана. Шоу закончено, овощи нарублены в мелкую стружку.

— Гостей не ждём?

— Нет, доченька, — оно, конечно, нет, но наготовила мама на пятерых. Случись нечаянные посетители, голодным от мамочки никто не уйдёт. Даже отстреливаться бесполезно, поймает и накормит.

Мою порцию мама вознаграждает целым букетом эмоций. Жалость ко мне, такой худенькой и на вид всегда голодной, презрение к объёму еды, огорчение от того, какая малая часть её стараний и усилий попадает в мой желудок.

После обеда, когда я позволяю себе поваляться на диване, меня настигают звонки. Причём от людей, которых я не могу послать лёгким нажатием клавиши отбоя. Сначала ЧжуВон.

— Аньён, Юна! — вах! Неужто парень исправляется и начинает понимать смысл слова «вежливость»? Но вслух ничего не говорю, моветон использовать шпильки БУ.

— Аньён, ЧжуВон-оппа.

Он начинает излагать суть дела, а я мысленно бью себя по голове и другим местам. Как говорится, на его месте должна быть я! Это я, я — айдол, мне знать про это положено, а не ему. Парень догадался опросить своих сослуживцев, что они хотели у меня узнать, и теперь…