Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 Страница 25

— И тебе доброго утра, — поприветствовал Гарри. — Никогда не думал, что главы факультетов выполняют столько рутинной работы. А у Крама вообще еще больше обязанностей.

Почему–то за их столом сильно пахло календулой. Этот запах был весьма навязчивым и неприятным.

Мейер встал со своего места и, не скрывая довольной улыбки, сообщил всем присутствующим в зале, что еда у кого–то отравлена. Гарри осторожно исследовал содержимое своей тарелки, потом внимательно осмотрел свой чай, который очень сильно пах календулой. У единственного из всех сидящих за этим столом.

Подобный запах был только у одного яда, а именно у «Цветочной смерти». Этот яд вызывал спазмы дыхательных путей и очень быстро убивал жертву. Они проходили его в конце прошлого года и Гарри даже писал по нему доклад.

Поттер уверенно поднял руку и заметил, что не он один сделал это. Вид Новака выражал решительность и знание, что именно он прав. Это вызвало замешательство у мальчика.

Мейер спустился в зал.

— Каша Новака была отравлена, — громко произнес он. — Поттер, ложная тревога.

Запах календулы уже вызывал тошнотворные спазмы. Некоторые смотрели в сторону Поттера и хихикали. Было крайне неудобно, но Гарри решил идти до конца. Пусть уж лучше это окажется новый сорт чая, чем отрава.

— Господин Мейер, вы не могли бы все же взглянуть на мой чай? — уверенно произнес Гарри.

Преподаватель зельеварения медленно, с некоторой неохотой приблизился к столу мальчика.

— Я думаю, что волноваться совершенно… — он принюхался, а потом внимательно посмотрел на цвет напитка.

Мейер быстро вытащил из одного из кармашков мантии маленький мешочек с каким–то порошком и всыпал его в чай. Жидкость тут же запенилась и поднялась шапкой.

— Это все–таки «Цветочная смерть», — произнес он. — Но это была не учебная проверка. Тебя кто–то пытался отравить. На основании этого будет открыто внутреннее дело и произведено расследование. Улику я забираю.

И с пенной чашкой в руках поспешно покинул зал. За ним последовал Каркаров.

Аппетит был отбит напрочь. К еде не тянуло ни в обед, ни во время ужина. Весь учебный день он был как на иголках и язвительно отвечал всем сочувствующим ему. Вечером же, когда он вернулся в комнату, на подушке лежала вторая черная карта.

«Дважды мы не предупреждаем

Глас Дурмстранга».

Гарри сел на постель и горько рассмеялся. Он оказался втянутым в какую–то авантюру против своего желания. Нужно было что–то делать, но что именно, мальчик не знал.

Глава 11. Иллюзии и тепло

Каркаров и Мейер несколько дней усиленно пытались выяснить, кто именно приложил руку к несостоявшемуся отравлению Гарри, но никакой информации добыть так и не удалось.

Яд был подсыпан тогда, когда домовые уже накрыли завтрак и Гарри, скорее всего, сел на свое место. Наиболее вероятным и очевидным было бы, если это сделал кто–то из уже сидевших за столом, но там находились только члены отряда Поттера, которые не имели никаких личных мотивов для подобного.

То, что стоит на столе, невозможно было увидеть до тех пор, пока не сядешь за него. Исключение составляли учителя. Отсюда следовало, что отравителю было необходимо сесть за их стол. Но так как никого постороннего Благоразумные не видели, получалось, что этот некто находился под чарами невидимости.

Но все это было только теориями, совершенно не подтвержденными какими–либо фактами. Гарри показал полученные черные карточки директору. Каркаров был крайне удивлен, увидев их, он никак не мог вспомнить, откуда конкретно слышал об этом сообществе, но обещал детально изучить этот вопрос.

Скрывать от членов отряда угрозы со стороны Гласа Дурмстранга не было смысла, и он позвал всех, кроме Дориана, в тренировочную комнату для разговора об этом. Полувампир все равно пришел. Его предупредил Альберт, сказав, что Гарри собирается поделиться своими предположениями о том, кому может потребоваться донимать его, и никто не будет возражать против компании Стана.

Дориан устроился в самом углу комнаты и оттуда хмуро взирал на всех собравшихся. Гарри же сел к нему спиной, потому что видеть его отрешенное постное лицо совершенно не хотелось, это расстраивало. Поттер вообще не понимал, что Стан продолжает делать рядом с ним. Хотя, возможно, полувампир просто опасался, что происходящее с Поттером может каким–либо образом зацепить и его.

Когда все расселись на диванчики, трансфигурированные из старых скамеек, Гарри выложил две черные карточки на ветхий шаткий столик, на котором до этого лежали небольшие гантели.

— Первую я получил в последний учебный день в мае. Вторую обнаружил вечером в тот же день, когда меня пытались отравить.

Четыре серьезных лица нависли над картами, внимательно рассматривая их. Дориан продолжал коситься из своего угла.

— Глас Дурмстранга… — задумчиво произнес Альберт. — Я слышал об этом.

Гарри удивленно посмотрел на него.

— Даже директор ничего определенного о них не помнит.

— О, просто я наткнулся на одну легенду, когда читал Историю Дурмстранга. Она удивила меня.

— И что это за легенда? — нетерпеливо спросила Офелия.

— Неизвестно, когда точно был основан Дурмстранг, предположительно это было сделано после крещения Руси, где–то в промежутке между тысяча сотым и тысяча двухсотым годами. Волхвы изначально исповедовали язычество и свою магию связывали с тотемами. Они боялись, что вместе с их верованием уйдет и магия. Один из сильнейших волхвов того времени основал эту школу. Осталось его прозвище — Кощей. Он же является одним из часто встречаемых персонажей русского фольклора. Дурмстранг в то время назывался Приразитися футрина, что со старославянского обозначало Воспротивиться буре. Но я отвлекаюсь. Этот волхв был очень сильным, он сумел создать не только крепость, которая остается нерушимой века, но и дал замку душу. Именно она контролирует внутреннюю жизнь студентов и старается выжить из стен школы опасных людей. Но самостоятельно сделать это тяжело, поэтому замок собирает студентов, которые должны, не открывая своих имен и лиц, помочь Дурмстрангу осуществить эту задачу. Никто не знает, правда это или нет, но подобное сообщество или организация, кому как удобнее называть, носит имя Глас Дурмстранга.

— То есть замок просто хочет выжить отсюда Гарри? — подал голос Эдвин, который на протяжении всего рассказа нервно постукивал пальцами по столешнице стола.

— Исходя из легенды, получается, что так, — кивнула Мирослава.

Альберт стряхнул со своей мантии невидимые пылинки.

— Но это всего лишь легенда. Никто не знает, есть ли у замка в действительности душа, а даже если и есть, то правда ли она против Гарри.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Офелия.

— Всего лишь то, что, возможно, Глас Дурмстранга просто руководствуется известными только им целями и действуют по своей воле, не имея никакого отношения к желаниям замка.

Гарри, до этого сохранявший молчание, приподнял голову и отвлекся от созерцания собственных сапог.

— А возможно, это вообще один человек, который имеет ко мне какие–то свои счеты. А Глас Дурмстранга, опять–таки, — всего лишь его прикрытие.

Альберт нервно дернулся.

— Об этом я совсем не подумал, но такой вариант тоже возможен!

Офелия накрутила прядку своих волос себе на палец и нервно подергивала ее.

— Теперь подумаем насчет другого. Чтобы оставить карты, нужно попасть в спальню. Это сделать не так просто, необходимо приглашение.

В комнате вновь повисла тишина. Эдвин достал из сумки перьевую ручку и лист пергамента.

— Давайте составим примерный список тех, кто мог сделать это.

— Для начала это все старосты, — произнес Гарри.

— И все учителя, — добавил Альберт.

— Теперь допросим всех с помощью Сыворотки правды? — усмехнулась Мирослава.

— Нет, это сумасшествие! — воскликнул Гарри. — Я даже не могу представить себе подобное, но если бы нам удалось вычислить наиболее вероятного кандидата, то вполне можно было бы провести допрос.

Судя по хищной улыбке на лице Эдвина, не было сомнений в том, кто будет уговаривать жертву пойти на контакт.

Гарри внезапно вспомнил о том, что Сириус совершенно беспрепятственно проходит в его спальню безо всяких приглашений.

— В комнаты так же свободно могут попадать животные, Возможно, что и на анимагов это тоже распространяется. Да и в наших комнатах убираются домовые. Их ведь можно попросить подложить карточку.

— Но их перемещения должны были бы как–то отслеживаться! — запальчиво воскликнула Офелия.

— Маловероятно. Они постоянно что–то делают и куда–то движутся. Домовых слишком много для того, чтобы фиксировать каждый их шаг на бумажке.