Рождение сверхновой (СИ) - "Генрих" Страница 18

ИнХе кивает головой, как китайский болванчик, ХёБин смотрит на подругу поощрительно и немного покровительственно. Когда и она была такой же идиоткой, брызжущей энтузиазмом. Зато ИнХе полна неподдельного восхищения. «Ну, что за девушка!», — читается в её глазах.

— Как там ЧжуВон-оппа? — вызывает своим вопросом ЮЧжин чувство облегчения у госпожи МуРан.

— Служит, — вздыхает ИнХе.

— Хорошо служит, — уточняет МуРан, — недавно звонил, намекал, что его скоро могут отметить по службе. Но как именно, скрывает.

— Сглазить боится, — предполагает ХёБин.

— А мне давно уже не звонил, — пригорюнилась ЮЧжин.

«И звонил ли вообще хоть раз?», — не стала вслух задавать неприятного вопроса МуРан. Вслух она спрашивает про другое:

— Скажи, ЮЧжин-ян, а вы в Париже в ресторанах вместе были? И сколько раз? — тема еды, да ещё за границей вызывает живейший интерес у ИнХе.

— Несколько раз в компании были, — тоже слегка оживляется бедная забытая оппой девушка.

— А вот интересно, ЮЧжин, а что ему понравилось из французской кухни? — глаза женщин, особенно у задавшей вопрос МуРан, светятся любопытством. ЮЧжин умолкает, вспоминая, и сам этот факт что-то говорит. МуРан хвалит себя, сейчас она узнает нечто важное.

— Круассаны часто покупал, но это не в ресторанах, там он обычно на морепродукты налегал, — припоминает своё парижское житьё ЮЧжин и грустно вздыхает по счастливым временам. Да, наверное, сейчас те времена кажутся ей счастливыми.

— В «Golden Palace» куриный жюльен как-то при мне брал, — присоединяется к теме ХёБин.

— Я ему обжаренных цыплят готовлю на выходные, — делится своим опытом ИнХе.

— А в Сеуле в ресторанах вместе не были? — как бы безучастно спрашивает МуРан.

— Несколько раз с друзьями…

— Интересно, а из корейской кухни он что в ресторанах заказывает? — как бы про себя и немного в сторону спрашивает МуРан.

— Да по-разному, — жмёт плечами ЮЧжин, — кимчхи всегда берёт, но его все едят.

Дальше разговор идёт почти без участия госпожи МуРан, которой многое становится ясно. Она узнала то немногое, что хотела узнать. Женщины обсуждают особенности национальных кухонь и в этой теме несомненный эксперт ХёБин.

МуРан размышляет:

«Давай посмотрим, девочка, в чём ты впереди, а в чём отстаёшь?

— Образование. Балл за тобой, ЮЧжин. Или два, потому что хороший университет, да ещё иностранный.

— Внешность. По красоте не уступаешь Агдан, а может, и превосходишь, но её синие глаза обесценивают любую конкурентку. Балл — Агдан.

— Личная успешность. Агдан самостоятельно становится миллионером, ты — сидишь на тёплом месте, предоставленным папочкой. Балл — Агдан.

— Знание иностранных языков. У тебя — два, у Агдан… то ли шесть, то ли семь, впрочем, не важно, балл — Агдан.

Не знаю, возможно ли, что девушка, страстно любящая мужчину, настолько не внимательна к нему? Может такое и случается, как и наоборот. Поэтому оценим не любовь, а внимательность к партнёру:

— Внимательность. Балл — Агдан. Она в отличие от тебя знает, что ЧжуВон обожает свиные шкурки.

— Обаяние и привлекательность с точки зрения ЧжуВона. Балл — Агдан. К её обществу он стремится, твоего избегает.

— Скандальность. Балл — Ючжин. Её не сопровождает бесконечная цепь слухов, скандалов и хайпа (или хейта? кто там разберёт этот демонский современный сленг?).

Итак: счёт 5: 3 в пользу Агдан. Прости, девочка, ты проиграла».

Агентство FAN, кабинет директора

1 января, 9 часов утра.

Раунд номер два. Действующие лица — те же, СанХён, ЮСон и я. Я и мой смартфон, который я отключила от входящих звонков и перевела в режим диктофона. Помещаю его в нагрудный карман лёгкой куртки. К переговорам готова.

Я старательно косплею понравившийся мне образ куклы Барби. Еле заметная улыбка на пустом лице, ясные почти не мигающие глаза. Мнится мне, что это самый удачный образ. Точка ноль, от которой можно двинуться в любую сторону, перекрёсток множества дорог, нейтральная скорость в автомобиле. Лицо может осветиться нежной улыбкой, это будет выглядеть очень естественным. Но может исказиться злобной гримасой взбесившейся стервы, переход будет не менее естественным.

И судя по старательно скрываемой обескураженности моих визави, я права.

— Итак, ЮнМи-ян, — мягко, очень мягко начал СанХён, — когда мы рассмотрим новый вариант нашего контракта?

— Новый договор мы можем рассмотреть в любое удобное для нас время, сабоним, — нежно улыбаюсь я, — но только после того, как я получу полный отчёт о моих заработках в Японии.

— На это потребуется время, — так же мягко заметил СанХён.

— Времени прошло достаточно, сабоним. В прошлый раз директор ЮСон был так любезен, что сообщил о наших заработках в последний день гастролей.

Снова ласково улыбаюсь, им обоим по очереди.

— Что же случилось сейчас? Денег так много, что вы их посчитать не можете?

ЮСон смотрит на меня, старательно, но не очень успешно, пряча неприязнь. СанХён светится добротой и симпатией. Именно поэтому он намного опаснее.

— Полагаю, наши акционеры уже знают, сколько они получат денег из Японии. Или уже получили, директор ЮСон? — обращаю вопрос ЮСону, как главному проводнику их интересов.

— Тебе-то что беспокоится, ты в любом случае получишь свой гонорар по независимому контракту, — бурчит ЮСон.

ЮСон прав на все двести процентов. За свои две лицензии от Франс-2 я уже получила от японцев около 850 тысяч долларов. А будут ещё вторичные показы, так что могу смело рассчитывать на миллион. Да там и без того… плюс более пятидесяти тысяч за продажи сингла «Транзитный Токио». Плюс 34 тысячи за показ ролика на ТВ, к тому же число просмотров ролика по сети перевалило за полторы сотни миллионов. Очеушеть! Японцы прислали мне сообщение по почте, что мои четыре с половиной миллиона уже начислены и первый транш в миллион на мой счёт уже поступил. Итого от японцев мне подвалило почти два миллиона долларов, и это только начало. Как же мне нравится автономно работать!

Кстати, не забыть о премии ЁнЭ. Полагаю, девушку обрадует почти тринадцать тысяч долларов. Учитывая её невеликий оклад, очень неслабая добавка.

— За свой гонорар по независимому контракту я не беспокоюсь, — успокаивающе улыбаюсь ЮСону, — и вы не волнуйтесь, там всё в порядке. Я уже получаю оттуда деньги. А вот от родного агентства пока ничего не вижу. Даже извещения о причитающихся суммах.

— Сколько ты заработала у японцев, ЮнМи-ян, если не секрет? — проявил вежливое любопытство СанХён.

— Секрет, — легко улыбнулась я. Не хватало мне ещё дразнить вас своими суммами, которые мимо вас прошли.

— Не думаешь же ты, что мы будем завидовать, — СанХён надавил очень мягко и почти незаметно, — Мне вот лично глубоко интересен твой потенциал и как его оценивают со стороны.

Немного подумала и решаю, что лёгкий развод не повредит.

— Около четырёхсот тысяч долларов, чуть больше, — …а если упрекнут в обмане, то скажу, что не было обмана, шесть миллионов ведь больше, не правда ли?

— Насколько больше? — ЮСон более прямолинеен.

— Не знаю. Платежи за вторичные показы ещё не пришли, а они будут на порядок меньше, — совру не дорого возьму, а ты поди проверь.

— Неплохо, очень неплохо, — задумчиво глядя на меня, произносит СанХён, — но должно быть больше. Твой ролик «Транзитный Токио» набрал больше сотни миллионов просмотров.

Мать, мать, мать!!! Меня спасает маска куклы Барби. Не учла, что число просмотров в сети открыто для всех. Плохо оно стыкуется с заявленной мной суммой в четыреста тысяч. Подловил меня СанХён на вранье? А точно подловил? Чего я паникую? Процент отчислений в мою пользу никому не известен. Японцы хрен кому что скажут. Число спонсоров тоже неизвестно, неявная реклама на то и неявная, что её сразу не заметишь. Хотя это неопытным глазом, а СанХён давно не зелёный юнец. Он говорит: больше сотни, значит, смотрел пару дней назад. Но никто не помешает и прямо сейчас глянуть.