Primero - Неизвестная переменная, или О роли личности в истории Страница 34

— Привет работникам умственного фронта, — скривил губы в усмешке младший Малфой.

— Тебе кто–нибудь говорил, что ты язва? — устало проговорил Поттер, сидевший на своем привычном месте — диване в комнатах крестного.

— Говорили, конечно, — пожал плечами Ди, — но я воспринял это как комплемент.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Ри.

— Что?

— Ничего, не обращай внимания, — отмахнулся Поттер, — есть новости?

— Да я, собственно, поэтому и пришел — отец прибывает вместе с Бруствером — сегодня к шести.

— Что им надо? — мгновенно посерьёзнел Гарри.

— Не знаю — мне директор сказал.

— Думаешь, это из–за… меня и… Риддла?

— Не знаю, — отозвался Драко, — в письме ничего не сказано. Но сам подумай — откуда они могли узнать?

— А Мордред его знает, откуда. Вот только я бы их не стал недооценивать, а особенности твоего отца.

— Это ты так тонко намекаешь, на то, что я мог быть неосторожен? — приподнял бровь Ди.

— И в мыслях не было, — Гарри сделал большие глаза, — кто я такой, чтобы сомневаться в Серебряном принце Слизерина?

— Вот–вот, — самодовольно усмехнулся Малфой, а затем добавил, — к нам с Мио тут на дня ваш бывший дружок подбегал.

— Рон, что ли?

— Он самый, — Ди, развалившись на кресле, закинул ногу на ногу, — извинялся, прощения просил.

— У тебя? — ехидно протянул Ри.

— У Мио, придурок. Правда, он сначала зачем–то у меня разрешения спросил. Странно все это.

— Ничего не странно — он просто думал, что Мио — твоя девушка, — усмехнулся юноша, — вы же встречаетесь?

— Поттер, — процедил Драко, — это не твое дело.

— Как скажешь, — не стал спорить Гарри.

— Ты лучше скажи, — Малфой решил сменить тему, — нашел хоть что–нибудь?

— Нет! — неожиданно зло откликнулся Ри, — я не нашел ничего! И не задавай мне больше глупых вопросов — если что и найду, то непременно поделюсь!

— Ей! Не стоит так заводится — я же просто спросил, — осадил друга блондин.

— Если я что и делаю, то в это виноват ты! — рявкнул Гарри, сверкнув багровыми глазами.

Вокруг юноши стали закручиваться силовые вихри. Поттер вскочил с дивана и, подскочив к другу, заорал:

— Что вы все лезете ко мне — спрашиваете, говорите и советуете, советуете, советуете?!!

Магия, подстегнутая энергетическими протуберанцами, вырвалась из–под контроля — в комнате моментально потемнело и стало трудно дышать.

Драко показалось, что Ри стал выше ростом — а, может, это просто игра света и тени. Но что действительно напугало наследника Малфоев, так это то, что по лицу друга, словно, волна прошла, приоткрыв завесу страшной тайны. Сквозь знакомые черты стал проглядывать иной образ — чужой, холодный, искаженный яростью, ненавистью и… жадным предвкушением.

По спине светловолосого парня пробежала капля холодного пота — очень уж много сил уходило на то, чтобы не допустить к себе разрушительные энергетические потоки. А еще было страшно, но в этом Драко даже себе признаться не смел.

— Вы, мерзкие твари, — зашипел Ри, а затем и вовсе перешел на парселтанг, — как вы смете говорить мне, что делать, и как жить? Как вы смеете обращаться ко мне без страха и почтения. Ко мне — Темному Лорду — Повелителю Судеб?

— Stupefy! Incarcerous! — раздался вдруг чей–то голос, и юноша, одержимый бесславно почившим полукровкой, крепко связанный упал к ногам Малфоя.

Ди поднял глаза и увидел ошарашенного Рона, который сжимал в руке волшебную палочку, словно она была спасательным кругом.

Рыжик переводил изумленный взгляд со своего бывшего друга, валявшегося на полу, на бывшего слизеринца. В голубых глазах плескался страх и… решимость.

— Что тут произошло? — хрипло проговорил он.

Малфой и Бруствер шагали по знакомым коридорам «Хогвартс», тревожно посматривая по сторонам — они уже обо все договорились, но успокоение это не принесло. Будь проклят принцип меньшего зла, но иного пути у них не было.

Кабинет директора по–прежнему охраняла горгулья, и, подойдя к ней, Кингсли бросил:

— Летучие змеи, — на что Люциус только фыркнул — он всегда подозревал Снейпа в странных фантазиях.

Стражница отползла в сторону, открывая путь наверх.

Переглянувшись, мужчины шагнули в сторону лестницы.

Открыв дверь кабинета, Малфой увидел, что директор стоит посредине комнаты, сложив, по обыкновению, руки на груди — вся его фигура выражала немой вопрос: «И что же вам тут понадобилось, господа?».

Первым заговорил Бруствер:

— Приветствую Вас, директор Снейп. Как ваши дела?

— Давайте без лишних скаканий вокруг да около, — не повелся на обычную словесную шелуху Северус, — что вам здесь нужно?

— Нам нужно поговорить с Поттером, — усмехнулся аристократ, глядя в глаза зельевару.

На лице директора не дрогнул ни один мускул:

— Позвольте поинтересоваться, — обманчиво вежливо проговорил он, — зачем вам нужен мой ученик?

— Понимаешь, Снейп, — начал было Бруствер, но Люциус его перебил.

— У нас важное дело к мистеру Поттеру, Северус. Личное дело.

— Вот как? — вскинул правую бровь директор, — в таком случае, вам стоит переговорить с его крестным — профессором Блэком. Я вызову его.

— Не стоит, директор, — остановил его Кингсли, — не стоит отвлекать Сириуса.

— А я думаю, стоит, — угрожающе сузил глаза Снейп, — хотя, может быть, вам стоит пройти к нему. Я провожу вас.

С этими словами Северус прошел к выходу, и Министру с Советником ничего не оставалось, как последовать следом.

И снова мимо мелькали коридоры, лестницы и переходы — знакомый лабиринт.

— Здравствуй, Кинг. Малфой, — улыбнулся Сириус, пропуская гостей в комнату, — чем обязан?

Уловив тревожный взгляд Снейпа, Блэк насторожился — Северус не стал бы беспокоиться по пустякам.

— Нам нужно поговорить с Гарри, — сообщил Бруствер.

Сириус Блэк мгновенно изменился — нет, он не превратился в собаку, но какие–то черты его анимагической формы все же проявились — верхняя губа приподнялась, обнажая зубы, а глаза загорелись зелеными огоньками. Он был, словно, согнутый прут — одно неправильное движение, и он распрямится, ударив со всего маха.

— Что вам от него нужно?

— Поговорить, — отозвался обескураженный Кингсли, — просто поговорить.

— Он не может поговорить с вами, — резко бросил Блэк, — у него много дел.

— Это не займет много времени, — соврал Малфой.

— Я сказал — нет! — бросил Сириус.

— Это очень важно, — Бруствер посмотрел на оскалившегося мужчину.

— Что важно? — раздался голос Ри, который только что вышел из смежной комнаты.

— Мистер Поттер, — тут же повернулся к юноше аристократ, — рад вас приветствовать.

— Взаимно, лорд Малфой. — кивнул Гарри, поправляя зачарованные очки, — Господин Министр. Так о чем таком важном вы хотели со мной поговорить?

— Гарри, — подал голос Блэк, — тебе лучше…

— Прости, крестный, но позволь мне самому судить о том, что лучше, — сверкнул глазами Ри, а затем обернулся к бывшему мракоборцу, — вы хотели говорить? Так говорите — только при всех.

— Ты уверен? — тихо спросил Кингсли.

— Я доверяю им больше, чем вам — уж простите, — по–змеиному усмехнулся юноша.

Министр Магии Бруствер прошел к дивану и, усевшись поудобнее, на мгновение прикрыл рукой лицо:

— Ну, если так, то прошу всех присаживаться — разговор будет долгим.

К уже присутствующим в комнате директору Снейпу, Сириусу, Гарри, лорду Малфою и Кингсли присоединились еще трое молодых людей, которые до этого сидели в соседней комнате и присматривали за Поттером, приходившим в себя после приступа.

Это были, разумеется, Гермиона, Драко и Рон, которого посвятили в некоторые аспекты проблемы, касающейся национального героя.

Люциус с некоторой долей удивления посматривал на сына, который сидел на подоконнике рядом с маглорожденной Грейнджер, на которую жаловался с первого курса обучения.

— Итак, — начал Ри, взглянув на присутствующих, — я внимательно вас слушаю.

Министр переглянулся со старшим Малфоем и, сцепив пальцы в замок, проговорил:

— Послушай Гарри, мы все очень благодарны тебе…

— А давайте, вы сразу перейдете к делу, — перебил Кингсли юноша, — не нужно разводить политес.

— Это сложно, Гарри, — вздохнул Бруствер, — пойми, то, что я хочу сказать…

— Ты должен исчезнуть из магического мира, — резко бросил Люциус, когда понял, что Бруствер не сможет сделать должного.

— Что? — не понял Сириус. — Я правильно расслышал, Малфой, вы хотите, чтобы мой крестник ушел в мир маглов? И это после всего того, что он сделал?