Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна" Страница 26

Последний раз кузена Беллатрикс видели на приеме в Министерстве магии. Пожиратели Смерти проделали большую работу, выясняя мельчайшие детали последних часов жизни Регулуса Блэка. Опросил всех знакомых волшебников, бывших на банкете, залезли в мысли и воспоминания осведомителей. И выяснили, в конце концов, что Регулус попрощался со своими собеседниками в одиннадцать часов вечера и направился к каминам в Атриуме Министерства магии. До каминов он не дошел. Один из Пожирателей Смерти занимал небольшую должность в Управлении каминных сетей и быстро выяснил, что из каминов Атриума никто не перемещался в сторону площади Гриммо. Отправлений по той каминной ветке не было еще целые сутки. Но вот в десять минут двенадцатого часа кто-то активировал камин в Аврорате. И, судя по чарам, перемещалось трое человек.

Тот же осведомитель аккуратно выяснил, кто из авроров в тот день остался на дежурстве, и не было ли у них «гостей». В итоге у Пожирателей смерти очутился короткий список, в котором обнаружилось два очень знакомых имени.

Гидеон и Фабиан Прюэтты, — Беллатрикс прижала лицо к решетке и ухмыльнулась. — Авроры, члены Ордена Феникса и наши дальние родственники. У Игнатиуса Прюэтта, за которого вышла замуж тётя Лукреция, к сожалению, был двоюродный брат, породивший двух тварей с этими именами. И ещё эту дуру Молли, до которой я так и не добралась.

Сомнения окончательно развеялись, когда с Беллатрикс связался бледный как смерть Орион Блэк и срывающимся голосом велел немедленно явиться в дом на площади Гриммо. Вальбурга Блэк решила, что кровь сына должна быть похоронена с ним и попыталась отчистить ковер, в который неизвестные убийцы завернули тело. К её ужасу на ветхой тряпке проявился герб семьи Блэк.

Придя в себя, родственники быстро выяснили, что подобные ковры были частью приданного девушек из семьи Блэк — Лукреции, Каллидоры, Дореи и Чарис. Вызванная из Ирландии тётушка Кассиопея признала в полинялой тряпке ковер, отданный Лукреции. Не вышедшая замуж колдунья внимательно следила за всеми свадьбами в семье Блэк, собирала невестам приданое и могла спустя пятьдесят лет рассказать, сколько было подсвечников в сундуке Чарис, когда её отправляли из родительского дома, и чем они отличались от подсвечников в сундуке Дореи.

Явление в гостиную поместья Прюэттов самого Темного лорда в сопровождении нескольких Пожирателей Смерти едва не превратило пожилых хозяев в трупы. Пыток к ним не применяли. В этом просто не было необходимости. Заикающаяся от ужаса Лукреция сама рассказала, что ковер, давно уже пришедший в негодность, остался в маленьком охотничьем домике в Шотландии. Домик Игнатиус подарил двоюродным племянникам, «милым мальчикам».

Обыскав весь лес, Пожиратели Смерти никакого дома не обнаружили. Поскольку развалин на указанном месте тоже не было, то волшебники сделали логичный вывод — жильё братьев Прюэттов находится под чарами Фиделиус. Поиск Хранителя Тайны в этой ситуации был невозможен, и Темный лорд воплотил в действительность очень оригинальный план. Тем более, что как раз нужно было проверить преданность одной крысы.

Петтигрю! — вырвалось у Гермионы.

Да, Питер Петтигрю, — кивнула Беллатрикс. — Анимаг. Форма у него очень выгодная для слежки. Он превратился и залез в вещи одного из Прюэттов. А когда оказался в доме, то разрушил чары изнутри.

Так Пожиратели Смерти и вошли в дом. Против шести волшебников у сонных Прюэттов не было никаких шансов. После получаса применения заклятья Круциатус доблестные члены Ордена Феникса всё рассказали. Как выслеживали Регулуса Блэка, как похищали, как мучились из-за запрета на применение магии, как допрашивали…

В Регулуса влили порцию Веритасерума. Вот только полученную от Пожирателя Смерти информацию было практически невозможно использовать. Младший Блэк не знал ни места нахождения Темного лорда, ни паролей, ни имён Пожирателей Смерти. Осторожничая, Регулус регулярно «наводил порядок» в собственных мыслях. Все боле менее важное и опасное извлекалось и пряталось в думосброс. А этот артефакт хранился в сейфе в банке «Гринготтс». Воспоминания о собраниях и редких встречах с Темным лордом Регулус хранил при себе, но вряд ли информация об этом помогла Дамблдору. Пожиратели Смерти — это не беспечный Орден Феникса. Они не сидели в чьём-то доме, каждый раз одном и том же, и носили маски.

Да…  Дамблдор присутствовал при допросе. Похищение Регулуса Блэка было его личным заданием. Остальные члены Ордена Феникса об этом ничего не знали.

Вытянув из юноши информацию, Гидеон Прюэтт хладнокровно перерезал пленному горло.

Они могли потребовать выкуп, — говорила Беллатрикс. — Семья заплатила бы за единственного наследника. Они могли стереть Регси память. Но они не сделали этого. Убили, как животное, и выбросили в ближайшем же маггловском городе. Завернули тело в ковер, потому что не хотели испачкать свой дом кровью. Ну, после того как я им объяснила, как нехорошо они поступили, их дом можно было только сжечь. Никакая уборка не помогла бы.

Слова, прервавшие бренное существование братьев Прюэттов, сказал Антонин Долохов. Сама Беллатрикс, по её словам, использовала Третье Непростительное крайне редко. К тому же после «беседы» она изрядно устала. Но сил все же было достаточно, чтобы отрезать у тел головы. Зачем? Ради мести. Эти головы Беллатрикс потом отослала сестре братьев Молли, решив, что беременную очередным рыжим Уизли стоит «порадовать». Через несколько дней она с радостью узнала, что небольшой животик у колдуньи пропал, а в хижину рыжих предателей крови зачастил целитель.

Гермиона судорожно сглотнула, вспомнив, как Джинни упоминала о том, что детей Уизли могло бы быть восемь, а у Молли особые счеты с Беллатрикс Лестранж.

Повествование о проделках Сириуса, когда он еще считался частью семьи Блэк, могло бы уместиться в десяток толстых томов. Кузен Беллатрикс был пакостником. Пакостником жестоким и изобретательным. Досаждать окружающим было его главным занятием. Правда, он знал меру и старался не привлекать внимания взрослых. А вот для сестёр Блэк каникулы и праздники, проведённые в доме на площади Гриммо, каждый раз превращались в забег на выживание.

И неправда, что Андромеда была «любимой кузиной» Сириуса. Её он доставал также как и всех прочих. Некоторые шалости были относительно невинны. По-крайней мере, дохлые крысы в постели, жабы в шкатулках с украшениями и пауки в сахарнице были не опасны.

Но однажды он запер Андромеду в шкафу в кладовой, в которой оказался боггарт. Пока взрослые искали её по всему дому, применяли поисковые чары и впадали в истерику, девушка сидела в темноте в подвале, трясясь от ужаса. Волшебной палочки при ней не было, и защититься от самого большого страха своей жизни Андромеда не могла. Она пробыла там больше двух часов, пока домовые эльфы, спустившиеся за вином к ужину, не услышали плач и не выпустили юную волшебницу.

После этого Андромеда несколько месяцев мучалась кошмарами и…  возможно, она до сих пор спит со светом, потому что очень боится темноты.

После поступления Сириуса в Гриффиндор крики и истерики в доме на площади Гриммо стали нормой, а Вальбурга Блэк начала превращаться в неврастеничку. Кузен гордился каждым скандалом и «розыгрышем», который ему удалось устроить. Письма от разгневанных родителей пострадавших студентов приходили еженедельно. И далеко не всех удавалось поставить на место древностью рода Блэк. Нередко Вальбурге и Ориону приходилось оплачивать целителей.

Одному студенту Сириус увеличил заклинаниями голову в два раза. Мальчик пролежал больше года в клинике святого Мунго и Хогвартс ему, в конце концов, пришлось оставить. Страшные головные боли регулярно укладывали юношу в постель на несколько дней. Семья Блэк оплатила пострадавшему целителей и учебу у волшебника, изготавливающего метлы, втихомолку радуясь, что юный колдун не имеет родителей-магов, которые могли бы обратиться в Визенгамот и потребовать многотысячной компенсации.

Заметил ли Сириус, что мимоходом сломал судьбу своего сокурсника? Вряд ли. Чем громче был скандал, тем радостнее ему было. Противопоставляя себя семье, которая имела вполне заслуженную репутацию темных магов, кузен получал особое удовольствие.