Двух дорог пересеченье (СИ) - "Nastyad87" Страница 21

— Папа! — обрадовался Ванечка.

Оставив своих солдатиков, он поднялся на ножки и потопал к отцу. Ребёнок словно не заметил недружелюбного тона, обращённого к Наташе. Владимир, переведя взгляд на сына, вдруг разом смягчился, черты его лица разгладились. И он, раскрыв руки для объятий, подхватил на руки мальчика и подбросил пару раз к потолку. Ванечка радостно захохотал.

— Владимир, простите, я не хотела помешать, — принялась оправдываться Наташа, вставая с колен и пряча от него глаза.

— Зачем вы сюда пришли? Любопытство заело? — ответил Корф, пусть уже не таким резким, но всё же враждебным тоном.

— Всё получилось чисто случайно. Я была в городе, встретила там Варю, и она предложила мне выпить чаю.

— Я вас не приглашал, — оборвал её он, прижимая к себе сына, словно боясь, что его выхватят из рук и утащат.

— Простите. Мне не следовало приходить. И лучше уйти, — пролепетала Наташа.

Бросив прощальный взгляд на Ванечку, приникшего головой к щеке Владимира и притихшего, следившего одними глазами за перепалкой взрослых, Репнина обошла Корфа и вылетела из детской. На лестнице она столкнулась с Акулиной, возвращавшейся с подносом в руках — обедом для ребёнка.

— Как, вы уходите, барышня? — удивилась няня.

— Мне пора. Хозяин дома пришёл, — тихо бросила на ходу Натали, продолжая спускаться.

Княжна выскочила в коридор, миновала переднюю и, распахнув тяжёлую дверь, оказалась на улице. Свежий летний ветерок подул ей в лицо, зашевелил юбку платья. Стоя на крыльце, она топнула ногой и протяжно застонала. Никифор. Экипаж. Разумеется, никого не было. Наверняка лошадь и тарантас заняли место в конюшне Корфов, в то время как сам конюх разглагольствует с Григорием. Что же делать? Возвращаться в дом категорически не хотелось. Но там остались её шляпка и зонтик! Да Бог с ними. Мелькнула шальная мысль пойти, как есть, пешком, благо до усадьбы брата и Лизы было около часа пути прогулочным шагом, а если идти быстро — и того короче. Но как же разбойники? Она ведь не сможет себя защитить!

— Наталья Александровна!

Перед ней вновь возник Владимир, тяжело дыша от быстрого бега. Наташа, нехотя, повернулась к нему, ожидая новых нападок.

— Ещё раз прошу прощения за свой визит, Владимир Иванович. Вы имеете полное право упрекать меня в бестактности и бесцеремонности. Я нехорошо поступила — и готова признать это со всей серьёзностью.

— Это я должен извиниться за столь грубый приём, — проговорил он медленно. — Вернувшись домой, я решил было, что ко мне в дом заявилась одна из местных кликуш, которые так любят распускать по округе нелепые слухи о моём безумии. Особо настырная из них, мадам Ланская, весьма преклонных лет и уже давно сама выжившая из ума дама, грозилась отобрать моего ребёнка.

— У меня не было подобного намерения. И никакого другого злого умысла.

Владимир поднёс руку ко лбу и нервно потёр его.

— Так вы не обиделись? Я наверное просто испугался. Непривычно видеть посторонних в доме. В последнее время ко мне не ездят гости.

— Потому что вы сами отвадили всех от себя, — осторожно сказала Репнина, глядя на него исподлобья.

— Ага, значит вам уже наговорили обо мне всякое. И небось, преимущественно дурное. Способность местных дам разносить сплетни не поддаётся никакому описанию, — ответил Владимир и, не удержавшись, улыбнулся уголками губ.

Натали, почувствовав его доброжелательный тон, улыбнулась в ответ:

— Меня напоили чаем и накормили, за что я должна сказать огромное спасибо вашей Варваре. Что же касается любви посплетничать, то это обыкновенная черта большинства женщин.

Корф одними губами тихо прошептал «Да-да» и кивнул ей, не находясь, что бы ещё сказать в ответ. Ему сделалось неловко за своё негостеприимное поведение. Он хотел исправить положение каким-либо способом. Только вот как? Пригласить Наташу снова в дом и разыграть роль радушного хозяина? Получится ли у него спустя несколько лет затворничества? И потом, она не столь глупа, чтобы поверить в искренность его манер. К чему подобный спектакль? Но всё же он должен был себе признаться, что ему вовсе не безразлично её мнение о нём.

— Мне пора ехать домой, — сказала незваная гостья, чувствуя, как затягивается пауза в разговоре. — Миша с Лизой наверняка уже заждались и гадают, где я так надолго пропала. Как бы они не стали нервничать. Брат с огромной неохотой отпустил меня сегодня на прогулку. Вы позволите позвать лакея и отдать ему приказ подать повозку?

— Я поеду с вами. Вам лучше не возвращаться в одиночестве. Вечереет. Это может быть опасно, — откликнулся Владимир. И, словно спохватившись, добавил: — Если вы не против моей компании.

— Я не возражаю, однако стоит ли так беспокоиться?

— Стоит, поверьте. Тем более, что мне необходимо повидать Мишеля.

— Это как-то касается грабежей на дорогах? — догадалась княжна.

— У меня есть новости и кое-какие соображения. Так что едемте к Репниным.

Владимир, вернувшись в переднюю и крикнув Алёну, попросил отыскать Никифора и передать, чтобы тот подал к дому экипаж. Наташа тихо прошмыгнула за Корфом. Отыскав зонтик и шляпку, она встала к зеркалу, чтобы надеть головной убор. В отражении за спиной возникло лицо хозяина дома. «Я ненадолго вас оставлю — необходимо кое-что взять в библиотеке», — сказал он ей, встретившись взглядом. Натали, оставшись в одиночестве, стала прохаживаться по помещению взад-вперёд, сжимая в руках нераскрытый зонтик. Вскоре послышались шаги, и она увидела возвращающегося к ней Владимира, заправляющего за спину пистолет.

— Не волнуйтесь, Наталья Александровна, всего лишь необходимые меры предосторожности, — сказал он ей, набрасывая сверху лёгкий сюртук.

Корф с Наташей покинули дом. У крыльца их уже ожидала повозка — её только что подкатил Никифор. Владимир с лёгкостью запрыгнул на ступень тарантаса, после чего принял у Натали зонтик и подал руку. Подхватив юбку, княжна Репнина забралась следом. Они сели, повозка покатила прочь от стен усадьбы. Какое-то время ехали молча. Каждый делал вид, что смотрит по сторонам. Но когда миновали границу владений Корфов и оказались на перекрёстке, состоящем из трёх дорог, Владимир приказал Никифору, уже хотевшему было повернуть в сторону поместья Репниных на самый крайний, правый путь, изменить маршрут:

— Езжай по дороге, что левее. Так будет безопаснее. Надеюсь.

Наташа обернулась и посмотрела на него удивлённым взглядом.

— Сегодня я ходил на разведку в одно место, — принялся рассказывать ей Корф. — Следов разбойников, увы, не нашёл. Но пока бродил по лесу, мне пришла в голову одна любопытная мысль: что нападают они приблизительно в одном районе нашей местности. К дороге, которой собирался ехать ваш Никифор, спустя несколько вёрст подходит ещё одна.

— Та, которая ведёт свой путь из Петербурга, — подхватила Репнина.

— Именно. Эти злодеи — не дураки. Они знают, что помещики и крестьяне часто возвращаются из города не с пустыми руками. Наши с вами соседи везут из столицы драгоценности, наряды, картины и прочие весьма ценные вещи. Крестьяне часто едут с деньгами, пусть и небольшими, которые им удалось выручить от продажи хлеба и излишков натурального хозяйства. И точно такая же ситуация на другой дороге. Которая ведёт из наших поместий в уездный город.

— Мы как раз по ней сегодня проезжали. Хорошо, что Миша не обратил внимания на данную закономерность, а то бы точно никуда меня не отпустил.

— И возможно, его решение было бы правильным. Сомневаюсь, что вы вдвоём с вашим кучером смогли бы дать отпор целой шайке. Безоружный мужик и барышня, — Владимир хмыкнул. — Или решили бы использовать зонтик в качестве защиты?

— Но что же теперь делать? Сидеть по домам безвылазно? — спросила Наташа, стараясь пропустить мимо ушей нравоучительные нотки в тоне Корфа.

— Делать что-то непременно нужно. Пока мы не поймаем злодеев, боюсь, покоя в здешних краях не будет, — он откинулся на спинку повозки. — Вот повидаюсь с вашим братом, расскажу ему о своих соображениях, а дальше будем вместе думать. Может, что и придумаем.