Семнадцатая - Виталий Хонихоев Страница 26

долго мы тут сидим, - наконец решает он, еще раз глянув на свои наручные часы: - у тебя завтра занятия. – он встает, поддернув свои рабочие штаны и в этот момент открывается дверь. В дверь входит детектив Кралон, он же Мистер Любовничек. Впрочем, следов помады на его воротничке больше нет, а есть острый запах чистящего средства. Видимо кто-то из коллег все же сделал ему замечание.

- Мистер Хеберт, - говорит он и кладет на стол, между нами, пухлую картонную папку. Названия на папке нет, я подозреваю, что эта конкретная папка вообще к делу не относится. Не могли они за сегодня такую вот папку на меня набрать, если только со мной убийства в Доках не связали, но тогда за мной СКП бы приехало. Тут у них строго, как только дело связано с кейпами, так полиция ручки поднимает и два шага в сторону. И даже взгляд отводит. Не наша юрисдикция, присылайте Триумвират. А поскольку Александрия – занятая женщина, то уровень преступности среди кейпов от этого не изменится. И вообще, при всем разнообразии способностей паралюдей – удивительно как их вообще иногда ловить удается. Та же Призрачный Сталкер может через стены и перекрытия проходить, вот как ее поймать? Или удержать? Ладно мне удалось Софию подловить, когда она не готова была, но любая схватка с противником, который может вот так исчезать и появляться – будет весьма проблемной.

- Меня зовут детектив Кралон, и я уполномочен провести эту встречу, - говорит он и протягивает руку моему отцу: - мистер Хеберт.

- Можно просто Дэнни. – они обмениваются рукопожатиями.

- Извините за задержку, - говорит детектив: - сегодня такой проблемный день. Еще и ваша дочь доставила нам неприятностей.

- В чем все-таки дело? - спрашивает Дэнни: - она мне так ничего и не сказала. И вы тоже.

- Ничего не сказала? – взгляд детектива останавливается на мне. Я складываю руки на груди и откидываюсь на спинку стула. Не то, чтобы мне было куда откидываться, в конце концов стулья в это комнате с односторонним окном привинчены к полу и крайне неудобны, но все же. Со стороны это скорей всего выглядит как «просто выпрямила спину».

- Это понятно. Ваша дочь, напала на свою одноклассницу и покалечила ее. – говорит детектив: - есть свидетели. Все говорят, что Тейлор всегда испытывала неприязнь к этой девушке и даже травила ее.

- Что? Да не может быть! – Дэнни приподнимается на стуле: - это ее травили! В прошлом месяце был случай, и она в результате даже попала в больницу!

- Да? Странно, у нас нет никаких записей о том случае. – говорит детектив: - однако есть заявление от мисс Барнс о том, что Тейлор напала на нее и ударила локтем прямо в лицо. В результате удара у мисс Барнс перелом переносицы и …

- Барнс? Эмма Барнс?! Ничего не понимаю… они же подруги… - говорит Дэнни, оседая на стул и поворачиваясь ко мне: - Тейлор, что случилось?

- Я не могу сейчас сказать ничего, пап. – отвечаю я: - по крайней мере без своего юриста.

- Юриста? – Дэнни бросает быстрый взгляд на детектива: - если моя дочь считает, что не может говорить без защитника, значит это именно так. Позвольте мне сделать пару звонков и через некоторое время тут будет юрист. Он больше специалист по корпоративным и арбитражным спорам, но все же.

- Мистер Хеберт, ваша дочь совершила нападение на школьницу в учебном заведении, среди бела дня и при свидетелях. Это довольно серьезное обвинение. Для вас и особенно для нее будет лучше сотрудничать со следствием. Поймите, при том объеме доказательств, который уже у нас имеется, нам даже нет необходимости в показаниях Тейлор. Мы знаем, как все происходило. И это не нам нужно, чтобы ваша дочь призналась. Это нужно вам. Признание и раскаяние, - это то, что я могу оформить как явку с повинной. Что в свою очередь даст возможность избежать худшего развития событий. Ведь за подобное преступление можно получить реальный срок. Колония для несовершеннолетних преступников – это не то место, где будет приятно отметить свое совершеннолетие, Тейлор. – говорит детектив, и я отдаю ему должное. Он говорит уверенно, он действительно владеет ситуацией и правильно расставляет акценты. Однако в его рассуждениях есть несколько слабых мест. И первое из них – это, что для того, чтобы отправить несовершеннолетнюю девушку в колонию нужно что-то побольше чем перелом переносицы. Я уже изучала прецеденты в этой области, могут дать штраф, могут заставить ходить на принудительные общественные работы, отмечаться в полицейском участке, носить электронный браслет на ноге и контролировать перемещения, например – не выходить из дома позже семи часов вечера или вообще пребывать только в школе и только дома. Но колония для несовершеннолетних преступников… если бы я убила Эмму – то возможно. И то не факт, хороший адвокат может все перевернуть, особенно учитывая мою ситуацию.

И он не может этого не знать. Так что сейчас он блефует, запугивает меня и Дэнни. Обычная тактика «плохого полицейского».

- Так что я предлагаю тебе, Тейлор, - написать явку с повинной. Рассказать как именно все происходило и кто был зачинщиком и почему ты так ненавидишь Эмму Барнс и ее подружек.

- Подружек? – поднимаю бровь я.

- Брось, Тейлор, тебе не идет. – морщится детектив: - мне все уже рассказали. Что ты ненавидишь и преследуешь трех девушек в своей школе. Эмму Барнс, Софию Хесс и Мэдисон Клементс.

- Это чушь! – вскакивает с места Дэнни: - моя дочь никогда не сделала бы ничего подобного!

- Успокойтесь, мистер Хеберт. У нас на руках уже есть факт подтвержденного насилия со стороны вашей дочери по отношению к другой ученице. Не усугубляйте ситуацию.

- Мне не нравится, что тут происходит. – говорит Дэнни: - вставай Тейлор, мы уходим отсюда. Вернемся со своим юристом, тогда, когда будем к этому готовы.

- Вы не можете…

- Я не могу? – Дэнни поворачивается к детективу: - я не могу? Почему? Я или моя дочь – задержаны? Нам зачитали наши права? Предоставили защитника? Насколько я понимаю, дать показания – это обязанность свидетеля, а вы обвиняете мою дочь. Обвиняемый имеет право не свидетельствовать против себя, а еще вы обязаны обеспечить присутствие защитника на допросе. Или что-то поменялось в законодательстве?

- Вот как.