Двух дорог пересеченье (СИ) - "Nastyad87" Страница 4

— За ней нужен глаз да глаз, — покачала головой государыня. — Кстати, мне вовсе не по душе привычка Мари пить ледяную сельтерскую воду с лимоном по завершении этих самых прогулок. Пожалуй, стоит попросить доктора повлиять на неё. Может ему удастся убедить принцессу, как это опасно: пить холодное, разгорячившись после езды на свежем воздухе, да ещё и во время беременности. Так недалеко серьёзно простудиться и заболеть, — лицо Александры Федоровны сделалось крайне озабоченным. — А ведь сколько раз я говорила Саше, чтобы он прекратил это увлечение жены, однако у него не очень-то получается воздействовать на Мари.

При упоминании имени Александра Наташу невольно передёрнуло, что не укрылось от зоркого взгляда императрицы.

— Ты ко мне не просто так пришла, полагаю?

— Да, ваше величество. Я пришла просить вас отпустить меня к брату и его супруге в Двугорское. Дело в том, что Елизавета Петровна находится на последних месяцах беременности. Мне бы очень хотелось быть сейчас рядом с невесткой. Миша занят делами поместья, поэтому не может посвящать жене всё свое время, а Лиза, судя по последнему письму, изрядно тревожится из-за предстоящих родов. Моя помощь и поддержка были бы очень кстати. Тем более, что мадемуазель Дашкова прекрасно справится с моими обязанностями и сможет заменить меня при дворе. Она достаточно обучена всему необходимому.

— Для любой женщины рождение ребёнка — волнительный и даже страшный момент, — заметила Александра Фёдоровна. — Особенно, если это первенец.

— Да-да, — закивала Наташа, — поэтому я желала бы быть полезной семье брата.

Императрица вновь посмотрела на Репнину, словно ожидая, что та ещё что-нибудь ей расскажет.

— Однако, мне кажется, дело не только в этом. Твой столь внезапный отъезд — не следствие ли вчерашнего свидания с моим сыном?

— Вы знаете?

— Натали, ты ведь давно служишь нам, и должна бы уже привыкнуть, что даже у стен здесь есть уши. И глаза.

— Но ничего не было, клянусь. Ваше величество, мы с Александром Николаевичем просто разговаривали.

— Я в курсе, — государыня жестом остановила Наташу. — Мне бы вникнуть в детали вашего разговора. Вы с цесаревичем нашли идеальное место для объяснения: вас прекрасно было видно, но, увы, плохо слышно. И я, полагаясь на твою откровенность, хочу узнать подробности лично от тебя. Помни, дорогая, — произнесла императрица строго, — я могу помочь только в том случае, если ты будешь честна со мной и расскажешь все без утайки!

Наташа и сама понимала, что если она хочет, чтобы государыня (да и государь вместе с ней) были на её стороне, ей придётся сказать правду. Поэтому она поведала Александре Федоровне их вчерашний диалог с Александром, пытаясь при этом отделаться от чувства стыда за поведение последнего. И даже свой резкий ответ в самом конце, за который ей тоже было немного совестно, не скрыла.

— Есть над чем задуматься, — произнесла государыня расстроенным тоном. — Саша пока так и не научился справляться со своими страстями. А ведь ему надо было бы освоить эту науку еще во время скандальной истории с Калиновской. Что же с ним станется, когда он сделается императором? Самодержец, не умеющий держать в узде свои чувства, не способный поставить выше всего голос рассудка. А ведь для императора на первом месте должны быть дела государства, а не амурные вздохи.

— Надеюсь, ваше величество простит мою смелость, но мне кажется, что если я буду как можно дальше от Александра Николаевича, то он сможет излечиться от своих грёз и мечтаний. Поэтому я могла бы остаться в Двугорском на целое лето. Или даже на лето и осень.

— Если бы все было так просто, моя дорогая девочка! Но где гарантия, что мой сын после твоего отъезда не найдёт себе новый объект для воздыхания? Также как и нет никакой уверенности в том, что он тебя, наконец, позабудет! Ах, а мне так хотелось верить, что женитьба остепенит его!

Императрица, раскрыв веер, принялась нервно обмахиваться.

— Так вы позволите уехать? — вернулась к своему вопросу Репнина, понимая, что вряд ли сможет быть полезной в решении данной проблемы. Спроси государыня, как бы она поступила на её месте, Наташа, увы, не нашлась бы, что ответить.

— Позволю. Tu es libre. Pour le moment*. Можешь собираться хоть сегодня, если тебе хочется покинуть дворец в кратчайшие сроки, — милостиво сообщила Александра Федоровна. — Только у меня одна большая просьба: принцесса Мария не должна знать о вашей встрече с Александром. Ни сейчас, ни потом. Особенно в нынешнее время, когда лишние треволнения ей совсем ни к чему.

— Я прекрасно понимаю это, ваше величество. И можете не сомневаться, никогда не расскажу Марии о вчерашнем разговоре с её мужем.

— Что ж, быть может за время твоего отсутствия что-то да действительно поменяется в лучшую сторону, — задумчиво произнесла императрица. — Тебе сообщат, когда ты сможешь вернуться ко двору. В любом случае, Натали, ты покидаешь нас не навсегда. Если, конечно, не присмотришь себе партию и не решишь выйти замуж.

Лицо Репниной приняло крайне скептическое выражение.

— Не думаю, что отправлюсь под венец в ближайшее время. Для этого мне необходимо полюбить.

— Ты не из тех, кто побежит замуж за первого встречного - c’est un fait**.

— Брак, заключённый исходя из соображений только лишь выгоды двух семейств, для меня немыслим, — ответила Наташа, вставая вслед за императрицей.

Александра Фёдоровна подошла к Наташе и ласково, по-матерински, приобняла на прощание.

— И всё же не будет лишним напомнить, что тебе уже двадцать пять лет. Траур по погибшему жениху давно прошёл. Годы бегут, а мы не молодеем. Если ты хочешь стать матерью — пора серьёзно задуматься о поиске мужа. Поэтому в поместье брата оглянись по сторонам. Вполне возможно, что у твоих родных имеется неженатый сосед или старинный приятель, способный составить тебе прекрасную партию и сделаться добрым мужем. А любовь, которую ты ждёшь, может прийти и в браке, если в семье есть уважение, доверие и забота друг о друге. Нежная, искренняя дружба между супругами со временем может разжечь нечто большее.

— Благодарю за совет, ваше величество.

Она, разумеется, не была полностью согласна со словами императрицы, но полагаясь на мудрость последней, а также из уважения к высокому положению, предпочла не спорить.

— До свидания, Натали. Хорошей дороги! — объявила императрица, давая понять, что аудиенция окончена.

— Прощайте, государыня!

Репнина вышла из покоев Александры Фёдоровны. Путь княжны лежал обратно — в Екатерининский дворец. На сердце стало радостно, ведь её отпустили в Двугорское! Спускаясь по ступеням Александровского дворца, Натали отказалась от предложенной коляски, решив вновь прогуляться пешком, дабы поразмыслить над словами государыни.

Рекомендации императрицы о союзе, основанном на дружбе, вполне могли послужить прямым руководством к действию для большинства незамужних девиц при дворе. В конце-концов, браки по расчёту были довольно распространенным явлением в светском обществе. И многие молоденькие барышни поступали фрейлинами к царским особам лишь с одной целью — найти выгодную партию. Но только не Наташа, которая, сколько себя помнила, всегда считала, что выйдет замуж только по любви. А состояние избранника не будет играть первостепенной роли, дабы склонить её к согласию или же, наоборот, отказу. Род Репниных богат сам по себе. Родители обеспечили ей внушительное приданое, которого, при желании, хватит на нескольких невест из семей со средним достатком. Конечно, она и сама понимала, что ей уже не шестнадцать и даже не двадцать. Но несмотря ни на что, ждала свою любовь, способную дать счастье и покой, а также окончательно освободить от пут придворной жизни и тени Александра Николаевича, которая, если судить по вчерашнему разговору, ещё не раз даст о себе знать. Где и когда это случится, при каких обстоятельствах — она не ведала. Натали просто верила в то, что есть на свете человек, который предназначен ей судьбой. И которому она всевышними силами предопределена в суженые.