Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon" Страница 29

В мягком хриплом баритоне отчетливо прозвучал вопрос, я осознала, что агент ждет на него ответ, и смогла лишь пожать плечами, удивляясь внезапно охватившей меня неуверенности.

— Я всегда вас уважала, мистер Росси, — мой голос звучал не громче шепота, и я на мгновение зажмурилась, когда порыв шаловливого ветра бросил в лицо спутанные пряди волос. Устало провела ладонью по лицу, шумно выдохнула сквозь пальцы, а после обхватила себя руками, пытаясь почувствовать хотя бы собственную поддержку. — Вы поддерживали меня, когда я в этой поддержке нуждалась, вы всегда были на моей стороне, когда мне было тяжело, и я была бы просто неблагодарной тварью, если бы после такого хотя бы подумала о том, чтобы не доверять вам. Я выросла на ваших книгах, я всегда считала вас героем, и этого не может изменить тот факт, что прошло так много времени.

— Ты не представляешь, как я рад это слышать, Блейк, — тяжелая теплая рука опустилась на мое плечо, заставив вздрогнуть, Росси как-то неуловимо оказался совсем рядом, опаляя дыханием лицо, и я даже не поняла, в какой момент наклонила голову, прижавшись щекой к чуть шершавой ладони и прикрыв глаза. Рядом с наставником было тепло и спокойно, как когда-то с отцом, которого я потеряла четыре года назад, и я вдруг почувствовала себя такой беспомощной, что стало страшно.

Я гребаных полгода выслушивала сочувствующие слова коллег и знакомых, я полгода огрызалась на любые попытки ненавистного психотерапевта расшевелить меня, я полгода стойко игнорировала любопытствующие, насквозь фальшивые взгляды, я полгода справлялась с собственным безумием, а все мои старания свел псу под хвост один старый знакомый парой теплых, искренних слов.

— Я узнал, что тогда произошло, — словно бы невзначай произнес итальянец, и я неожиданно для самой себя вздрогнула, бросив на наставника затравленный взгляд. Мерзкий горячий комок, возникший в горле, заставил гулко сглотнуть, а зубы до боли прикусили губу, когда я рассеянно осмотрела улицу. Мимо пронеслась патрульная машина со включенными маячками, из участка выпорхнула сбежавшая пораньше с работы секретарша, махнувшая мне ручкой с идеальным маникюром, а Росси, дождавшись, пока мы вновь останемся одни, продолжил, привлекая мое внимание. — Я не могу представить, что тебе довелось пережить, и мне жаль, что все так случилось, но ты не должна сдаваться, слышишь? Малышка-Блейк, которую я знаю, всегда была сильной и храброй, она смотрела в глаза проблемам и бросалась в бой, как львица, и я всегда знал, что ты обязательно станешь первоклассным агентом, что сделаешь блестящую карьеру в ФБР.

— Это все уже в прошлом, — покачала я головой, с трудом заставляя голос не дрожать. Получалось с трудом, глаза, словно припорошенные песком, слезились, и я то и дело смаргивала горячие слезы, от которых такими тяжелыми казались ресницы, и мне совсем не хотелось, чтобы наставник видел меня слабой. — Карьера и служба, это не мое. Я вернулась в родной город, я нашла работу, которая мне по душе, и большего мне не нужно.

— Как долго ты будешь убеждать себя в этом? — возразил мне Росси, как и прежде, решительно тряхнув меня за плечи. Голова мотнулась, отозвавшись болью где-то в затылке, и я словно очнулась, уставившись мужчине в глаза. — Ты можешь сколько угодно винить себя, можешь сколько угодно повторять себе, что слаба и ничтожна, но вот здесь бьется сердце все той же храброй львицы, — указательный палец агента ткнул меня в грудь над грубым швом футболки, и я не сдержала короткой ухмылки, приподнявшей вверх уголок губ. — Для тебя еще не все потеряно, и я считаю, что ты должна вернуться обратно в Куантико.

— Это исключено, — тут же отказалась я, чувствуя, как раскрывшееся было сердце тут же захлопнулось, обдав ледяным холодом. Спрыгнула с парапета, заставив Росси отступить на шаг, а после, спустившись с крыльца, уселась прямо на ступеньку, убедившись в том, что она более-менее сухая. Порыв холодного ветра вновь взъерошил волосы, забравшись под ткань свободной футболки, и я, поежившись, все-таки вытащила из кармана сигарету, втянув в легкие взвившийся спустя секунду седой дымок.

Привычная горечь обожгла язык, заставив на мгновение прикрыть глаза, и я, сделав глубокую затяжку, расслабленно выдохнула, подумав о том, что чего-то подобного я от бывшего наставника и ожидала. Наверное, все дело было в том, что я слишком хорошо знала агента Росси, и понимала, что он сделает все возможное, чтобы убедить меня вернуться, да только делать это, не смотря на безграничное к мужчине уважение, не собиралась. Что бы итальянец ни говорил, как бы ни настаивал, я твердо стояла на своем. Служба в ФБР была мечтой моей юности, когда-то невероятно близкой, но сейчас совершенно невозможной. Та храбрость и сила, то горячее упрямство и обостренное чувство справедливости, которые так нравились во мне наставнику, уже давно испарились без следа, от восторженной студентки во мне осталась разве что страсть к расследованиям, да и она вскоре притупилась от постоянной угнетающей рутины.

Как там Росси говорил, храбрая львица, да? Вполне возможно, да только и она со временем превратилась в больного, озлобленного зверя, готового разорвать глотку каждому, кто подойдет слишком близко. Я не была оптимисткой, я не питала ложных надежд, и сейчас могла лишь зло скалиться, досадуя, что агент ФБР этого понять так и не может.

— Я не хочу возвращаться, мистер Росси, — хрипло произнесла я, глядя прямо перед собой, а после привычным движением стряхнула с сигареты тлеющий пепел. Подхваченный порывом ветра тот вместо асфальта упал на темную ткань плотных джинс, и я, раздраженно цокнув языком, хлопнула себя по колену, убирая серое пятнышко. — Мне больше нечего делать в Куантико. Возможно, я смогла бы все изменить раньше, но не сейчас. И то, что произошло… Знаете, за эти полгода я переосмыслила слишком многое. Стыдно в этом признаваться, но та чертова мозгоправка мне в этом даже помогла.

— А ты в ответ пообещала пустить ей пулю в голову, — хмыкнул где-то у меня за спиной Росси, а когда я удивленно оглянулась через плечо, лишь хитро мне подмигнул. — Да, я читал ее отчеты. И если я хоть немного разбираюсь в своей работе, а я, как понимаешь, на профессиональные качества никогда не жаловался, то твое поведение лишь подтверждает мои догадки. Ты все еще сражаешься, все еще сопротивляешься, пусть и самой себе, и только из-за этого тебе нужно уехать из этого города, начать все заново, пока не стало слишком поздно.

— Никогда не любила вас разочаровывать, но, видимо, придется, — отбросив окурок и поднявшись на ноги, я отряхнула брюки от пыли и грязи, убрала за ухо мешающие волосы, а после повернулась к агенту ФБР, глядя на него необыкновенно серьезно. — Это «поздно» уже наступило.

Судя по тому, как Росси нахмурился, он хотел мне что-то сказать и что-то действительно серьезное, однако в следующее мгновение за его спиной от порывистого толчка распахнулась дверь, и на крыльцо, негромко о чем-то переговариваясь, вывалилась вся команда ОПА. Идущая вперед агент Джеро, остановилась, заметив нашу с Росси колоритную парочку, а после с теплой улыбкой протянула мне руку.

— Было приятно познакомиться, детектив Дэвис, — кажется, вполне искренне заявила она, и я не смогла игнорировать подобное проявление теплой вежливости. Легко пожала предложенную ладошку, а после с не менее искренней улыбкой оглядела остальных членов команды.

— Для меня было честью работать с вами, — совсем не кривя душой, произнесла я, а после смущенно кашлянула. — И извините меня за… не слишком корректное поведение, я иногда забываюсь.

— Вы все равно молодец, — благодушно отозвался агент Морган, поравнявшись со мной на ступеньках крыльца и смерив меня заинтересованным взглядом. — Подход к работе у вас, конечно, интересный, но действуете вы вполне уверено. Желаю удачи в дальнейших расследованиях.

— Хорошей дороги, — пожелала я, прощаясь с сотрудниками ФБР, которые, поочередно кивая мне, направились к огромному черному внедорожнику, припаркованному неподалеку от нас.