Алан Шни (СИ) - "Ram.Olive" Страница 25

Потом была речь директора на тему того, что не стоит ходить туда-то и туда-то, если вы не хотите стать закуской монстра или помереть не своей смертью, а после своей речи пошёл черёд представления всех присутствующих преподавателей. После речи появилась еда и, после насыщения, я шапочно познакомился со всеми однокурсниками своего факультета, по совместительству и вероятными будущими соседями по комнате — Терри Бут, Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и девушками — Лайза Турпин, Падма Патил, Мораг МакДугал, Мэнди Броклхерст.

Дальнейший вечер я помнил урывками, так как очень сильно устал, да и вообще мой мозг требовал от меня завалиться в ближайшую комнату и поспать часиков так десять для полного счастья. Видя наше состояние, нас не стали мучать дополнительными наставлениями/пояснениями, отправив нас выбирать комнаты и ложиться спать. Узнать, кто стал моим соседом я не успел, так как войдя в первую попавшуюся комнату почти сразу отключился.

Глава 11

Когда есть чем заняться — время летит почти незаметно. Проснувшись на следующий день после нашего приезда, я, после короткой разминки, сразу решил наладить знакомство с моим соседом по комнате, мне всё же с ним как минимум пять лет жить вместе и вот с кем с кем, а с ним мне проблемы не нужны, зачем создавать лишние неприятности?

После короткого знакомства я выяснил, что моим соседом оказался Энтони Голдстейн. Выглядел он, как светловолосый блондин среднего роста, на лицо не красавец, но и не урод, проще говоря, самый обычный парень. Как я узнал немного позже, по характеру мы были в чём-то похожи друг на друга, то есть человек он немногословный, мечтающий разобраться в магии, раскрыв её тайны, в общем-то на почве этой тяги к знаниям мы вскоре и сдружились.

Закончив утренний моцион, мы спустились в гостиную, где собственно и собирались только что вставшие первокурсники под руководством нашего старосты Роберта Хиллиарда. Подождав, когда все соберутся, он вкратце начал рассказывать про наш факультет. Быстро прослушав приветственную речь, мы дружной кучкой пошли завтракать, где после перекуса нас уже развели по нужным кабинетам.

***

Первые пару дней я в основном выстраивал какое-то подобие более-менее дружелюбных отношений со своими сверстниками. С девчонками они застыли на планке «привет-пока» ну… конечно, благодаря своей необычной внешности я их немного заинтересовал, но дело ограничилось только заинтересованными взглядами и то со стороны. С другими пацанами я тоже шапочно познакомился, но наше знакомство ограничилось кратким пересказом друг-другу наших биографий. То есть, что кому нравится, где родились и так по мелочи. Такое чувство, что общаюсь с группой юных хикканов, которым интересны только книжки, впрочем… чего уж там, и сам таким являюсь.

После своеобразной акклиматизации в местном коллективе я взял с собой моего будущего верного миньона моего нового друга и соседа по комнате. В начале он, конечно, ерепенился и пытался всячески улизнуть в библиотеку, чтобы потеряться среди книжных стеллажей годиков этак на семь минимум, но я всё-таки смог его уболтать, сказав, что если он вместе со мной не изучит планировку замка, то он имеет далеко неиллюзорные шансы в один прекрасный момент заплутать в незнакомых ему переходах и приобрести незабываемый опыт выживания в бесконечных переплетениях здешних коридоров, пока преподаватели и старосты судорожно будут вылавливать новоиспечённую потеряшку.

Мудро вняв моему совету, он, со мной на пару, молча пытался запомнить расположение самых нужных нам маршрутов. Естественно, сюда не входят многочисленные тайные ходы, так как для их нахождения нужно либо убить хренову тучу времени или выпросить их расположение у старшекурсников, но почему-то меня терзают сомнения по поводу того, что они за простое «спасибо» скажут их местоположение.

Благо, на ближайшую неделю-две наш староста примерил на себя роль туристического гида и будет провожать нас по учебным классам. Гриффиндорцам в этом плане не особо повезло, так как Перси Уизли зачастую было лень возиться с ничего незнающими мальками, в следствии чего на тех немногих совместных парах, где мы с ними пересекались, они почти всегда опаздывали, за что исправно получали нагоняи от профессоров.

Первый месяц в учебе был… да никакой он был. Нас постепенно вводили в курс дела и магичить на уроках зачастую приходилось мало. МакГонагалл была крайне строга со всеми и почти с первого занятия стала заваливать нас огромным количеством по академически сухой теории и парой-тройкой самых распространённых, а значит и универсальных, магических формул. Только после окончания зубрёжки нас допустили до превращения обычной спички в иголку. Я довольно быстро справился с заданием, конечно не первый, но в как минимум в тройке лидеров уж точно.

Уроки чар же прошли гораздо интересней, но не за счёт разучивания каких-либо чар, так как первые две недели мы только и делали, что заучивали нужные движения и их связки. Тут свою роль сыграла, наверное, своеобразная харизма нашего декана, профессора Флитвика. Зачастую, читая нам теорию, он параллельно приводил многочисленные красочные примеры, связанные с заклинаниями из своей крайне яркой и насыщенной на событиями жизни.

Что удивительно, но зельеварение проходило весьма спокойно. Профессор Снейп был серьёзен и очень требователен к своему любимому предмету. Хоть время от времени от него и слышались язвительные комментарии по поводу сомнений в нашей разумности, стоит признать, что специально он ни к кому не придирался. Не знаю, с чем это связано, возможно это из-за того, что Рейвенкло и Хаффлпафф были спокойны сами по себе и конфликтов у нас не было от слова вообще, в отличие от Грифов, которым только дай повод поцапаться со своими идеологическими соперниками.

Это, если что, были какие не какие, но интересные занятия и дальше пойдут, по моему мнению, почти бесполезные или ограниченно полезные в своём нынешнем состоянии предметы.

История магии — настолько интересный предмет, что хоть вешайся. Под этот монотонный бубнёж, исходящий от пофигистично настроенного ко всему призрака профессора Бинса хорошо можно делать только одну вещь, а именно спать. Он только и делал, что со стопроцентной точностью цитировал тему про восстания гоблинов, описанные в учебнике истории. И это несмотря на то, что история магического мира больше всего напоминает сборник фэнтези историй разного пошиба и сделать так, чтобы тебя тошнило от истории магического мира, нужно иметь недюжий талант в выносе мозга слушающих тебя студентов.

Гербология навевала ностальгические воспоминания о моём детстве на даче, со всеми вытекающими. Помимо копания в земле на этом занятии можно узнать о тех или иных свойствах растений, зачастую не описанных в книгах по зельеварению.

Астрономия — это астрономия. Как ни странно, там изучаются небесные тела и их движения на небосводе. По идее она нужна для ритуалистики, но Министерство магии запретило её, так что я вообще не в курсе, нафига её оставили в перечне изучаемых предметов.

О… и отдельно стоит поведать о таком предмете, как ЗОТИ. Было такое чувство, что цирк уехал, а особенно убогого клоуна оставили. Этот, с позволения сказать, профессор Квиррелл был постоянно заикающемся пугалом, от которого вечно воняло чесноком и лёгким, почти незаметным трупным запахом, который за вонью чеснока в упор никто не ощущает. Ах, слушать его за-за-и-ка-ющ-е-еся лекции было просто потрясающе! У меня рука то и дело тянулась кинуть в него что-нибудь поувесистей, ибо заколебал.

Первый урок полётов на местных мётлах ни капли меня не заинтересовал. Как-то не хотелось доверять свою жизнь на пару с хозяйством пусть и магической, но метёлке. Я бы лучше прокатился на сверхзвуковом истребителе, но на данный момент для меня это несбыточные мечты… хотя, может быть с помощью трансфигурации можно будет сделать что-то эдакое, но, пожалуй, оставлю эту идею на будущее.

Где-то далеко за кадром нашли друг-друга два одиночества, а именно Малфой и Уизли. Они постоянно, почти двадцать четыре на семь, ругались друг с другом по поводу и без, с переменным успехом втягивая в свои разборки Поттер, которая всё-таки каким-то образом попала в начавшее понемногу зарождаться Золотое Трио.