AllexOld - Толлеус, искусник из Кордоса Страница 19

Толлеус в недоумении озирался по сторонам, лоб его прорезали глубокие морщины.

За такими мыслями старик сам не заметил, как выехал из города. Только тут, вдали от людей и домов старик, наконец, осознал, что он не где-нибудь, а в стране врагов. Поежившись, искусник огляделся.

Справа от дороги пшеничное поле — легкий ветерок пускает зыбь среди тяжелых колосьев. Слева луг — утопая в сочной траве, бродят ленивые коровы. В воздухе снуют стрекозы, по своим делам спешат пчелы, порхают бабочки. Над головой ласковое солнце и привычное голубое небо. Обыкновенный сельский пейзаж.

Где же прячутся чародеи? Ни в городе, ни за городом их нет. А ведь тут, на границе, они должны кишеть. В том, что они существуют и где-то рядом, Толлеус не сомневался ни секунды. Неужели у них недалече выстроена цитадель, и все они там, в любую минуту готовые к войне?

Верилось с трудом. Но все же от этой мысли становилось не по себе.

В полях трудились крестьяне. Навстречу постоянно попадались телеги и целые вереницы фургонов. Несколько раз Толлеуса обгоняли всадники, пуская из-под копыт искры. Торговый тракт жил своей собственной жизнью, и ему совсем не было дела до одинокого искусника.

Однако Толлеус вцепился в посох так, будто в любую секунду ждал нападения.

— За тобой следят! — нашептывал старик сам себе. — Чародеи не любят искусников. Они не потерпят тебя на своей земле.

Солнце уверенно взбиралось все выше и выше по небосклону, а повозка, покачиваясь, все дальше и дальше уносила искусника в страну чародеев.

Лошади неторопливо мерили шагами Торговый Тракт, протянувшийся от Беллуса вплоть до самого Широтона и еще дальше. Весь день нескончаемой вереницей навстречу тянулись купеческие обозы. Лица возниц светились в предвкушении скорой передышки в пограничном городе. От Беллуса до оробосской столицы всего десять дней пути, но многие купцы вели караваны от самого побережья. Старик рассчитывал на такой же срок.

К вечеру Толлеус более-менее взял себя в руки. По крайней мере, перестал вздрагивать от каждого резкого звука. Монотонность пути действовала успокаивающе. За целый день не случилось ничего страшного. Да и что на самом деле могло случиться? Долой мрачные мысли, пора подумать о ночлеге.

Впереди как на заказ показался постоялый двор. Судя по количеству стойл, здесь делали остановку все купцы Торгового Тракта. Кордосскому големщику подойдет.

Старик дернул поводья, поворачивая уставших лошадей. Подъехал к конюшне и, кряхтя, спустился. Как из-под земли выскочил патлатый конюх. Толлеус бросил ему монетку, распорядившись насчет животных. Может быть, где-то вдали от торговых путей кордосские монеты не ценились, но здесь они шли наравне с местными.

Усевшись за грубо сколоченный, но зато накрытый скатертью стол, искусник с интересом огляделся. Большой, зал. Народу много, в основном купцы. Между столами сноровисто снуют миловидные служки в коротюсеньких, едва ниже колен, юбках. В этот момент как раз одна подскочила к старику, приветливо улыбаясь.

Толлеус планировал испытать свои железные челюсти — в Кордосе до отъезда не успел. Но сейчас, оглядевшись еще раз, решил повременить. Все-таки кругом одни оробосцы. Нехорошо получится, если изобретение не заработает как надо. Лучше он закажет кусок мяса завтра с утра и поэкспериментирует в пути без лишних свидетелей. А сегодня — похлебка и лепешка с медом.

После трапезы к Толлеусу подошел сам хозяин — бородатый здоровяк в засаленном фартуке. Стал приставать с расспросами о големе. Искусник отвечал демонстративно неохотно, но отвязаться не было никакой возможности.

Правда, из разговора старик узнал, что дальше Торговый Тракт уходит немного в сторону, заворачивая к реке. А ему, не обремененному обозом с товарами, было бы удобнее ехать через город Олитон, где и заночевать. Такой маршрут позволил бы сэкономить почти день на пути в столицу.

Об объездных путях у Толлеуса были самые неприятные воспоминания. Но трактирщик заверил, что дорога там хорошая, хоть и не людная. Никаких болот и близко нет. Заманчиво сократить длинный путь, пусть даже всего на день.

Толлеус. Теплая встреча

Дорога на Олитон.

В кустах весело щебетали птицы, в небе ласково светило солнце, в мешке стыл жареный окорок. Настроение было радостное. Дорога впереди была еще пуста — купцы, выехавшие поутру с очередного постоялого двора на Беллус, будут здесь только вечером. А ночью все спят. Все ближе и ближе с каждым часом момент истины. Толлеус был уверен — если где и удастся найти что-нибудь, что поможет ему в борьбе со старухой-смертью, то только в столице. Очень хотелось, чтобы поездка была не напрасной.

Впереди показался какой-то всадник. Он быстро приближался. Одетый во все черное, несмотря на жару, он очень не гармонировал с радостным настроением старика.

Когда он подъехал поближе, по ауре искусник сразу же признал чародея. Замедлив коня, оробосец проводил Толлеуса долгим немигающим взглядом. Сразу же ожили все вчерашние страхи. Все-таки следят! Враз вспотевший старик, снова вцепился в посох. В густой траве, в придорожной канаве — всюду стали мерещиться затаившиеся чародеи.

К обеду лошаденки дотащили своего беспокойного седока до развилки. Памятуя про объездную дорогу, Толлеус свернул с торгового тракта.

Звонкий перестук копыт тут же сменился глухими шлепками. Отворотка на Олитон, конечно, была не мощеная, но, как и обещал трактирщик, вполне приличного качества. Очень скоро поля закончились, и дорога нырнула в дубраву. Время обеденное, и место спокойное, чтобы поэкспериментировать с челюстями. Искусник выудил из сундука свое изобретение и стал прилаживать на голову.

Нирус уже весь зад отсидел, с утра затаившись в листве высоко над дорогой. Клиент совсем не торопился. Хорошо хоть он все-таки поехал по окружной — не придется теперь устраивать засаду на Тракте или в городе, где всегда хватает не в меру любопытных глаз и ушей, а также в любой момент рискуешь нарваться на патруль. Все произойдет здесь — в лесной дубраве, где удобно, безопасно и никаких свидетелей.

А вот и повозка. Жертва одна, как и должно быть. В задании сказано, что нужно изобразить разбойное нападение. Надо так надо — не впервой. Правда, старик — искусник. Причем против обыкновения оробосцы не опечатали посох. Предписано соблюдать осторожность. Даже выдали в помощь несколько искусных игрушек, наказав использовать их только в крайнем случае.

Ошибаетесь! Никакое Искусство не спасет старика: Нирус взялся за лук. Стрела в глаз — и будь ты хоть трижды академик искусства, все равно помрешь.

Но что это? — На голове жертвы какой-то диковинный шлем. А под плащом, как показывает амулет, защитное поле. Старичок-то, оказывается, не прост. Что-то подозревает. Стрела не подходит. Пора переходить к запасному плану. Нирус засвистел лесным жаворонком, подавая сигнал.

Толлеус был разочарован. Челюсти работали, но совсем не так, как хотелось. Да, они послушно открывались и закрывались. Они могли перекусить буквально все — хоть ветку. Но мелко-мелко нарубить мясной ломтик, да чтобы он еще не просыпался мимо рта, было практически нереально. Очень обидно — старый искусник уже настроился на удачу. В последнее время ему неплохо все удавалось.

Навстречу показалась троица редких путников. Они расступились в стороны, пропуская повозку. Когда старик поравнялся с ними, один неожиданно схватил лошадей под уздцы, заставив остановиться, а двое других в мгновение ока с разных сторон запрыгнули внутрь.

Толлеус, совершенно не готовый к нападению, не успел даже ничего сообразить. Сверкнула сталь: первый душегуб поставленным движением пырнул кинжалом в шею старика, а второй для подстраховки вцепился в его посох и дернул на себя, силясь вырвать и отбросить подальше, пока не сработала персональная защита. Лезвие лишь скользнуло по железному каркасу жилета. Искусник не выпустил посох — не зря все-таки ему всюду мерещились чародеи. От мощного рывка его качнуло на грабителя, и они оба полетели с повозки.

От падения сбилось дыхание, правда, нападающему пришлось еще хуже — он оказался снизу. В жилете активировался таран — проверенный способ нормализовать сердечный ритм. Только сейчас старик лежал грудью на душегубе — удар достался ему. Настала очередь разрядника. Молния прижгла обоих, подбросив и раскидав тела.

Старик судорожно перевел дух и открыл глаза. Как раз чтобы увидеть у самого лица ноги второго разбойника. Мыслей в голове не было. Перед нападением Толлеус упражнялся со своими самодельными челюстями, и вот теперь он скорее инстинктивно, нежели осознанно укусил врага, вцепившись железными зубами в сапог.

Хрустнуло, разбойник заорал и рухнул на землю, забыв обо всем на свете.