Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-" Страница 20

========== Глава 10 — Гермиона ==========

После завтрака работа закипела. Перед «Норой» раскинулся белоснежный шатёр. Занятие нашлось для всех: близнецы занялись воздушными шарами, Рон помогал с установкой скамеек, Гарри трудился на террасе — миссис Уизли не изменила себе в стремлении удерживать их на расстоянии друг от друга.

— Приготовь всё к завтрашнему утру, — шепнул Поттер, прежде чем Гермиону вместе с Джинни позвали в сад для запуска зачарованных фонариков.

Она понимающе кивнула. Книги, палатка, одежда и запасы провизии уже покоились в её сумочке. Утром они покинут «Нору», и неизвестно, вернутся ли обратно.

— Габриэль с него глаз не сводит, — заметила Джинни. — Как ты думаешь, если она захлопает ресницами в два раза чаще, ей удастся взлететь?

— Гарри она безразлична, — сказала Гермиона.

— Слава Мерлину! Я говорю не о Гарри, а о Блэке, — сердитым тоном произнесла Уизли, наблюдая за попытками похожего на раскормленного цыплёнка лампиона подняться в небо. — Её можно понять. Он очень даже ничего.

Позолоченный фонарик, над которым трудилась Грейнджер, вместо пары голубиных крыльев обзавёлся куриными.

— Кто?

— Брат Сириуса, конечно, — пояснила Джинни и, часто-часто заморгав, весёлым тоном закартавила: — Ах, у него такой вы’газительный взгляд! Ах, у него такие мане’гы, маман! Посмотри на неё. Так и поедает его глазами.

Гермиона обернулась к свадебному шатру — сложной конструкции из шёлка, дерева и опутанных декоративным плющом арок. Габриэль развешивала цветочные гирлянды у входа, где начиналась ковровая дорожка. Регулус стоял рядом и о чём-то ей рассказывал. Он напоминал студента в день окончания дорогой частной школы. Возможно, ему как раз достался выпускной костюм кого-нибудь из Уизли, если только Кричер не приволок своему обожаемому снобу-господину что-то получше. Блеск его начищенных туфель можно было разглядеть за несколько ярдов. Скрепя сердце Гермиона признавала, что Регулус был довольно симпатичен, несмотря на характер. На таких смазливых мальчиках и мешок будет сидеть исключительно хорошо. А его улыбка? Отец был бы в восторге.

Гермиона как-то привела в гости друга, Бенджамина Фенвика, из прежней маггловской школы, так папе Бен сходу не понравился:

— Он злоупотребляет сладким!

Приговор звучал жестоко, словно девятилетний ребёнок был замешан в чём-то незаконном.

У Блэка же были идеально ровные белые зубы, лишь немного подводил прикус, но и это играло в его пользу: когда он улыбался, на щеке появлялась дурацкая ямочка.

Однако всё это не означало, что Гермиона должна была относиться к нему лучше. Ей не верилось, что он мог отправиться в пещеру на заклание, умереть ради других, но факт есть факт.

Пусть внешнее сходство с братом стало заметнее, но Сириус не отказал бы им в помощи с крестражами. Регулус же довольствовался тем, что попросил Кричера и дальше слушаться Гарри. Как будто это зависело от него!

Блэк мило беседовал с младшей Делакур. Раньше он не выказывал и тени дружелюбия. Вон он сказал ей что-то. Она заливисто засмеялась. Как же это нелепо смотрелось со стороны…

У Гермионы возникло чувство, что перед ней парочка, у которой свидание под резной аркой.

— Charmant! — в восклицании подошедшей к ним мадам Делакур послышалось восхищение.

Все решётчатые своды были увиты зелёными стеблями, на которых одна за другой распускались белые азалии.

— Одна бы я не сп’гавилась, — смущённо ответила Габриэль. — Эти цветы — идея мисте’га Блэка.

Аполлин принялась благодарить его за советы в оформлении, тонкий вкус, намётанный взгляд и прочее, прочее…

— Запустили когти! — задорно прокомментировала Джинни. — Все женские чары в наличии. Интересно, как они запоют, когда узнают, что потенциальный жених ещё вчера был покойником. Почему Гарри верит ему?

Разговор внезапно свернул в опасное русло, вынудив Гермиону напрячься.

— Ладно, можешь не отвечать, — понурилась Джинни, рассеянно затеребив косу. — Я как раз закончила свою партию фонариков. Тебе помочь с оставшимися? — спросила она, в то же время бросив тоскливый взор на крыльцо, где в одиночку работал Гарри.

— Не-а, — сказала Грейнджер. — Осталось всего три. Как-нибудь справлюсь.

— Детка, ты нашла пластинку, о которой я просила? — окликнула Молли, высунувшись из окна.

— Сейчас! — крикнула Джинни и понизила голос: — У мамы приступ ностальгии. Она отменно справляется со своими обязанностями «холить-лелеять-заботиться», но иногда чуток перебарщивает. Сейчас она с чего-то взяла, что первый танец Билл и Флёр обязан пройти под балладу её молодости. Флёр ненавидит Селестину Уорлок, поэтому мама попрятала все пластинки до часа икс. Придётся идти за ними на чердак.

Гермиона коснулась локтя подруги.

— Давай пластинкой займусь я, а ты… — она многозначительно кивнула в сторону террасы, — отдохни. Только скажи, где искать.

Они никогда особо не ладили, и в глубине души Грейнджер догадывалась, что виной тому банальная ревность и желание Джинни приобщиться к тайне, которую Гарри так тщательно оберегал. Будь его воля, он бы отправился за крестражами один-одинёшенек.

На лице младшей Уизли отразилась благодарность.

— На чердаке. Там должна быть коробка с барахлом, ищи ёлочные игрушки и всё такое. Мама вечно прячет самое ценное в мишуре. Спасибо!

Гермиона пожала плечами, подчеркивая незначительность услуги. Завтра утром возможности попрощаться с Гарри у Джинни уже не будет.

— До торжества осталось всего ничего, — шепнул Рон, подкравшись так незаметно, что Грейнджер вздрогнула. — Мама сама не своя.

— Опять плакала из-за Перси?

— Из-за кого же ещё? Трусливый глызень! Хоть бы открытку прислал. Мама то и дело смотрит на часы. Чарли поколдовал со стрелками, чтобы она не так расстраивалась.

— Иллюзия безопасности.

Рон хмыкнул.

— А ещё этот чудик ходит тут, — он покосился на Блэка, изобразив пальцами кавычки, — «заводчик драконов». Надо же папе выдумать подобное! С его-то холёными ручками только драконий навоз убирать. Чушь!

— Молли его будто побаивается.

— Ещё бы! У него же Чёрная метка!

— Блэки никогда не чурались тёмной магии, — отстранённо добавила Гермиона.

Рон ковырнул землю ботинком.

— Ага, похоже, у них в семье только Сириус был нормальным человеком, остальные с явным «прибабахом». И неудивительно. Ну, знаешь — слишком много отрубленных голов в одной только прихожей…

— И всё же Регулус пошёл против Волдеморта…

— Я просил не называть его по имени!

— Против «Сам-Знаешь-Кого». Как считаешь, почему?

Рон потёр подбородок. Не дождавшись ответа, Гермиона продолжила:

— Думаю, он был разочарован.

— «Сама-Знаешь-Кем»? Поздно же у него глаза открылись.

— Да, Рон, к сожалению, поздно.

— Или ему опротивело, что какой-то колдун истязает его эльфа. Смотри, ещё сделаешь Блэка сопредседателем Г.А.В.Н.Э.

— Очень смешно, — буркнула Грейнджер. — Он не похож на сердобольного.

— А у тебя здорово получилось, — сказал Рон, сменив тему, и кивнул на пернатые светильники. — Красотища! — Он ухватил парящий фонарик за крыло, но тот вырвался, оставив Уизли пучок перьев. — Никто бы не справился лучше.

Гермиона покачала головой. Рон каждый день рассыпал комплименты. Все они были вычитаны из книжки. Ванильная чепуха, конечно, но какое это имело значение, когда её щёки покрывал румянец, а сердце колотилось быстрее, грозя провалиться куда-то в желудок.

— Помощь нужна? Хочешь, развешу фонарики у входа?

— Ты же терпеть не можешь монотонную работу.

— Ха! — воскликнул Уизли, вытащив палочку. — Ради тебя я готов на всё!

*

Ближе к вечеру со стороны дороги на Оттери-Сент-Кэчпоул потянулись нанятые Аполлин музыканты, и Гермиона спохватилась, вспомнив о пластинке.

Она стрелой кинулась наверх и толкнула тугую дверь чердака. Миссис Уизли трепетно блюла чистоту в доме, но только не здесь, в царстве памятных сердцу вещей, укутанных паутиной. Под тонкими подошвами туфель при каждом шаге раздавался скрип досок. В воздухе клубилась мелкая пыль. Запах затхлости наводил на мысли о бабушкиных сундуках, которые долго-долго не открывали.