Рожденный в Сейретей (1-92 главы) - Алексей Мойса Страница 4

Только потом, лет в десять отец или дед озаботятся его воспитанием и навыками, нужными отпрыску аристократической семьи. Матери нет, мирно ушла на перерождение дальше спустя год после его появления на свет. Про бабушку он и не слышал никогда. Дядь и теть тоже нет.

Вот и остается он один, сам для себя.

В тишине и одиночестве мальчик вовсе не выглядел удрученным, скорее на лице его играет улыбка. Потому что такое положение вещей ему даже нравилось.

А кому бы не понравилось быть перерожденным в такой семье и с такими будущими возможностями, если есть голова на плечах? Уж точно не ему.

Глава вторая. Детство Судзина.

Поместье семьи Окикиба представляет из себя большую территорию, огороженную высокой белой стеной с острым верхом из желтой черепицы. Общий стиль для большинства строений в Сейретей, тут бесспорно любят белый цвет.

Но вот уже внутри, за стенами, белого будет мало. Всю территорию довольно легко описать, это много зелени и искусственных прудов с рыбками и мостиками. Рукотворные сады, пышные и яркие, особенно летними днями под светом солнца.

В отличие от большинства, дед Судзина не любил сакуру, он больше отдыхал, когда видел обычную зелень природы и леса, а еще любил озера. А так как он и был тем, кто заложил первый камень в эту территорию, все это с годами вылилось в то, что можно увидеть сейчас.

Много деревьев и прудов, потрясающие сады. И в этих садах виднеются косые крыши традиционных японских домов. В центре территории самый высокий дом, похожий на уменьшенный замок какого-нибудь сёгуна времен междоусобиц на землях Ямато.

Пять просторных этажей, высоких и широких настолько, что на каждом могла бы уместиться большая семья из десятка человек. Причем они бы могли бы даже не встречать друг друга, если бы специально не искали. Если бы их кто-нибудь пустил.

Если сказать кратко, главный дом семьи Окикиба полностью соответствует должной репутации Благородной Семьи. Не слишком роскошно, чтобы выглядеть глупо, но и маленьким не назвать. То, что требуется, чтобы отразить нужный стиль. Величественный, да. Прямо как настоящая крепость, отражающая стойкость и угрозу.

Но это только издалека он кажется грозным и неприступным. Скажем за это спасибо умелым архитекторам Общества Душ, они на таком собаку съели. Кто бы на самом деле хотел всю жизнь провести в настоящей крепости? В таких обычно сыро и гуляют сквозняки, а узкие проходы должны сдерживать врага.

Внутри дом совсем не такой. Он уютный.

Светлый камень и дерево, просторные окна и широкие проходы, вблизи и внутри дом главной семьи кажется полным простора и света, а из-за чистоты и множества деревянных частей дом очень уютен.

Теплые тона дерева, еще немного золота тут и там, а так же ярких красок, на контрастах с садами снаружи, полных зелени. Очень красиво и уютно. Да, здесь хочется жить с первой минуты, как вы тут прогуляетесь.

И что уж тут сказать, будущему главе семьи, а пока ребенку и сыну семьи Окикиба, здесь очень нравилось. Он искренне воспринимает это место своим домом глубоко в сердце и если спросят, то ему не стыдно будет сказать вслух, что он очень любит это место.

Как можно не влюбиться в такой дом, когда прошлую жизнь провел в обычной квартире, одной из тысяч таких же? А тут, о-о-о! Судзин полюбил поместье в первый же раз, как смог пройтись везде сам.

Полюбил просторы дома, свежесть садов и чистоту прудов, извилистые дорожки из белого камня и то умиротворение, когда сидишь прямо на деревянном мостике с чашей горячего чая и вазочкой персикового варенья. А внизу плещутся красноперые карпы, изредка поглядывающие любопытными черными глазами бусинками.

Забавно смотреть как слуги пугаются, когда скормишь карпам что-нибудь не то… Эти рыбы такие редкие и дорогие, что говорят, даже Великие Кучики любят прихвастнуть такими же.

Но так он любит проводить вечера, а пока что ясный день. Полдень. Ясное голубое небо и солнышко печет, если высунуть голову из окна. Но сейчас даже в тенях деревьев никого не найдешь, тут никто не любит высовываться в полдень. Хотя не так уж и жарко, если честно.

Просто повод для всех полениться, такой привычный, что никто не возмущается. Эдакий традиционный час тишины летом для всего Сейретей.

В просторной светлой комнате царит спокойствие и тишина. Комната на втором этаже, в широких окнах ставни нараспашку, так что солнечный свет и свежесть ветерка придадут хорошего настроения для любого занятия.

Даже для такого странного для паренька двенадцати лет, как Каллиграфия. Когда он занимается им всерьез и один, а не из-под палки учителя. Лицо паренька выражает спокойствие и серьезность, в обычно теплых, карих глазах, сейчас царит задумчивость.

Для ребенка странно выглядеть так, будто он постигает необычайную мудрость. Как будто не просто пишет символы, а глубоко медитирует. Но на самом деле это обычное состояние для тех, кто достиг в Каллиграфии большего, чем вазюкать кисточкой по бумаге, тратя чернила.

И вряд ли хоть один из десятков слуг поместья посмел бы хотя бы улыбнуться при виде Судзина или пустить слух, мол пацан важничает, беря в руки кисть.

Знаете ли, даже слугам приятно осознавать, что их хозяин не тупой. Они скорее гордятся пока мирным достижениям мальчика в постижении гражданских наук. Да и отец с дедом такое хобби одобряют. По крайней мере никто еще не ругал мальца за то что он так убивает время.

***

- Хм… Не пойдет. Думал, выйдет красивее, а получается чушь. Надо острее? Да, резче.

Прямо в середине комнаты установлен невысокий ящик с песком, белым и мелким. Инструмент для тренировки весьма прост. Рисуешь палочкой на песке иероглиф, оцениваешь и стираешь специальной дощечкой. Принцип как у досок для рисования для детей из моей прошлой жизни.

И естественно, что и здесь, в такой мелочи, держится марка. Лоток для песка из красного дерева, как и дощечка для стирания. А палочка для написания не только часть набора, но еще и с золотыми вставками, делающими ее стилизованной под ветку бамбука.

Статусный предмет, один из многочисленных ничего не значащих подарков. Не для меня, для отца. У него таких статусных побрякушек за годы скопилось, хоть склад для них открывай.

У меня от царящей вокруг роскоши за годы уже так глаз замылился, что перестаю осознавать настоящую ценность вещей. Да и разве это важно, когда все вокруг твое? Не самому себе