Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна" Страница 28

Уизли были богаты на тот момент и считались одной из самых состоятельных семей страны. Именно из-за галеонов в многочисленных сейфах их терпели на балах и приёмах и не обвиняли в открытую в «дурной крови». Но всего их состояния оказалось недостаточно, чтобы вернуть золото нескольким сотням волшебникам. Сейфы опустели, артефакты были проданы с торгов, а родовое поместье «Логово ласки» разрушено взбешенными магами, которые не получили компенсации. Попытки членов семьи Уизли помешать разрушению родового гнезда успеха не имели. Это единственный совершенно уникальный случай, когда родовая магия, хранившая семью почти девять веков, ушла от носителей крови и фамилии.

Нельзя точно определить причину подобной «обиды», но маги единодушно определили Уизли в категорию «предателей волшебной крови». От замка после магических атак остались лишь остовы двух подсобных помещений и часть стены.

Семья Уизли была вынуждена использовать развалины в качестве основы для своего нового дома. Родовая магия ушла почти полностью, хотя и обещала в будущем восстановиться не меньше чем наполовину. А пока этого не произошло, покинуть единственное место силы для обанкротившейся семьи было невозможно. Исчезновение последней защиты стало бы для всех детей Уизли стаканом яда.

Уизли должны были радоваться, что их не убили. Все взрослые члены клана сохранили свои жизни, а детям не было отказано в праве на обучение в Хогвартсе. Им повезло.

Возмещение убытков вогнало всех Уизли в страшную бедность, в которой они и пребывали до недавнего времени. Нельзя сказать, что сами представители семьи Уизли не пытались исправить своё бедственное положение. С одной из таких попыток и была связана вражда семей Блэк и Уизли.

Некто Септимус Уизли попытался откусить кусочек от состояния семейства Блэк, обманом женившись на колдунье по имени Цедрелла.

Цедрелла Блэк родилась в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году и с двенадцати лет была предназначена в супруги Элгеру Блетчли, наследнику древнего рода, красивому волшебнику всего двумя годами старше невесты. Она была красивой и воспитанной в духе семейных традиций девушкой. За последним родственники следили отдельно. Цедрелла училась на факультете Слизерин и пропала сразу после экзаменов за шестой курс. Причём исчезновение её было обставлено очень аккуратно — больше двух недель семья думала, что девушка находится во Франции, в гостях у клана Розье.

Но когда срок поездки подошел к концу, и родители волшебницы приехали за дочерью, недоумевающие Розье показали письмо с гербом семьи Блэк, в котором Арктурус Блэк просит принять извинения за то, что его дочь не посетит этим летом Францию. Печать на письме была подлинной, поэтому Розье не подумали ничего плохого, когда давние знакомые внезапно поменяли планы.

Потом выяснилось, что печать была аккуратно снята с какого-то давнего документа и приклеена к пергаменту свежим воском. Подделка!

К поиску Цедреллы подключились все члены семьи Блэк и их друзья. Её искали по всей стране и Европе. Но поисковые заклинания практически не действовали. Родовой знак оказался бесполезен. Предполагалось, что из-за артефакта. Все Блэк с ужасом гадали, что же это за вещь такая — чудовищной силы, что рассеивает древнюю семейную магию. Но в реальности оказалось, что Цедрелла стала супругой этого Септимуса. И носит его ребёнка.

Брачные обряды, Грейнджер, это что-то такое сложное и простое сразу, — женщина задумалась. — Это ведь только магглы друг другу обещают на словах и верность, и любовь до гроба. Однажды нас авроры загнали в маггловский храм. Помнишь, Руди? — обернулась она к мужу. — Мы целый день смотрели, как простецы женятся. Не спорю, что красиво. Платья эти белые, цветов много и девочки разбрасывают лепестки роз перед невестой. Вот только клятвы у них смешные. Просто слова — никакой магии. Как можно на словах любовь обещать? И как вообще можно любовь обещать? Руди, ты мне обещал любовь?

Я обещал не причинять тебе вреда, уважать твоё мнение, заботиться о твоём физическом и душевном здоровье и о здоровье наших общих детей, — скучающе ответил мистер Лестранж. — Также я клялся не покидать тебя на срок более полугода, жить с тобой под одной крышей, делить с тобой семейное имущество, все доходы и плоды. Ты обещала тоже самое. И не делай вид, что не помнишь.

А супружескую верность куда? — удивлённо воскликнул мистер Эйвери. — Отец мне заливал, что Лестранж в супружестве верны, как… . как фестралы!

Нет, физическую верность обещал отец нашей матери. Вот и сидел всю жизнь около неё, как привязанный. Не скажу, что плохо. Если есть теплые чувства и жена не бесплодна, то почему бы и не посидеть? Но моя невеста пыталась меня напоить слабительным перед церемонией, поэтому клятву супружеской верности я решил опустить, — Гермиона видела, что Рудольфус Лестранж улыбается. Видимо, теперь это казалось ему милой шуткой.

И трясся потом целый год, ждал, что магия накажет, — хмыкнул Рабастан Лестранж. — А уж как papa на тебя кричал! Нарушение традиций! То да это!

Если опустить все сентиментальные подробности, то свадебная клятва имеет много общего с Нерушимой клятвой, — строгий голос Люциуса Малфоя разрушил хрупкую тишину, установившуюся в Коридоре Смертников. — Два волшебника попеременно произносят заранее обдуманные слова обещаний. Очень важно не допустить игры слов. Можно обещать супружескую верность. Но что это такое? Просто физическая близость? А может знаки внимания? Заигрывание? Одобрение? Улыбка? Я читал о случае, когда влюблённые волшебники поклялись не сводить друг с друга глаз. Два идиота! Подразумевали, что всегда будут вместе, а в реальности стали сквибами. Потому что «не сводить глаз» означает, то, что слышится, а не думается. То есть «постоянно смотреть». А человек просто физически не способен не моргать до конца дней своих. Отсюда урок — в клятве должны быть только конкретные обещания, не допускающие разного толкования. Иные волшебные семьи прописывают тексты клятв в кодексах. Другие — делают частью брачного контракта. Третьи — обсуждают клятву отдельно. Это немаловажный вопрос, — мистер Малфой слегка поморщился, словно вспомнив что-то неприятное. — Первое отличие брачных клятв от Нерушимой состоит в том, что жених и невеста клянутся своей магией, а не ставят жизнь в залог. Например, если один из супругов обещал хранить верность, не допускать физической близости с другим человеком, то он вполне может пойти против своих слов. Но при этом он должен быть готов на то, что станет сквибом дней на десять. Также можно дать обещание сохранять физическое и душевное здоровье детей, а потом жестоко пороть их за провинности. Главное при этом искренне верить, что желаешь ребёнку добра.

Второе отличие было в том, что Нерушимую клятву можно разорвать. Когда обязательство выполнено, то узы исчезают сами. Еще можно обратиться к гоблинам — они немало золота зарабатывают на разрушении заклятий и клятв. Брачные клятвы теряют силу только со смертью одного из супругов. К тому же брачная клятва не может быть сотворена на волшебника повторно, пока не исчезла предыдущая.

Третья же граница, отделявшая Нерушимую клятву от Свадебной, воля человека, дающего обещание. При брачном обряде не имеет значения, добровольно или насильно он совершается. Чарам супружеских уз всё равно, что один из волшебников находится под Империусом или опоен любовным зельем. Они будут наложены и без этого. Понятия незаконного или насильного брака у волшебников не существует. Как не существует и развода. Последнее — исключительное изобретение маггловского мира, которое у волшебников не прижилось.

Четвёртое отличие можно и отличием не считать — Брачную клятву скрепляют только старшие маги, то есть волшебники старше пятидесяти лет. Причем недостаточно просто держать волшебную палочку у рук жениха и невесты. Необходимо произносить достаточно сложную магическую формулу. В среде волшебников сложилась особая профессия — брачный церемониймейстер. Эти волшебники не только налагают необходимые заклинания, скрепляющие обещания, но и вычисляют благоприятный день для свадьбы. Самые совестливые ещё и проверяют жениха и невесту на предмет подавляющих волю заклятий и зелий, чтобы потом донести в Аврорат. Плата услуги церемониймейстера варьируется от пятидесяти до двухсот галеонов. Свадьба — удовольствие дорогое. Те же кто наскрести пятидесяти галеонов не может, скрепляют брак в Министерстве Магии, где лет шестьдесят назад учредили специальный Отдел семейных состояний. Но особой популярностью эта процедура не пользуется.