Кель'Дорей, эльф из мира Warcraft (СИ) - Хорошко Евгений Алексеевич Страница 36

Настолько много, что воображение у меня пасовало, когда я пытался представить, сколько же много дикой энергии там находится. Открыть ей дорогу — это всё равно, что отворить створки дамбы и спустить целое озеро на какую-нибудь блоху. Остроухую блоху.

Вот и выходит, что самым главным в плетении был кранчик, которым следовало как-то весь этот поток умудряться обуздывать — включать и выключать по собственной воле. Эредарские гении его даже нарисовали в виде плетения, но оно тоже было слишком сложным. Слишком сложным, чтобы живой маг успел его применить раньше, чем его испепелят потоки гремящей магии, истекающей из Искривлённой пустоты. Места, где Свет и Тьма сталкиваются между собой, а реальность искажается под властью первозданного хаоса.

Таким образом, моя работа разбивалась на два этапа: на первом я открывал постоянный канал к энергиям Искривлённой пустоты. Он действительно стал бы для меня постоянным... вечным, в некотором роде, источником магической энергии. Как Солнечный колодец высших эльфов — только в моей единоличной власти. Я смог бы черпать оттуда столько, сколько смог бы переварить.

Вторым этапом должна была быть, как ни смешно, попытка как-то прикрыть на время это богатство, чтобы меня не испепелило к гоблинам. Самое быстрое, я управился бы секунд за десять. Мне казалось, что я имею все шанс рискнуть и выиграть. Хотя, конечно, все опыты нужно было проводить за вратами Стальгорна, чтобы никто не пострадал в случае моего провала.

С риском же оказаться в гостеприимно распахнутых объятиях натрезима я уже свыкся. Волков бояться — в лес не ходить.

***

Неизвестно где, чуть позднее.

— В Каз-Модане неспокойно, — глубокий голос разрезал тишину места, нарушаемую до этого лишь редкими завываниями ветра за каменными стенами.

— Всплески магии расходятся волнами вокруг Стальгорна. Гимразор, это невозможно не заметить, — раздался уверенный ответ, откуда-то из тьмы.

В полутемном зале показались очертания фигуры. Давший ответ повернулся к собеседнику. Массивные черные рога отбросили позади себя зловещую тень, когда бледное, бескровное лицо оказалось в круге таинственного, синего света.

— Удивительно, что это происходит очередной раз, и в том же месте, — задумчиво обронил тот, кого назвали Гимразором.

— Меня больше всего удивило, когда это случилось впервые, — произнёс его собеседник, и напомнил, — всё же не каждый день наш собрат отправляется в Круговерть пустоты не по собственной воле.

— Действительно, — губы натрезима по имени Гимразор искривились в неопределённой улыбке, — Рамгаррот удивился больше всех нас, Зарелзар.

— Он скоро вернется, — заверил его Зарелзар. — Я даже отсюда чувствую его справедливую... обиду. Так что полагаю, выяснять источник магического возмущения нам сейчас не с руки. Я не желаю потом объясняться Рамгарроту, почему мы лишили его долгожданной мести!

— Давно он уже не оказывался в таком... неловком положении, — с легким сожалением в голосе сказал Гимразор, и усмехнулся, блеснув острыми клыками.

— Как я понимаю его сейчас, — горячо посочувствовал Зарелзар. — Такие великолепные планы, и рушатся от какой-то случайности... но стыдить дражайшего собрата за это мы, конечно, не будем.

— Не будем, — мягким тоном отозвался Гимразор. — Более того, надо обязательно потом ему сказать, что со вторым магическим всплеском, ткань завесы между Азеротом и изнанкой несколько истощилась. Как бы туда не скользнула пара-тройка безмозглых гончих, чтобы лишить нашего дорогого брата его долгожданной мести.

— Или даже не пара-тройка, а несколько больше, — усмехнулся Зарелзар, задумчиво потерев подбородок.

— Как бы они не увели у несчастного Рамгаррота его жертву? — покачал головой Гимразор. Его собеседник укоризненно взглянул на него.

— Если пара мелких демонов, — Зарелзар презрительной интонацией выделил последние слова, — одолеет того, кто отправил самого Рамгаррота на перерождение, просто представь, как это выглядело бы... — натрезим на миг осёкся, словно пытался подобрать подходящее слово.

— Неловко, — с готовностью подсказал ему Гимразор, усмехнувшись тонкими бледными губами.

— О да, — с удовольствием прошептал Зарелзар. — Очень неловко. Всем нам было бы неловко... за Рамгаррота, нашего дорогого брата.

— Но случайности же случаются? — спросил Гимразор

— Если такой всплеск магической энергии случится вновь, случайность становится неизбежной, — фальшиво вздохнул Зарелзар.

— Я прослежу, чтобы безмозглые гончие были под надёжным присмотром, — пообещал ему Гимразор... и расхохотался. Мгновением спустя, к нему присоединился и другой натрезим.

Их смех стих, едва начался. Словно что-то почуяв, они резко переглянулись.

— Ты тоже это заметил?! — быстро спросил Гимразор.

— Да, — кратко ответил ему Зарелзар. — Тащи артефакт наведения сюда. Сейчас же!

***

Стальгорн

Путешествие в тысячу ли начинается с первого шага. Иногда удаётся знать заранее, что ожидает тебя в конце пути, иногда нет.

Когда длительный, растянувшийся на половину дня ритуал завершился, это было чем-то сродни попытке открыть глаза после долгого пребывания в кромешной тьме. Последний шаг, последний стяжок плетения — и я словно обрёл новые органы чувств. Это было, как внезапно обнаружить у себя третью руку... погружённую во взбудораженный вторжением муравейник.

Это было одновременно и больно, и... величественно. Словно я стал частью чего-то большего, а оно стало частью меня — так выглядит, должно быть, единство простой капли воды и огромного океана. Я не смог бы это описать, как бы я не силился, ибо это то, чему нет аналога в языках любого существа из плоти и крови. Пустота, свободное пространство, свободное от вещей и материи. Но как мне назвать ту пустоту, в которой не нашлось места ни для пространства, ни для привычных физических законов?

Оно так запредельно далеко от меня, но я чувствую его энергии, будто они являются частью меня. Словно пребывание в двух местах одновременно. Что есть там — есть и здесь, и наоборот. Вопреки всем законам логики, я пребываю частью себя там, где ничего пребывать по определению не может, а взамен — здесь пребывает то, что есть там. Энергия. Сколько угодно её.

Стоит лишь протянуть руку, создать мост... но если бы все было так просто.

Перед тобой море, но ты не унесешь его с собой, имея в распоряжении лишь собственные ладони. Пытаясь выпить его даже не через соломинку, а через полую иголку, все больше понимаешь, что испытывали мои предки, ощутив силу Источника вечности.

Сила, изначальная, пребывавшая с начала времен. Неудивительно, что ей покоряются даже против своей воли сами стихии, воплощение сил всей планеты, капризные и свободолюбивые по своей природе. Что есть одна планета перед бесконечностью самого космоса? Песчинка, не более.

Во власти такой энергии сжечь вселенную в огне, и восстановить из пепла на её месте нечто новое. Такая сила никогда не подчинится простому смертному вся целиком. Возможно, лишь Саргерас смог бы её обуздать, рано или поздно.

Я же старался не думать об океане по ту сторону соломинки, получая свою малую долю. Даже так, она была столь велика, что грозилась погрести меня под собой.

Потоки магии текли по моим венам, вызывая ощущение жгучего холода. Тело дрожало, как в лихорадке. Эти ощущения нарастали все с большей силой, пока не становились пугающе болезненными. Параллельные потоки сознания плели чары, должные перекрыть канал даже без моего участия, но я, кажется, не успевал. Я не успевал!

Обратив все свои усилия, все усилия параллельных потоков своего сознания, я пытался перекрыть ревущий поток силы, которой оказалось для меня просто слишком много. Словно попытка закрыть пробоину внутри судна собственным телом... всё тщетно!

Вдруг резко выдохнув, я успокоился. Сейчас я находился за пределами Стальгорна, на вершине какой-то заснеженной сопки и в относительно безлюдной местности. Как ни странно, сейчас это меня почему-то обрадовало. То, что накапливалось внутри меня, должно было найти выход, и оно бы его нашло — в виде огромного взрыва, который отправил бы в небытие всё вокруг.