Кель'Дорей, эльф из мира Warcraft (СИ) - Хорошко Евгений Алексеевич Страница 31

В замысле Среброкинса было всего одно узкое место, а именно готовность Шверца уступить свой крошшер. Мастера механизмов пришлось взять в долю, но Среброкинс был вовсе не в обиде — очкастого коротышку больше всего заботили даже не золото или власть, о нет. Торговец уже разобрался, что магженером двигали побуждения, совсем уже извращённые.

— Ты хоть представляешь, сколько великолепных крошшеров я бы наклепал, если бы Гибельс не драл с меня последнюю шкуру за все запчасти!? — яростно взревел Шверц, вновь вернувшись к позабытому было, конторскому гоблину, принявшись осыпать его пинками сапог.

— Представляю... — понимающе ухмыльнулся Среброкинс.

— Десять тысяч лучших крошшеров, с моим фирменным тавром, уже стояли бы на складах, если бы с меня драли, хотя бы, двести процентов! — орал Шверц, размахивая руками. — Все мои крошшеры... потрачены! Потрачены на всякую чушь! — обвиняющим жестом он ткнул в сторону роскошной полутораметровой картины маслом на стене, изображавшей величавого, полного гоблина в чёрном высоком цилиндре на лысой зелёной голове. Гибельс собственной персоной, ныне покойный.

Подскочив с места, магженер попытался было, в порыве чувств сдёрнуть картину со стены, но не получилось. Пришлось довольствоваться брошенной с размаху, чернильницей со стола, которая оставила жирную чёрную кляксу по всей картине. От зрелища стекающих с нарисованной рожи Гибельса чернил, Шверц довольно заулыбался острыми зубами от уха до уха. Его настроение устремилось на небеса.

— Так, давай остановимся на этом поподробнее, — встрепенулся Среброкинс, заслышав заветную фразу про «множество крошшеров». Боевые големы были ему позарез нужны ещё вчера, но с ними вышел некий причудливый... казус. После изучения трофейных документов в конторе Гибельса, вырисовалась картина, в чём-то абсурдная.

Гибельс не хотел покупать големов задорого, а задорого они стоили только потому, что он сам же ломил цену мастеру на запчасти. Получается, слишком умный гоблин сам себя надул — всё как в сказках, которые читали для самых маленьких гоблинят.

-Да что тут объяснять? — вздохнул Шверц, умиротворённо усаживаясь в кресло напротив письменного стола, за которым развалился с ногами уже сам Среброкинс, — Сам же знаешь, непросто собрать голема, который не развалится в первом бою, а наоборот — сам всех развалит цепными пилами на магическом движителе. Цеха Шверца — это вам не сарай с укуренными троллями! Это — знак качества!

— Уложиться в цену должно быть непросто, — со знанием дела заметил Среброкинс. — Конкуренты вовсю выдают свои поделки за настоящий товар.

— Я тоже резал затраты на всё, что можно, — признался Шверц. — Всех работников прижал по зарплате, никогда не платил никому налоги или ещё какую-то дань. При первой же возможности выгонял дармоедов. А чернорабочих — вовсе при случае заменял бракованными хобгоблинами. Бесплатный труд — лучший труд!

Среброкинс горячо закивал головой, целиком одобряя затею.

— Методом проб и ошибок выяснил, что часть узлов доверять нашему брату-гоблину никак нельзя, — продолжил Шверц, покачав головой. — Выход нашёлся совершенно неожиданно — представь себе, гномы и дворфы!

— Хм, — задумался торговец.

— Хех, — довольно крякнул Шверц. — Шарниры с тавром от Стальгорнской цеховой гильдии можно сразу же устанавливать в крошшер, не заморачиваясь приёмкой по качеству. Они никогда не подводят. Но сам понимаешь, договариваться мне пришлось через посредническую контору Гибельса. Где, кстати, та чернильная мышь?

Магженер огляделся вокруг в поисках гоблина-служащего, но след последнего уже простыл. Видимо, хитрюга дождался, пока от него отвернутся, и счёл за лучшее тихонечко сделать ноги.

«Зря. На выходе из конторы дежурят мои хобгоблины» — подумал по этому поводу Среброкинс, вскоре возвращаясь к беседе.

— Так чего ты не воспользовался другим посредником? — спросил торговец заинтересованно.

— Доставка дирижаблями, — усмехнулся Шверц. — Вся местная доставка была целиком под Гибельсом. Чужой грузовой дирижабль тут же бы сожгли доброхоты, вздумай я работать с кем-то со стороны.

— Так мы удачно в бизнес вошли, оказывается, — задумался Среброкинс вслух.

Он оглядел новым взглядом разгромленную контору — покрытый толстым слоем мокрой грязи, бамбуковый паркет ёлочкой, разбросанные по всей комнате писчие принадлежности и разломанные столы из красного дерева. Пока Гибельсу не подвернулся конкурент с цепными пилами наперевес, он был в некотором роде, эстет.

Но ещё важней было то, что он оказался основной препоной на пути к массовому производству крошшеров — так ценных сейчас Среброкинсу, боевых големов.

— Так что же, — подытожил торговец. — Раз мы вдруг объединились в одну контору, с големными цехами, перевозками и контрактами в Стальгорне, то какой смысл драть пятьсот процентов с самих себя? Никакого. Насколько ты снизишь цену, если запчасти станут стоить в четыре раза дешевле?

Шверц вдруг побледнел, заслышав от Среброкинса последнюю фразу. Настолько, что даже сам торговец обеспокоился его здоровьем, и затормошил за плечо. Гоблин в магических очках сидел, осоловело хлопая глазами.

— Ч-четыре раза? — переспросил он, словно не веря своим ушам. — Ч-четыре раза!?

— Слушай, Шверц! — рассердился Среброкинс. — Соберись! Мне плевать сейчас на прибыль — давай снизим цену компонентов вообще в десять раз и будем производство крошшеров субсидировать из казны Гибельса. Мне нужно как можно больше големов уже вчера.

— Но... чем же будет заниматься такая орава крошшеров? — вдруг, впервые в своей жизни, магженер озаботился рентабельностью своих превосходных големов.

— Лес валить! Партнёр, ты видишь ещё применение цепным пилам и бронированным големам? — проворчал Среброкинс, раздражённый глупыми вопросами.

— Так вся лесопереработка под Скрючем, — вздохнул Шверц. — Он же не станет закупать древесину со стороны, у него своя заготовка неплохо живёт...

— Под Скрючем, говоришь? — усмехнулся Среброкинс. — Строй свои крошшеры, Шверц, и не ломай себе голову насчёт запчастей. В ближайшее время мы будем возить их столько, сколько поднимет на себе весь наш транспортный флот. А со Скрючем я, ах-ха-ха, тоже поговорю.

Глава 11. Чуть не женился

Тут ведь какое дело, совсем забыл об этом упомянуть...

Натрезимы, вообще-то, умеют мысли читать. Не так, чтобы все и сразу, конечно — однако у надёжно привязанного эльфа всю подноготную они могут вытащить с той же лёгкостью, как моллюска из раковины. У одного остроухого моллюска, гм, там много чего интересного для Пылающего легиона находится... в частности, послезнание о будущем Азерота.

Чего только стоят сведения о будущем предательстве Короля-Лича! А ловушка на самого Архимонда, которую ему подстроят на Калимдоре? Узнай о ней архидемон, шансов на победу у ночных эльфов больше не будет.

Вот и выходило, что пока один эльф планировал, как бы половчее подгадить Плети немёртвых и Пылающему легиону, попутно спасая сородичей, он сам же являлся наибольшей угрозой для всего Альянса. Точнее сведения в его голове, если они окажутся в руках натрезимов...

— Чёрт, если меня сцапают, всему придёт конец, — пробормотал я, с опаской разглядывая заснеженные горные пики со своего балкона. Внизу каменных перил расстилалась белёсая туманная бездна, которая на высоте облаков казалась мне практически бесконечной. Стальгорн был городом, высеченным прямо внутри одноимённой скалы, но дворфы копали не только вглубь, но и вширь, а также и вверх. Наверняка не отказали себе в удовольствии водрузить на самом высоком пике башенку — хоть какую-нибудь. Главное, что со знаменем Стальгорна.

— Письменный стол выбрать изволите-с? — раздавшийся со спины учтивый голос едва не заставил меня подпрыгнуть на месте, издав вскрик от неожиданности. Лишь стряхнув с ладоней так и просившуюся сработать, незавершённую плеть молний, я унял бешено бьющееся сердце.

За моей спиной обнаружился помпезный дворф, в широком белом воротничке поверх чёрного камзола и с завитыми кружочками русыми усами. Серые глаза твёрдо и деловито встретили мой заполошный, ополоумевший взгляд. В руках подгорного жителя был лист бумаги на тонком бронзовом планшете, а между пальцев так и мелькал загадочный предмет, пугающе напоминающий мне ручку для письма. Она покамест опережала время, как мобильный телефон на средневековой гравюре.