Максим Осинцев - Консорциум. Книга первая. На руинах мира Страница 23

«Вы должны знать, что лишь тот, кто храбр сердцем, умен и силен волей, может пройти к сокровищнице», — вспомнил я слова старика.

Скорее всего, это было испытание ума. Задачка, над которой стоило подумать. Только вот само место не совсем подходило для клуба знатоков «Что? Где? Когда?» Стас же аккуратно осматривал булыжники и на какие-то мгновения просто застывал, не обращая внимания ни на меня, ни на окружающую пугающую обстановку. Не удивился бы, если когда-то давно в этом гроте проживали какие-нибудь великаны. Забавно. Ну, хоть что-то забавное в этом месте.

— Я понял, — произнес Стас. — Нужно расположить булыжники по количеству прямых углов на картинках, высеченных на этих булыжниках. От одного до девяти.

— Но как? — удивленно спросил я.

Стас лишь улыбнулся и достал из кармана лягушку. Тогда то все и стало ясно. Он увидел то, как кто-то давным-давно уже открывал эту дверь. И мы вдвоем принялись располагать булыжники в нишах стены.

Когда же последний булыжник был утоплен в нишу, я услышал скрежет какого-то древнего механизма. Дверь немножко подалась в сторону и, оставив щель, в которую спокойно протиснулся бы и я и Стас, замерла.

Стас уже собрался пролезть внутрь, как остановился и начал к чему-то прислушиваться. Да, я тоже услышал. Тихие голоса откуда-то сзади. Со стороны лестницы. Я встал, как вкопанный, а Стас продолжал прислушиваться. Затем послышался женский крик. У меня выступили мурашки.

Стас сделал несколько шагов в сторону лестницы.

— Там свет, — сказал он. — Кажется, факел. Кто-то идет.

Кто-то спускался по лестнице. И их было много. Человек пять, не меньше. Один факел шел впереди, другой замыкал цепочку. Стас повернулся ко мне и улыбнулся.

— Наши!

Да, это были именно они. Не знаю, как, но они смогли прорваться через настоятеля и спустились вслед за нами. Минуты две мы ждали, пока они спускались, хотя уже успели переброситься парой фраз. Но лишь когда они ступили на твердую землю, я почувствовал облегчение. Никто не рухнул с этой лестницы. И это было хорошо. Только Мария неудачно наступила на ступеньки и содрала джинсы. А так, все было хорошо.

— Как вы прошли? — слетел с моих губ вопрос.

— Он нас сам пустил, сразу, как прошло десять минут, — ответила мне Лина. — Прямо, как часы. И отправил нас к вам с каким-то наставлением про сердце и волю.

— Да, мы выслушали подобное же, — тут же отозвался Стас. — Ну, пойдемте. Одно испытание мы решили. А крот ждет нас — не дождется.

И этой дружной процессией мы последовали дальше. Все так оживленно общались друг с другом, что я даже забыл про свои страхи. С такой компанией точно не пропаду.

Первым через лаз протиснулся Стас, тут же проинформировав нас, что там все благополучно и вполне спокойно можно идти. Следом пошли девушки. Сначала Мария, затем Лина и уже в конце Юля. А потом и остальные охотники. Я пролез через щель сразу после Сталкера.

На другой стороне и вправду все было более менее спокойней. Один длинный тоннель, который вел к следующему испытанию. Но тут Мария попросила Стаса посветить ей, после чего начался смех Юли и Глеба.

— Ты сейчас похожа на Рэмбо! — отозвалась девушка.

Я заметил не сразу, но и в правду под глазами у Марии были следы то ли от пыли, то ли угля. Заразительный смех перекинулся и на остальных. А Мария смеялась вместе с нами. Затем гордо подняла голову и, забрав у Стаса факел, пошла впереди. Вот он — новый лидер!

— Тише, — прозвучал голос Сталкера. — Да, тише вы!

Смех прекратился. И по тоннелю шел другой звук. Словно большая волна накатывала на песчаный берег. Какой-то шелест. Прямо под потолком. Он сначала был глухим, но с каждой секундой нарастал.

— О нет! — отозвалась Лина. — Летучие мыши!

Их рой приблизился к нам, и они беспощадно бросались на нас, пытаясь расцарапать и искусать. Бежать обратно было бессмысленно. Только вперед. Вперед! Я побежал первым, держа в руке факел и пытаясь защищаться от свирепых летучих мышей. Они разорвали часть моей одежды и оставляли маленькие раны то на руках, то на лице. Раны противно жглись. Остальные бежали следом. Девушки же в один голос кричали. Представляю, какого им.

Впереди показалась дверь. Обычная деревянная дверь, вставленная прямо в здоровенный монолит. Я рванул к ней и дернул за ручку. Слава Богу, она была не заперта. Выскочил в большую залу. За мной повыскакивали остальные, и мы с глухим ударом захлопнули ее, оставив летучих мышей за ней.

Все дышали, как обезумевшие. Вдох-выдох. И вновь и вновь и вновь. Я чувствовал, как жжется мое лицо. Я даже уже знал, что оно полно кровоподтеков, как и у остальных охотников. Мантию, в которой я был, просто сорвал с себя. Хорошо, что я одел ее поверх своей одежды. Руки были полны кровоподтеков. Болезненных, но не смертельных. Если, конечно, в крови уже нет какого-нибудь заражения.

— Ненавижу летучих мышей! — прокричала Лина. Она была очень сильно разозлена, но ее тут же поддержали и Юля и Мария.

Когда я немного отдышался, обратил внимание на залу, в которой мы находились. На стенах висели горящие факелы. Интересно, кто их меняет все это время? А сама зала была разделена на две части. Выступ, на котором стояли мы и большая статуя какого-то японского полководца на коне. Кажется, их называют сёгунами. Но могу и ошибаться. И другой выступ на противоположной части залы, в которой был прорублен другой тоннель, ведущий дальше к сокровищнице. А между выступами было множество мраморных плит. Они не крепились ни друг за друга, ни к выступам. Просто висели в воздухе. Что за чертовщина? Но на этом мраморном поле все-таки не хватало плит. Они словно выпали и провалились глубоко под землю, где ничерта не было видно.

— А тут то что? — озвучил вопрос, скорее всего, мучавший всех, последний охотник из нашей компании, которого я лично еще не знал.

— Если летучие мыши не были испытанием на храбрость, то скорее всего это именно оно, — ответил ему Саша.

Стас пошел первым. Рядом с нашим выступом находилась две плиты. Стас выбрал левую и аккуратно ступил на нее ногой, хотя сам находился еще на выступе. Ничего не произошло. Он потоптался на ней все так же одной ногой и уже после ступил обеими. Плита качнулась и начала падать. И Стас упал бы прямо за ней, но его тут же успели подхватить за руки Сталкер и Серж.

— Так, я туда больше ни ногой! — произнес Стас, отступая от края как можно дальше.

— И что тогда нам делать? — сказала Юля. — Если каждая плита будет падать, то мы так и до конца дня не переберемся на другую сторону.

Статуя сёгуна. Я вновь обратил на нее свое внимание. И в голове зародилась мысль.

— Стас, попробуй узнать у этого полководца с помощью лягушки, что он думает об этом испытании?

Стас взглянул на меня, затем на статую сёгуна. Аккуратно подошел к ней, словно боялся, что и она провалится под землю. Дотронулся рукой и погрузился в транс. Голова его слегка склонилась при этом.

Пока же он узнавал способ, как пробраться на другую сторону, я проверил Исина, который к моему огорчению ничего не знал, да и советовать что-либо отказывался. Вот если бы он был живым, подумал бы, что он обиделся на меня. Хотя за что? Да и вообще, о чем я думаю?

Стас вновь вернулся к нам. И глаза его сияли. Я понял, что он узнал способ нашей транспортировки.

— Нужно сделать ход конем! — окликнул он всех. — Это поле — шахматная доска, по которой нужно ходить конем.

— И с какой тогда начинать? — отозвался Глеб.

— С вот этой, — ответил ему Стас, указывая на плиту, висящую рядом с той, с которой еще совсем недавно он чуть не провалился в пропасть.

— Тогда иди вперед, — сказала Мария, все еще переживавшая тот кошмар с летучими мышами. — А мы следом.

Это и в правду оказалась шахматная доска. Стас скакал с одной плиты на другую, пока не перепрыгнул на противоположный выступ. Я шел сразу после Сержа. Ступить на первую плиту было легко, а вот перепрыгнуть через полутораметровую пропасть для меня неожиданно стало практически невозможным. Ведь если поскользнусь или неудачно приземлюсь, я могу спокойно свалиться вниз, где неизвестно через сколько метров или даже километров находится твердая поверхность. Но собрался с духом и доверился своему телу.

Храбрость сердца. Второе испытание.

Когда же я прыгнул на последнюю плиту, почувствовал, что у меня начали болеть ноги. Слава Богу, что под конец этого безумия, а не в самом начале. И только потом я с диким наслаждением вступил на выступ, где меня дожидалась половина группы. Лина, шедшая за мной, уже чуть ли не истошно материлась вслух, сопровождая все это диким смехом и какими-то заявлениями о том, что пойдет работать в каскадеры.

Мы дождались всех остальных и дали себе пару минут для небольшого отдыха. Осталось лишь последнее, третье испытание. Испытание силы воли. Не представляю, что может нас там ждать, но после того, что было, нас могут встретить даже врата в Ад и дьявол, стоящий рядом, заманивая новых постояльцев.