Poxy_proxy - Фанфик Tempus Colligendi Страница 26

Музыканты расхохотались. Дьюк очухался первым.

— Магглы, парень — наши учителя. Если бы не малыш Тремлетт, мы бы так и играли унылый фолк.

— В фолке нет ничего... — с расстановкой начал Крамб, но поименованный басист его перебил.

— Что хочешь-то? Старого рок-н-ролла мы знаем до тролля. Я ж магглорожденный, у моего бати рок-н-ролл заместо магии был.

Гарри улыбнулся. Он-то знал, что они знают — в двухтысячном группа выпустила целый альбом очень славных каверов, примиривший Гарри с их существованием.

— Чак Берри. Сперва «Johnny B. Goode», а потом, если можно, «You never can tell». Как вам?

Лицо Тремлетта изобразило райское блаженство.

— Бра-ат.

— Да ну, не поймут, — как-то без огонька возразил Вагтейл.

— Да и гоблин с ними, — подал голос ритм-гитарист Барбари, остальные только кивнули.

* * *

К концу антракта люди вышли уже вновь посвежевшими — даже Джинни более-менее размяла оттоптанные ноги. На сей раз «Сестрички» о чем-то долго совещались, перестраивали инструменты — но вот, наконец, к микрофону вышел Донаган Тремлетт с гитарой наперевес.

— А сейчас — кое-что старенькое! — сказал он было, но вдруг замер, подумал и добавил. — Ну, это считается стареньким там, откуда я пришел.

Банда рванула струны — и над залом повис липкий, энергичный гитарный перебор, который Гарри весь день не мог перестать насвистывать:

Он клал свою гитару в полотняный мешок

И шёл на перекрёсток двух железных дорог,

И там, среди деревьев, буйных трав и кустов

Лабал для машинистов ритм больших поездов,

А люди всё смотрели, как он чешет без нот,

И каждый говорил: «Вот это парень даёт!»*

Теперь они со Сьюз — как и Крам с Гермионой — танцевали куда уверенней, не боясь случайных прикосновений. Седрик с Чжоу, похоже, не волновались ни о чем таком уже давно. Рок-н-ролл понемногу катился к стенам, тут и там магглорожденные ученики, заставшие «Назад в будущее», вдруг улыбались и тянули партнеров ближе в круг.

Но вот песня подошла к концу — и сменилась мягкой, веселой мелодией, под которую хотелось откинуться на спинку и выцедить виски. Или станцевать твист.

Но еще до того в том самом сакраментальном центре, оккупированном чемпионами, успело много чего произойти. Сперва подошел решительный Рон и радостно и совершенно уверенно улыбающаяся Ханна: Рон попросил у Гермионы следующий танец, она глянула на Виктора — и согласилась.

Гарри, шепнув Сьюзи на ухо пару слов, отошел — увидев, как юной Боунс подает руку Виктор — и поймал за рукав Роджера.

— Так, Дэвис, вы не возражаете, если я станцую с вашей дамой.

— Я... вообще-то... абсолютно...

— Он не возrажает, — расхохоталась Флер и подала Гарри руку. — А ты — rешительный garcon, Арри. Есть вообще что-то, чего ты не рискнешь сделать?

— Дай подумать, — хмыкнул тот, — может, за весь вечер так и НЕ пригласить тебя на танец?

— Да, я бы не пrостила.

Дэвисом тут же завладела Чжоу, пытаясь хоть как-то восстановить рассудок своего капитана, а Ханне составил пару Седрик. Группа уже начинала:

На подростковую свадьбу приперлись все, кто хотел.

Было видно, что Пьер влюблен в свою мадемуазель.

И колокольный звон еще долго к небесам летел.

«C’est la vie» — говорили, — «Посмотрим, как пойдет у детей!»**

Но, похоже, группу растаращило не на шутку, потому что следующим номером пошел некий неизвестный Гарри роковый боевик. Далеко не сразу он опознал в этой песне, где клавишные заменили волынка и лютня, «Eye of the Tiger», который когда-то звучал в аврорском спортзале вместе с прочими полными превозмогания песнями.

— Под это не танцуют, — шепнул он, обнял вернувшуюся к нему Сьюз за плечи и зажег Люмос на поднятой к потолку палочке. Первым его примеру последовал Рон, потом — Седрик и Виктор, потом — все остальные. Высокий голос Майрона Вагтейла пел о желтых глазах в ночи и тяжелом бою за все, о чем ты мечтаешь.

И закончился вечер все-таки собственной песней «Сестричек». Было уже темно, погасли уже почти все огни, ушли неизвестно куда судьи, растворился во тьме плесневелый Филч — и «Вещие сестрички» затянули медленную, нежную «Magic Works» — то единственное, что могло завершить этот вечер. Кто знает, сколько слов все-таки, после долгих лет сомнений, были сказаны сегодня жарким шепотом?

...Гарри и Сьюзен танцевали почти расслабленно, рыжая голова девочки лежала у Гарри на плече — благо рост позволял — и его пока что не тянуло возражать.

Есть моменты, которые должны остаться.

_______________________________________

*Перевод А. Караковского.

**Перевод мой, на коленке.

XVI. Непрошенные курсы

После эпического бала наступило скорое отрезвление — сложный узел Гермионы рассыпался в гриву; Рон вновь утратил всякий лоск; Гарри снова оделся в черную мантию с алой оторочкой, по утрам косил деревья, а потом перемещался по коридорам мрачным, невыспавшимся привидением.

Кое-какие следы, однако, остались. Гермиона с Виктором теперь неизменно занимали в библиотеке один стол; Гарри, на правах чемпиона получив доступ в Запретную секцию, часто видел их там, болтающими о чем-то тихо-тихо. Поттер не прислушивался, но чем-то они поднимали ему настроение.

То же, впрочем, можно было сказать и о Роне с Ханной. Гарри знал юного Уизли тридцать лет — и сделал на его счет некие выводы. Бывают люди, которые в неволе не размножаются — как тот же Чарли Уизли; так вот Рон — нечто обратное. Романтика была ему скучна, неинтересна и непонятна. Именно поэтому они так и не сошлись с Лавандой — «слишком много мимими», как по схожему поводу сказала Лили Луна.

Но одновременно, в отличие от своего батюшки, он не слишком восторженно воспринимает контроль. У Рона, каким Гарри его знал, стремление к очагу в итоге победило комплексы, но при доминантной Гермионе он все-таки временами сох да в работу закапывался.

Гарри испытывал почти стыдный интерес на их счет. Нет, он запретил себе сравнивать Ханну с Гермионой, но Лаванду хаффлпафка обыгрывала по всем статьям. Самый громкий звонок Гарри поймал, когда они с Роном обсуждали письма. Гарри-то писал Сириусу, как всегда, предельно подробно, да еще кое-кому, а вот хороший мальчик Рон — маме. «...Так, ну про бал написал», — говорил рыжий, — «Учеба — рано. А вот еще Ханна просила у мамы пару рецептов...». Гарри просто ощутил, как Вселенную ломают через колено. Ладно, у событий еще два с половиной года, чтобы нормализоваться.

Не сказать, чтобы события были с ним согласны: как-то раз он присел — подальше от Герми — почитать в библиотеке на предмет восстаний гоблинов, чтобы представлять, с кем имеет дело. За спиной почти сразу возникла Сьюз, присела, как будто так и надо, проглядела открытую страницу — и захлопнула книжку.

— Муть и официоз. Только по учебе читать и можно, — она говорила тихо, но глаза сверкали, — а ты ведь опять задумал какую-то авантюру.

— Можно так сказать, — Гарри кивнул, — но о подробностях не спрашивай.

— О, это не мое дело, — теперь она глаза отвела. — Просто скажи, что тебе нужно, чтобы я и дальше видела тебя одним куском, — пауза. — Так приятнее.

— Да ничего серьезного, — Поттер решил, что хуже не будет, — Гоблинский этикет. Ну знаешь, все эти примочки — если у французов есть, так и у гоблинов должны бы.

— Есть такое, — Сьюзи призадумалась. — У нас гоблиноведение не читают уже триста лет, но книжки... книжки такие остались. Далеко, но да, найти можно.

— Сьюз, у меня есть доступ в Запретку... — начал было Поттер, чем поверг девушку в восторг.

— Гарри, я с тобой дружу! — просияла она. — То, что тебе нужно, не запрещено, просто в запасниках... но с тебя — свидание в Секции. М?

Бедолагу Поттера таскали по библиотеке еще где-то час — притом Сьюзи не столько совала ему книжки, сколько рассказывала. Воистину, думал Гарри, каждый из нас скрывает те еще чуланы талантов. Сьюзи оказалась неожиданно подкованной — вот только, в отличие от Гермионы, показать знания ей было негде: магическое право в школе не преподавали, Бинс же отродясь... эээ... отумерев никого ни о чем не спрашивал.

Подумав потом у камина, Гарри понял, что с реальностью все нормально, просто он дурак. В отличие от Гермионы, прирожденного практика, знавшей везде понемногу, Сьюз после школы, похоже, вдалась в академическую работу. Да, скотина Бинс продолжал поганить собой школу, но ведь кто-то, вместо умершей Батильды, должен и учебники писать. Книжки под фамилией Боунс Гарри покупал детям не раз и не два.

В ней что-то было. Он никак не мог понять, что с того ему, но в следующий раз, зайдя в библиотеку, нашел рыжую Сьюз сам.

* * *

Однако все требует компенсации. Внезапный Добби как-то раз принес весточку от директора, желавшего студента Поттера поскорее наблюдать. Сразу же после ужина Гарри с тяжелым сердцем поднялся по винтовой лестнице.

Дамблдор посмотрел на него каким-то извиняющимся взглядом. Обычно подобное выражение он приберегал для конца года и больничного крыла, так что Гарри обеспокоился не на шутку.